Значит, это не обезьяна, хотя и не член человеческого семейства. Что-то среднее или ответвление, неизвестное народу наумкибов. Чем больше оно ревело и трясло прутья клетки толщиной с дерево, тем больше толпа глумилась и орала.
Выкрикнув что-то неразборчивое и, видимо, непристойное, кто-то из присутствующих вскочил и кинул в клетку остатки теплого мясного пирога. Пролетев сквозь прутья, кусок попал кошмару чуть выше правого глаза. Вздрогнув, существо повернулось и заревело на обидчика. Это вызвало взрыв хохота, и отовсюду полетели объедки: пироги, полуобглоданные кости, куски мяса, овощи, надкушенные булочки, жирные от масла... Поначалу существо не обращало внимания на летящую в него пищу и продолжало рычать на своих мучителей. Но постепенно его вой и стоны смолкли. Осыпаемое со всех сторон едой и насмешками, оно наконец отступило к середине клетки. Там, сгорбившись, село и больше не пробовало отбиваться от съедобных снарядов и лишь пыталось не обращать на них внимания.
- Заставьте его встать и снова помычать! - крикнул кто-то.
- Взять длинную палку да пихнуть его! - предложил другой.
В конце концов толпе это надоело. Судя по всему, они уже не в первый раз веселились таким способом. Отвернувшись от клетки с ее одиноким несчастным пленником, селяне вновь принялись угощаться, обмениваться шутками и сплетнями, словно не произошло ничего необычного. Симна и Накер с большей легкостью, нежели Эхомба, вернулись к непринужденному дружелюбному общению с гражданами Незербре.
- Вот это зверюга! - Северянин отломил большой кусок свежего хлеба. Где это вы его поймали?
Женщина, сидевшая напротив него за столом, ответила. Не потому, что вопрос был обращен именно к ней, а потому, что у всех мужчин, сидящих поблизости, рты были набиты едой.
- Его взяли в лесу далеко отсюда, где Хрутарский хребет начинает подниматься к небесам. - Она изящно отпила из своей кружки. - Вблизи нижнего склона горы Сказе. Понадобилось две группы мужчин, чтобы стащить его вниз на веревках, и три, чтобы привезти на санях в Незербре.
- Нелегкий подвиг. - Эхомба, как всегда, говорил совершенно спокойно. - А что оно делало?
Женщина моргнула, посмотрев на него бойкими глазками, но в ее голосе зазвучало непонимание.
- Делало?
- Когда его поймали. На кого оно нападало или угрожало?
Плотный мужчина, сидевший рядом с ней, прочистил горло и ответил:
- Оно ни на кого не нападало и никому не угрожало, дружище. Уж я-то знаю: я был там. - Он гордо ухмыльнулся. - Я был одним из дровосеков, которые его приволокли. Какая силища! Тварь дралась с нами, как безумная. Дикая, нечистая зверюга.
Эхомба подумал:
- Но ведь в лесу наверняка полно животных. Зачем же забирать этого оттуда, где оно жило, и волочь сюда, в Незербре?
- Потому что оно не полезное, - встрял в разговор другой мужчина. Вапити или там кролик, птицы и грызуны - они все полезные, все съедобные. Куском свинины он показал в направлении безмолвной клетки. - Достаточно только посмотреть на эту штуку, и сразу ясно: есть его нельзя.
Пастух понимающе кивнул:
- Тогда зачем же беспокоиться и тащить его в такую даль?
Несколько едоков обменялись недоуменными взглядами.
- Как зачем? Потому что его присутствие оскверняло наш лес! - заявила другая женщина. Ее объяснение было одобрено гулом сидящих поблизости.
Заговорил самый старший селянин из присутствующих:
- Учения Трагга гласят, что лес и все в нем находящееся принадлежит нам, жителям Незербре. Мы следуем этим учениям, и они нам подходят. Трагт очень доволен. Нам принадлежат деревья, которые мы рубим, орехи и ягоды, которые мы собираем, животные, которых мы едим. Всему надо найти употребление - или уничтожить. - Его земляки хором затараторили: "Правильно!" - Вы сами видели, как чисто в нашем селе. Это потому, что мы обязательно избавляемся от всего бесполезного.
- Очень интересно, - согласился Эхомба. - А как насчет нас?
