- Нет, никуда мы не пойдем, пока не поможем этому бедолаге. А если понадобится, понесем его с собой. - Пастух взглянул на своего спутника. - Я не брошу несчастного на произвол той судьбы, которая, по словам лавочника, подстерегает в этом городе людей по ночам.
- Хорошо, хорошо! Некогда спорить. Давай тогда снова поставим его на ноги. - Симна уже было наклонился - и едва успел вовремя отпрянуть, поскольку человечек предвосхитил грядущую помощь извержением содержимого своего желудка по всему тротуару.
- Ради Гиеирвола, ну что за гадость! - Повернувшись спиной к осевшей фигуре, Симна сделал большой глоток свежего ночного воздуха. Эхомба остался на месте, хотя и следил за тем, чтобы не оказаться на линии огня.
У жалкого субъекта, при его субтильности, очень мало чего осталось в желудке. Тем не менее тошнило бедолагу еще целую минуту или около того. Контрапунктом к его скрежещущим сухим приступам рвоты прозвучал колокольный звон, одиноко разнесшийся вдоль и поперек города, возвестив и прокляв наступление полуночи.
- Ну вот, - пробормотал северянин. - Надо убираться отсюда. Немедленно. - Низко наклонившись, однако отворачивая от человечка лицо как можно дальше, он проговорил сурово и внятно: - Как тебя там... ты это слышал? Сейчас полночь, и если то, что нам рассказали; правда, теперь нечисть может свободно рыскать по улицам в соответствии с вашим проклятым Уложением. Пора тебе, дружок, уносить свою костлявую задницу. Не знаю, почему Эхомба хочет ее спасти. Что до меня, я бы оставил тебя здесь, какая бы бойня тут ни началась.
Слезящиеся желтые глаза скосились на северянина. Кривая улыбка появилась на заросшем, нездоровом лице. Прижав трясущийся палец к одной стороне острого горбатого носа, человек ответил, пьяно хихикнув:
- Накер знает, Накер все знает! - Представившись посредством этого заявления, он выпустил желто-зеленую соплю в направлении сандалий собеседника.
Симна проворно отскочил в сторону.
- Эй, поосторожнее, урод гнилой! Ты что делаешь? - Повернувшись к Эхомбе, он добавил: - Пьяный в стельку! Причем, судя по виду и запаху, уже давно.
Опираясь костлявой спиной о стену, субъект поднялся и занял приблизительно стоячее положение.
- Ты чего, не слышал, что я сказал? Ты что, не знаешь меня?
- Нет, - прорычал Симна, прислушиваясь и стараясь не выпускать из поля зрения оба конца улицы. - И кто же ты такой, ходячий кусок окаменелой блевотины?
Неуверенно хмурясь, человечек распрямился более или менее во весь свой невпечатляющий рост.
- Я - Накер. Накер Сведущий. - На его лице снова возникло что-то вроде неуверенной улыбки. - Я знаю все.
Он вперил взгляд в Эхомбу. - Спроси меня. Валяй задай мне вопрос. Любой.
- Лучше позже. - Осторожно обняв за плечи человечка, похожего на сухой лист, пастух развернул его. - Мой друг прав. Сейчас надо уходить.
- Конечно, почему бы нет? - Накер Сведущий был чрезвычайно покладист. - Ну, давай спроси меня что-нибудь. Что угодно.
Раздраженный и в равной степени недоверчивый, Симна старался не отставать от Эхомбы.
- Как зовут мою незамужнюю тетку с материнской стороны?
- Вхерилза, - ответил Накер без малейшего колебания. - А ее сестер Прилли и Чоксу.
Северянин заморгал, сразу же позабыв о грозящих ночных ужасах.
- Как?.. Клянусь бородой Гренрака, верно. - Подхватив чахлого субъекта под костлявую руку, Симна приблизил к нему лицо. - Откуда ты узнал?
