- Тыквой, - в конце концов промямлил я.
Предложение явно не привело Арлин в восторг. Она так сморщила носик, будто вдохнула запах лимбургского сыра.
- Мне кажется, Флай, такое название недостаточно серьезное. Надо бы придумать что-то более... пугающее.
- Не против. Называй как считаешь нужным.
- Брось, лентяй, нечего с больной головы на здоровую перекладывать. Кто первым видит нового монстра, тот и имя дает. Ты же правила знаешь.
Я уже было собрался поспорить, почему это именно Арлин эти правила устанавливает, но вовремя прикусил язык - естественно, это была ее прерогатива хотя бы по той простой причине, что она женщина.
- Тогда назовем чудовище тыквой, - твердо стоял на своем я. Может, мне повезет и Арлин название не понравится до такой степени, что придется изменить правила.
Мы осмотрели коридор - монстров больше не было. На полу растеклась уже знакомая зеленая жижа, но, насколько мы могли рассмотреть, лужи не слишком были глубокие. Правда, в конце коридора ядовитая слизь образовывала небольшой омут, смею надеяться - преодолимый.
- Лучше всего такие лужи проскакивать на бегу, - посоветовала Арлин. - Ботинкам, конечно, достанется, но не слишком.
- Конечно, это лучше, чем переплывать, - согласился я.
- Не дури. Ты сразу помрешь, если в этой дряни искупаешься.
Я намотал узелок на память, чтобы похвастаться как-нибудь А.С. своим заплывом в зеленой гадости.
Нам бы теперь очень пригодился животворный голубой шар, но, увы, ничего, кроме зеленой жижи, вокруг не вырисовывалось.
- А что твоя электронная схема подсказывает?
Арлин нашла на экране помещение, в котором мы находились. На плане высветились два переключателя и телепорт.
Едва мы нажали на первый переключатель, как над поверхностью зеленой слякоти, подобно акульим плавникам над морской гладью, появились ступени. А когда нажали на второй - появился телепорт. Он возник прямо перед нами, и, чтобы воспользоваться им, не надо было ни двери магнитными карточками открывать, ни кучу зомби приканчивать.
- Теперь моя очередь первой телепортироваться, - заявила Арлин. По ее решительному тону я понял, что спорить бесполезно.
- Ладно, давай. Считаю до тридцати.
Когда ладная фигурка исчезла из вида, я начал отсчет секунд.
- ...двадцать восемь, двадцать девять, тридцать - иду искать.
С ружьем наизготовку я встал на платформу, готовый почти ко всему но только не к тому, что возникло перед глазами. Я оказался на складе совершенно новых, сверкающих краской радиоприемников!
- Добро пожаловать в магазин, - приветствовала меня Арлин.
- Они, должно быть, сюда даже не заглядывали, - предположил я, зыркая по углам в поисках засады.
Как будто бы все в порядке - мы одни. И все равно осторожность не помешает - мне слишком хорошо запомнились приведения, чтобы я мог позволить себе расслабиться и положиться только на зрение.
Арлин включила один из радиоприемников и охнула от радости, услышав, как он загудел и заработал. Но какой бы диапазон она ни включала, из динамиков, кроме помех, не доносилось ничего.
Какое-то время Арлин напряженно пыталась поймать чтото на частоте пять мегагерц. Увы, напрасно. Ту же операцию она повторила с другим радиоприемником, но с тем же результатом.
- Флай, ничего не понятно, - сказала она в конце концов.
- Может, они устройство какое-нибудь поставили для заглушки сигналов? - предположил я.
- Ты что! Антенны над поверхностью Деймоса метров на пятьсот поднимаются. Если бы они захотели заблокировать радиосигналы, им пришлось бы всю эту луну под колпак засунуть.
Да, здесь было над чем призадуматься. Я принялся напряженно мерить шагами комнату.
- Но ведь на Фобосе все приемники разбиты вдребезги.
- И я то же самое видела.
- А здесь полно исправной аппаратуры, годной для передачи и приема любой информации. Что-что, а уж это помещение они по небрежности проглядеть не могли...
- Ты рассуждаешь так, будто имеешь дело с разумным врагом, - ответила Арлин.
- Именно в этом я совершенно уверен! И на Фобос, и на Деймос вторжение совершили одни и те же силы. Почему же они здесь аппаратуру не тронули, а на Фобосе перекорежили?
- Флай, Деймос люди покинули четыре года назад. Я присутствовала при том, как морские пехотинцы забирали свое барахло и отваливали. Мы смотали удочки потому, что бюджет урезали, прошла волна увольнений и сокращений, и наше присутствие здесь сочли тактически неоправданным.
Я кивнул, уселся на пол и облокотился спиной о стену с таким расчетом, чтобы дверь все время оставалась в поле моего зрения.
- Это было большой ошибкой, - заметил я.
- А что, - встрепенулась Арлин, - если пришельцы снова сюда вернулись после того, как мы убрались? Просто вернулись и все - несколько недель или месяцев тому назад, или еще раньше? Они запросто могли все здесь переоборудовать по своему вкусу... А получив контроль над Деймосом, незачем стало разрушать радиоприемники.
Из динамиков продолжал доноситься только треск и разряды помех.
- Тогда совершенно непонятно, почему мы ни одну станцию не можем поймать.
Когда на человека сразу обрушивается столько новой, ранее немыслимой информации, воображение начинает парить в океане абсурда, как та чертова тыква, с которой мы только что расправились. Уже не помню каким образом, но меня вдруг осенило:
- А, может быть, Деймос и вправду сошел с марсианской орбиты?
Я уже привык к тому, что Арлин смотрела на меня с прищуром, поэтому когда она вытаращила глаза, мне показалось, что передо мной другой человек.
- Всерьез я об этом не задумывалась, - сказала она. - Хотя подобным образом, конечно, можно объяснить исчезновение Деймоса с экранов телескопов. Мне-то, правда, казалось, что он уничтожен.
Вступив на шаткую почву досужих домыслов, я уже не мог остановиться.
- Ты говорила, гравитационное поле Деймоса настолько мало, что его практически можно не принимать в расчет. Значит, он больше похож на космический корабль, чем на планету.
Мы, не отрываясь, смотрели друг на друга. Я чувствовал, что Арлин передалось мое волнение.
- Тогда совершенно непонятно, как можно в один миг перебросить куда-то целую луну, даже такую маленькую, как Деймос, - задумчиво проговорила она.