- У меня, - сказала Мэри. - Я взяла ожерелье из голубых бус, ожерелье из красных бус, много желтой материи и медный кофейник.
- Это пригодится, - сказал мистер Уоллес, - но знаешь, у них совсем нет металлических вещей. Надо взять для них несколько лопат, топоров и хоть полдюжины ножей.
- Ну да, - замахала руками Мэри. - А потом они нас этими ножами зарежут. Я не хочу. Пусть одни лопаты.
- Вот подъезжает лодка. Ведь мы поедем на туземной лодке? - спросил мистер Уоллес.
- На туземной! - закричали мы все.
- Она выдолблена из целого дерева, а парус у нее плетеный, - сказал Бенни.
- Да. Сбоку у нее приделано что-то вроде плота на подставке. Это чтобы лодка не перевернулась. Называется аутригер.
- Лодкой управляет дикарь! - завизжала Мэри.
- Он черный, курчавый и весь татуированный, - перебил я ее. - У него на груди нарисован фрегат на всех парусах, якорь и дама с рыбьим хвостом и зелеными волосами.
- Откуда же у папуаса фрегат? - удивился мистер Уоллес.
- Правда, откуда же? Это я потому, что видел такую татуировку у матроса с "Тайфуна". Ну, пусть у папуаса будет что-нибудь другое нарисовано.
В дверь постучали.
- Войдите, - сказал мистер Уоллес.
В комнату вошел дедушка.
- Капитан Нёттер! - поднялся мистер Уоллес навстречу дедушке.
Мэри сделала книксен.
- Пришел за своим беглецом, - сказал дедушка. - Собирайся, Том.
Я посмотрел на дедушку вопросительно.
- Ничего, - сказал он, - все улажено. Я поговорил с тетушкой.
"Жаль, что мы не доехали к папуасам - думал я по дороге домой. Очень интересно. Как много знает мистер Уоллес. А служит у этой толстой дурищи. Она его еще попрекает. Мистер Уоллес и дедушка чем-то похожи. Чем только?"
Я сбоку посмотрел на дедушку.
Дедушка шагает крупно, держится прямо, и лицо у него спокойное. А мистер Уоллес сутулится, ходит мелко, как-то боком, все щурится и улыбается.
А все-таки похожи.
"Оба - путешественники", - решил я.
15
- Он никогда не перестанет, - грустно сказал Чарлз Марден, глядя в окошко.
Капли дождя звенели, ударяясь о стекло.
Капли догоняли одна другую, сливались и стекали узенькими извивающимися ручейками.
Мокрые черные ветки вяза дрожали и раскачивались вправо-влево, влево- вправо.
Марден шагал по комнате. Уоллес забрался в кресло с ногами и перелистывал сказки "Тысяча и одна ночь". Перец Виткомб и Генри Блэк играли в домино. Фред Лангдон и я молча сидели на кровати.
Наступила осень. Дождь лил и лил - целые дни, целые недели.
- Что же мы будем делать? - спросил Чарлз Марден.
- Надо что-нибудь придумать, - сказал Фред Лангдон. - А то мы помрем от скуки, как мухи зимой.
- Можно сыграть в прятки, - предложил Уоллес.
- Может, в домино?
- Играли уже, скучно.
- А знаете что? Как это я раньше не догадался. Ведь у нас есть чердак.
- Подумаешь, - сказал Фред Лангдон. - И у нас есть чердак. А во дворе сарай.
- И у нас есть чердак, - сказал Чарлз Марден. - И крыша есть. А на крыше труба.
- Ну и дураки! - сказал я. - Разве у нас обыкновенный чердак? У нас не чердак, а пещера Аладдина. Тетушка Эбигэйль за всю свою жизнь не выбросила ни одной склянки от пилюль, ни одной палки от старого зонтика. Она все прячет на чердаке. Там и дедушкина морская форма, и дорожные сундуки, и чучело обезьяны, которую дедушка привез из Африки. Моль поела ей шерсть - вот ее и стащили на чердак.
- Довольно, - сказал Фред Лангдон, - полезли смотреть тетушкины сокровища.
Высоко лезть нам не пришлось.
Моя комната была почти под самой крышей, и для того, чтобы попасть на чердак, нам нужно было всего только выйти на лестницу и подняться еще на пять ступенек. Но зато какие это были ступеньки! Узкие, скрипучие, и каждая скрипела на свой лад.
Чердачная дверь была закрыта на замок. Замок был большой, черный, тяжелый. Но рядом с дверью на гвозде висел ключ, тоже большой, тоже тяжелый, с толстой, грубо вырезанной бородкой.
Мы осторожно открыли дверь и тихонько, гуськом пролезли на чердак.
Что-то наверху зашуршало, зашумело, и на головы нам посыпались перышки, соломинки и какая-то труха.
Это голуби, которые жили на чердачных балках, испугались нас, поднялись и вылетели в круглое слуховое окошко. На чердаке пахло пылью, табаком и птицами.
Чердак был такой большой, что света из круглого окошка хватало на самую середину. А в углах было совсем темно.
- Хороший чердак, - сказал Перец Виткомб. - Хоть в пятнашки играй. Только жалко, что темно: того и гляди выколешь глаз тетушкиным зонтиком.