Сидевший рядом с ним Симна поперхнулся. У Накера забегали глаза, и он начал нервно барабанить пальцами. Однако тишина, наступившая за столом, тянулась не более секунды или двух. Ответил старик:
- Чужестранцы приносят рассказы об иных землях, новые знания и занимательные истории. Это полезные вещи. Мы их приветствуем, поскольку сами не путешествуем. - Оглядев стол, он усмехнулся и кивнул. - А зачем? Кому охота покидать Незербре?
На сей раз одобрение было не только общим, но и громогласным и радостным. Эхомбе показалось, что выкрики были даже несколько преувеличенными, хотя среди общего добродушного гвалта сказать наверняка было трудно.
- Если этот зверь бесполезен, зачем вы его тут держите?
- Бесполезен? - Поднявшись со своей скамьи, худенький юноша взял со стола небольшую тарелку с объедками. - А вот погляди-ка! - Он размахнулся и швырнул ее в клетку. Тарелка, описав изящную дугу, ударила в массивную волосатую спину прямо между лопатками и отскочила в сторону. Сгорбившееся существо качнулось вперед на дюйм-другой, однако не обернулось и даже не подняло глаз.
Сев на место, молодой человек от души расхохотался. Его соседи смеялись вместе с ним.
- Оно нас развлекает, - донесся сквозь повальное веселье голос женщины, которая заговорила первой. - Позволяя детям кидать в него разные вещи, мы приучаем их меньше бояться зверей, обитающих в лесной чаще. Так мы выполняем заветы Трагга и следуем примеру, который давным-давно Он Сам нам явил.
Кто-то передал пастуху тарелку, наполненную кусками жира, срезанного с многих кусков мяса.
- Возьми, дружище. Давай запусти в него!
Эхомба с мягкой улыбкой покачал головой:
- Я очень ценю ваше великодушное предложение, преисполненное духом глубокого дружелюбия, которое восхищает нас здесь, в Незербре, однако, поскольку я не могу считаться истинным последователем Трагга и удручающе мало знаком с его учением, с моей стороны было бы слишком большой дерзостью участвовать в одной из церемоний. Давайте лучше не будем ее портить.
- Что значит портить? - Под аккомпанемент ободряющего крика и визга одна из сидевших за столом женщин встала и кинула тарелку. Ее рука оказалась не такой точной, как у юноши. Тарелка не долетела и со звоном упала около клетки, вызвав добродушное веселье. Тем не менее усилия женщины были вознаграждены рукоплесканиями.
Сохраняя на лице непроницаемое выражение, Эхомба поднялся с лавки.
- Не знаем, как вас и благодарить за столь восхитительный вечер, за то гостеприимство, которое вы нам оказали. Но мы утомлены после долгого дневного перехода, а завтра снова должны отправляться в путь. Так что мы, пожалуй, пойдем спать.
- Утомлены? - Подняв свой недавно наполненный стакан, разошедшийся Симна приветствовал им новых приятелей а столом. - Кто это тут утомился?
Глянув вниз, пастух положил другу ладонь на плечо. На удивление тяжелую ладонь.
- Завтра мы должны начать переход через Хругарский хребет. Необходимо набраться сил.
- Эй, братец, я как раз и набираюсь, - проговорил Симна сдавленным голосом и резко стряхнул длинные пальцы пастуха. - Этиоль, я - твой друг и наперсник, а не один из твоих деревенских пацанов.
Рядом с ним Накер решительно поднял кружку.
- Я тоже ничуть не устал. Даже не помню, когда в последний раз я так чудесно проводил вечер! - Он неуверенно отхлебнул из своего сосуда. Не услышав ни от кого возражений, он отхлебнул побольше.
- И я. - Симна улыбнулся суровому пастуху. - Вечно ты такой озабоченный, братец. Примени-ка свое волшебство и поспи сразу за нас троих!
- Может, я так и сделаю. - Эхомба, разочарованный товарищами, встал и направился к выходу из корчмы, предоставив спутников самим себе.
Двое мужчин, сидевших напротив, перегнулись через стол с недоверчивым видом.
- А твой друг действительно волшебник?
Симна глотнул из стакана, не обращая внимания на то, что Накер снова неуклонно напивался. Более того, маленький человечек и не думал останавливаться или хотя бы замедлять темп.