- Как Гврги, - продолжил Ким. - Но он сильнее, чем они. Возможно, он самое могучее существо из всех, известных мне. Но при этом он веселый и порой очень наивный. Он... - Ему не хватало слов.
- Вы виделись с ним еще когда-нибудь?
- Нет, но он сказал, что еще встретимся.
В моих снах. Внезапно Ким вспомнил о нагом, слепом и глухом существе из своего сна, заключенном под землей и жалобно стонущем. Был ли это Гврги? Может быть, когда-то в далеком прошлом, сказал себе Ким.
- В Зарактроре я бы тоже охотно побывал, - заявил Альдо, - осмотрел бы чудеса, которые должны же там иметься. Или в Подземном Мире. Я слышал, там есть экипажи, ездящие сами по себе. Вот бы нам сейчас такой! Хотя, что бы делал этот экипаж в таком тумане? Осел или пони могут быстро остановиться, но если катиться на полных парах по болотистой местности, то определенно случится...
- Тихо! - прервал Ким словоизвержение Альдо. - Ты слышишь?
Они прислушались. Издалека, сквозь скрип и грохот повозки, доносилось что-то похожее на лязг оружия.
- А чувствуете ли вы запах? Пахнет пожаром!
Они взглянули друг на друга. Больги?!
- Вперед! - Альдо щелкнул поводьями. - Вперед, Алекс!
Осел ощутил беспокойство хозяев и припустил рысью. Если не повезет, дорога приведет их в лапы больгов. В противном случае можно надеяться, что где-то недалеко первые имперские посты.
Туман кое-где стал редеть, но они все равно не чувствовали себя уверенно.
Из тумана выступали странно изогнутые деревья и кусты, увитые ползучими растениями, поля с большими бледными цветами, среди которых что-то тихо булькало... Тут и там виднелись островки твердой почвы, слегка поднимающиеся над болотом; там росли березы, их белые стволы и черные, еще по-зимнему голые ветви напоминали скелеты. Болотные вороны взлетали, вяло взмахивая крыльями.
- Там! - закричал Альдо. - Вы видите? Крепость!
В колышущихся испарениях перед ними плыла темная тень. Неуклюжая, квадратная, с башнями по углам и массивным замком в середине - крепость! Ее стены и башни, как с облегчением отметил Ким, не были увенчаны тремя зубцами, как в его сне.
Он вознес тихую благодарственную молитву Божественной Чете, когда фургон съехал с бревенчатого настила, свернув на пологий въезд, ведущий к крепости. Перед ними в черной стене зияли ворота. Створки ворот были распахнуты, решетка поднята. Вокруг царила зловещая тишина.
Справа и слева от ворот были вкопаны в землю высокие колья. На каждый была насажена отрезанная голова больга.
Ким зажмурился.
- Они уже давно здесь, кроме двух, эти еще свежие. Тут кто-то питает жуткую ненависть к больгам.
- Я не слышал, чтобы войска императора поступали так, - высказался Альдо, когда они очутились в темноте арки. - Какой легион это может быть?
Ким посмотрел наверх. В замковом камне свода был вырезан знак: человеческий череп с двумя скрещенными мечами под ним. Ниже - надпись LEG XX ATROX [Двадцатый легион, страшилы (лат.)].
- Об этом легионе я никогда не слышал! - сказал он.
Из тени выступили две фигуры, копьями преградившие им путь.
- Quo vadis? [Кто идет?] - прорычал один из них.
- Слава Отцу! - Ким перевел дух. - Мы - Кимберон Вайт, хранитель Музея истории Эльдерланда, и его спутник - следуем по приглашению его величества императора на коронационные празднества...
Он умолк, не дождавшись реакции стражников. Подумав, что стоит попробовать говорить на старом языке, он повторил:
- Cimberonus Vitus sum Populum Musaei Custos Terrae Aldensis...
- Я все понял, малыш, - прервал его стражник. - Я только спрашиваю себя, что за ерунду ты сказал. Заезжайте. Пусть в этом разбирается центурион.
Ким и Альдо беспомощно переглянулись; потом, когда стражи опустили копья, они пустили осла вперед. Крепостной двор был голым и пустынным, впрочем, возможно, в аркадах под стенами находились еще какие-нибудь легионеры, но сейчас не было видно никого.
- Я думаю, это ошибка, - прошептал Альдо.
Ким же возмутился:
- У меня послание императора. И если Фабиан узнает, как с нами здесь обращались, тогда этим оборванцам не поздоровится...
Он умолк, так как открылась дверь главного здания. Оттуда вышел один из самых больших людей, каких Киму доводилось когда-либо видеть. На нем был блестящий нагрудный панцирь легионера, однако панцирь этот был не золотым, а черным. Черным и не очень чистым был и плащ, свисавший с его плеч, так же как и потрепанный султан на его шлеме, который он держал в левой руке. В правой он нес точеный дубовый посох - знак своей должности.
Центурион услышал последние слова Кима. Его физиономия в связи с этим была мрачна.
- Оборванцы, да? А что это за послание, о котором ты болтаешь? Покажи-ка.
Ким выпрыгнул из фургона и знаком показал Альдо следовать за ним. Тот закрепил поводья на козлах и тоже спустился на грязную утоптанную землю. Ким вытащил нагрудный кошель, в котором хранил письмо императора, и предъявил его центуриону.
Тот вроде бы углубился в чтение, но Ким со смесью удивления и ужаса обнаружил, что центурион держит письмо вверх ногами. Этот человек не умеет читать!
- Я еще не видел, что там у вас в фургоне! - сказал он затем.
- Только личные вещи, - пояснил Ким, - и некоторые запасы на дорогу.
- Декурион! - фыркнул командир сотни. - Обыскать!
Один из стражей подошел ближе и пошарил копьем под брезентом, в то время как Ким с нарастающим гневом наблюдал за всем этим.
- Как он и сказал. Такое количество снаряжения, что хватило бы для целой экспедиции. И большая корзина еды.
- Ну ладно, - сказал центурион. - Отнесите все на склад и отберите то, что может пригодиться. Еду - в кухню, фургон на дрова, а осел пойдет в стойло.
- А что делать с этими ребятами?
Центурион пожал плечами:
- А вышвырните их вон!
Гнев Кима перерос в ледяную ярость.
- Мы не "ребята",- произнес он с тихой яростью. - Мы официальная делегация от Эльдерланда, и я требую от каждого - подчеркиваю: от каждого уважения, которое подобает члену Совета Эльдерланда.
Он встряхнул головой так, что его русые волосы взлетели.