- Уж Накер-то знает. - Человечек еще раз прижал палец к ноздре, но когда встревоженный Симна отпрянул, он лишь захихикал. - Накеру все известно. Ну, спроси еще. - Словно вознося молитву о ниспослании дождя, он широко раскинул в стороны трясущиеся руки. - Я все знаю!
Совместными усилиями, наполовину волоча, наполовину неся, Эхомба и Симна затащили легкое тело за угол. В конце улицы они увидели единственный огонек, светящийся в ночи, - приветливую вывеску с эмблемой пансиона. Симна удвоил усилия.
- Давай, господин Всезнайка. Пройди еще немножко и тогда сможешь все объяснить.
- А чего тут объяснять? - Его голова болталась на шее так, словно в любой момент могла отломиться. Накер повернулся к меньшему из трех своих спасителей: - Я знаю все. Что тут тебе непонятно, скучный маленький новобранец армии корыстолюбцев?
Сжав зубы, Симна пропустил мимо ушей это оскорбление и сосредоточился на перетаскивании слабенького тельца по боковой улице. Стараясь не дать своему подопечному заснуть еще в течение нескольких секунд, Эхомба решился задать вопрос:
- Сколько нам еще добираться до пансиона в конце улицы?
- Я не тот, кому следует задавать такой вопрос.
Симна насмешливо фыркнул:
- А я думал, что ты знаешь все.
- Конечно, знаю, но я не тот, кто намерен отсрочить ваше прибытие. Может, лучше спросить вот это.
- Кого спросить? - Вглядываясь в оба конца улицы, Симна никого не видел.
- Не "као", а "шо", - поправил его Сведущий, глотая буквы.
Северянин уже собирался наградить одуревшего пьянчугу тумаком, как вдруг прямо перед ним возникло нечто невообразимо огромное и подвижное. Алита пронзительно зарычал. Привидение, преградившее им путь, было без одежды и без обуви, а также, что еще страшнее, - без лица.
XIII
Остановившись и умолкнув прямо посреди пустынной улицы, путники уставились на привидение. Несмотря на отсутствие у него лица, создавалось безошибочное впечатление, что оно глядит назад. Эхомба чуть наклонился и прошептал покачивающейся, зыбкой загадке, которая называла себя Накером:
- Ладно, ты знаешь все. Что это такое?
Слезящиеся глаза пытались сфокусироваться на грозном призраке. Как и раньше, пьяница не колебался.
- Вохвн. Не имея собственного лица, он завидует всем, у кого оно есть. - Всеведущий постучал по носу средним пальцем. - Будь осторожен: он попытается отнять твое.
Симна обнажил меч:
- Ничего не выйдет. Мне оно самому нужно.
Позади него Алита напрягся и ждал начала. Вынув из заплечных ножен клинок из небесного металла, Эхомба встал рядом с другом:
- А мне мое. Миранья все равно узнает меня, если я вернусь домой без лица, но как она заглянет мне глубоко в глаза, если их отберут? - Пастух держал меч перед собой, и лунный свет мерцал на гравировке, покрывавшей необычную сталь.
Вохвн посмотрел на острые лезвия, хотя никто не смог бы сказать, чем именно он смотрел, и засмеялся той пустотой, где у него мог бы располагаться рот. Это был легкий выдох, звук, обманчиво прошелестевший возле уха, и тем не менее они все равно услышали его - этот смех, от которого кровь стыла в жилах.
Рука призрака, синяя и похожая на кости скелета, потянулась к ним. Симна пригнулся. Эхомба остался стоять на месте, но отклонился в сторону. Меч из небесного металла со свистом рассек воздух и запястье. Словно вспорхнувшая моль, отрубленная рука вохвна, обретя собственную жизнь, уплыла в ночь. Призрак грустно вскрикнул и отдернул лапу. Пустое лицо уставилось на отрубленное запястье, из которого тут же выросла другая кисть.
Пастух зашипел на раскачивающегося, колеблющегося Накера:
- Как нам его обойти?
- Вообще-то, - задумчиво отозвался пьяница, - вы могли бы рвануть влево и перебежать улицу, но тогда нарветесь на борборессбов.