- Это чудо из чудес, - сказал стоявший на насыпи, - так как я и есть Брегорин.
Удивлению и радости обеих сторон не было границ.
- Альдо! - крикнул Ким, не веря своим глазам.
Оба фолька бросились друг к другу и обнялись.
Какая прелесть! Это выглядело так, будто два брата встретились после долгой разлуки. Хотя они не видались всего несколько дней, но в то же время и долгие столетия, где были единственными из их народа.
У Альдо в глазах стояли слезы. Он отступил на шаг назад и воскликнул:
- Ах, господин Кимберон, как я рад вас видеть!
Но Ким не хотел и слышать о подобном чинопочитании.
- Называй меня просто Ким, - попросил он.
- Хорошо, господин Ким, - согласился Альдо.
Ким посмотрел через его плечо и увидел огромного Горбаца. Гномы расступались при его приближении.
- Кого я вижу! - вырвалось у Кима. - Горбац, старый дружище! - Он протянул руку. - Кто бы мог подумать, что однажды мне доставит огромную радость видеть больга?
Горбац взял его руку в свою чудовищную лапу.
- Я тоже очень рад, - прогремел он. - Вы стали выше, господин Ким, как мне кажется. Или, по крайней мере, прибавили в длине, что далеко не одно и то же.
Ким удивился.
- С каких это пор Горбац так заговорил? - спросил он у Альдо.
- О, больг превратился в настоящего философа, - улыбнулся юноша.
- Вероятно, ему следовало бы познакомиться с другими больгами, предположил Ким.
Горбац нахмурил лоб.
- Здесь есть больги? Такие же, как я? - спросил он.
- Не совсем. Пойдем, я тебе их покажу, - сказал он и увел Горбаца.
Гилфалас и Бурин были крайне удивлены, увидев вереницу людей, с трудом поднимавшихся наверх. Но Фабиан удивился не менее, когда перед его взором предстал хорошо вооруженный отряд людей. С эльфийским оружием в руках они выглядели бравыми вояками.
- Откуда они взялись? - спросил он. - Я полагал, что люди были в это время только рабами.
- Это гвардия Талмонда Турионского, - объяснил Бурин. - Видишь среди них толстого, с кожаной повязкой на глазу? Это он.
- Значит, вы взяли его с собой? Вы сослужили мне хорошую службу, сказал Фабиан.
- Нам долго пришлось убеждать его. Оказалось, что это не так-то просто. И лишь благодаря Высокому Эльфийскому Князю это удалось, - казал Бурин.
- Высокому Эльфийскому Князю? - Фабиан не переставал изумляться.
- Ты что, не заметил его? - спросил в свою очередь Гилфалас. - Он рядом с Владыкой Брегорином.
Действительно, тот, кто стоял рядом с гномом, на первый взгляд ничем от прочих эльфов не отличался. Но черты лица свидетельствовали, что это один из благороднейших эльфов Среднеземья. Темный плащ он откинул назад, и стала видна кольчуга из чистого серебра. Он казался тонким и острым, как лезвие меча, и одновременно гибким и упругим, как ствол березы, раскачивающейся на ветру.
Он и предводитель гномов - большего контраста и представить себе было невозможно. Один - худой, высокого роста, с тонко очерченным лицом, другой - коренастый, приземистый, с пламенеющими волосами и бородой. В то время как Эльфийский Князь, казалось, парит в воздухе, Владыка гномов твердо стоял на земле.
И все же в них было что-то общее, то, чего нельзя выразить словами. Их лица сияли, в них ощущалось благородство высшей силы.
Светлый, ясный голос эльфа сочетался с глубоким, сочным басом гнома. Наблюдавшие не слышали их разговора, но, наконец, Брегорин кивнул, а Арандур Элохим быстро поклонился в ответ.
- Ах, если бы Итуриэль тоже была здесь, - заметил Гилфалас, - как бы я радовался...
- Твое желание выполнимо, - послышался голос.
В дверях стояла Итуриэль. В платье из мягкой тонкой кожи она походила на юную богиню, пришедшую с охоты домой. Ни цветочного венка, ни драгоценных камней не было в ее волосах, обрамлявших узкое лицо. Свет вечернего солнца, который золотил ее фигуру, не шел в сравнение со светом ее глаз, светом начала мира.
Она подошла к Высокому Эльфийскому Князю.
- Господин, я уже не надеялась увидеть вас в этой жизни. Вы наконец пришли, чтобы забрать то, что дали мне когда-то? - спросила девушка.
Арандур повернулся к ней, взяв ее руки в свои.
- Рад встретиться с тобой здесь, на пороге между мирами. Почти все свершилось. Наконец-то ты свободна, - произнес он.
Итуриэль достала кольцо. Мгновение она колебалась, как будто ей приходится отказаться от самой себя. Затем она сняла кольцо с цепочки и положила его в руку Высокому Эльфийскому Князю.
Арандур Элохим поднял кольцо. Луч вечернего солнца блеснул в камне, заставив его запылать.
- Я здесь, - произнес Эльфийский Князь. - Смотри, темный сородич, и знай, что твое время близится к концу.
В это время в Черной крепости князь Теней стонал во сне.
Полумертвый и скорченный от боли, он спал целую ночь и целый день с того часа, когда в сумерках возвратился домой. Никто из темных эльфов, тем более из служителей-больгов не отваживался приблизиться к нему. Они знали гнев своего господина и прекрасно понимали, что одного слова или движения руки достаточно, чтобы принести боль или что-то большее, чем боль.
Конец всего.
Уничтожение бытия.
Когда-то его эльфы последовали за ним. Они страстно желали властвовать над миром. Однако он всю ее, власть над жизнью и смертью, держал в своих руках.
И даже сейчас, терзаемый болью и чем-то напоминающим страх, он все равно был сильнее их всех.
Они, ожидая перед дверями его опочивальни, перешептывались друг с другом на темном языке: