разъезжаются".
Я сразу забыл про стихи.
- Дедушка! Дедушка! Вы читали? В Новом Орлеане холера! - вбежал я в делушкину комнату...
Дедушка сидел грустный.
- Да, Том, я знаю, - сказал он, - я только что получил письмо от папы.
- Они выехали? Едут?
Дедушка покачал головой.
- Нет, Том. Папа не получил отпуска. Хозяин конторы сам уехал из Нового Орлеана и оставил на папу все дела.
- Как же так?
Дедушка ничего не ответил. Я поплелся из комнаты.
Ночью я никак не мог уснуть. Я переворачивался с боку на бок, вставал и опять ложился. Я думал:
"В Новом Орлеане холера. Люди падают на улице и бьются в судорогах. Проезжают черные телеги с мертвыми телами. Надо спасти папу и маму. Надо их просто увезти".
И я решил: еду в Новый Орлеан.
В той же "Ривермутской утке" я нашел объявление: на судно "Роулингс" требуется мальчик для услуг. "Роулингс через четыре дня уходит из Бостона в Новый Орлеан.
Я очень обрадовался. Денег у меня нет. Дедушка меня ни за что не отпустит, с ним и говорить нечего. Убегу тайком и поступлю на "Роулингс". Ехать надо завтра же.
Я собрал свои вещи, связал их в узелок и, когда стемнело, отнес в конюшню к Джипси.
Оттуда можно было взять узелок незаметно и уйти, как будто к товарищу.
Свой план я рассказал одному только Перецу Виткомбу.
- Клянись нашей дружбой и своей головою, Перец, что ты меня не выдашь, - потребовал я.
- Клянусь головою, - грустно сказал Перец. - Но все-таки это очень глупо. Во-первых, твои папа и мама на тебя же рассердятся. Во-вторых, на "Роулингсе" ты досыта наглотаешься подзатыльников. А в-третьих, ты непременно умрешь от холеры как дурак.
25
Паровоз пронзительно свистнул. Под вагоном что-то зашипело, зашумело. Вагон вздрогнул, качнулся назад, дернулся вперед и пошел.
"Наконец-то!" - Я вздохнул с облегчением.
Самое трудное сделано. Главное было удрать, чтобы никто не заметил. На "Роулингс" меня примут: я сильный, здоровый и - все говорят - очень высокий для тринадцати лет.
Когда поезд пошел полным ходом, я вылез из своего угла (я нарочно забился в самое темное место, чтобы меня не заметили) и расположился поудобнее.
Против меня сидел фермер в шершавой куртке. Рядом толстая дама. Через проход - сухонький старичок.
А кто сидит сзади?
Я встал и заглянул через скамейку.
"Что такое? Какая знакомая спина у этого человека. Клетчатая шапка... Бен!.. Честное слово, матрос Бен..."
Я съежился в своем углу.
Вот так история! Как попал сюда Бен? Нет, я должно быть ошибся!
Колеса тарахтели по рельсам. Вагон не переставая дрожал и раскачивался.
Шершавый фермер напротив откинул голову назад и спал. Нижняя губа у него отвисла, из приоткрытого рта несся переливчатый храп.
Заросшие волосами ноздри вторили храпу тонким свистом.
Конечно, я ошибся. Ну зачем Бен поедет в поезде? Ну куда ему ехать?
Я опять приподнялся на скамейке и взглянул через край спинки.
Это был Бен.
Он сидел, широко расставив колени, и водил пальцем по строчкам "Ривермутской утки".
Я сполз на свое место, схватил узелок и потихоньку перебрался в другой вагон.
"Он меня не заметил,- успокаивал я себя. - Иначе он бы со мной заговорил".
Но все-таки я сел в самый дальний уголок вагона.
"Куда это Бен едет? - подумал я. - Может, ему надоела сухопутная жизнь, и он опять решил вернуться на корабль? А вдруг на "Роулингс"? В объявлении было сказано: требуются три матроса и мальчик для услуг. Вот будет штука, если мы поступим на один корабль. Только непременно нужно, чтобы я попал первым, а то Бен может мне помешать.
И я представил себе, как все это будет.
...Я подписываю контракт и выхожу из конторы. Возле конторы стоит Бен.
- Мастер Том, что вы тут делаете?
- Я поступаю на "Роулингс", Бен.
- Это невозможно, вы должны вернуться к дедушке.
- Поздно, Бен, контракт уже подписан.
Бен почесывает затылок и говорит: