А вот это была уже приятная новость. Я-то думал, что все, чего добилась Шимес - заслуга камня.
- Ну так что? Ты мне ответишь? - Шимес нетерпеливо постукивала носком башмачка по каменным плитам.
- А мне нечего тебе сказать. Камень сам решает, кому служить, и заставить его это делать никто не вправе. Это все, что я знаю.
- Значит ли это, что он просто не хочет подчиняться мне?
- Думаю, что это так.
Шимес убрала камень обратно, застегнула пуговицы и повернулась к Пьеру, который все это время внимательно слушал наш разговор.
- Как твое имя, варркан?
Пьер, наверное, чертовски рад, что Шимес поинтересовалась его именем. Того гляди, и он окажется очередным фаворитом.
- Пьер Абан.
- Я знаю, что ты в отличие от этого глупца, - глупец - это я, - любишь меня!
Во стерва. Точно! Она его сейчас охмурит.
Пьер Абан немного помолчал, обдумывая свой ответ.
- Ну и что из того?
- Ты можешь добиться моей любви, если согласишься выполнять мои приказы.
- Что я должен буду делать?
- Для начала ты убьешь Файона!
Все-таки я был прав. Чтобы завоевать ее доверие, существует только два пути: кровать и кровь.
- Почему ты молчишь, варркан Пьер Абан?
- Просто я думаю, какая же ты...
Дальше Пьер сказал ну очень непристойную вещь. Он был крутым мужиком и любил крутые вещи. Естественно, что Шимес просто вскипела.
~ Тогда ты тоже умрешь, как и твой друг, как и девка твоего друга.
- А что с ней?
- Ты интересуешься? Скоро вы увидите ее.
Очень скоро. Милах, идем!
Проводив Шимес и Милаха взглядом, Пьер звякнул цепями, привлекая мое внимание.
- Кажется, дело идет к финалу.
- Ты мог бы спастись, согласившись на условия Шимес.
- Разве я похож на подлеца?
- Ты похож на самого моего лучшего друга.
- Я собирался сказать тебе то же самое.
Чертовски приятно слышать такие слова от настоящего парня.
- Пьер, а можно задать тебе очень личный вопрос?
- Судя по твоему лицу, этот вопрос слишком серьезный. Хорошо, я отвечу тебе на любой вопрос.
- Как тебе мясо, которое ты съел на нашей свадьбе?
Пьер очень серьезно обдумывал свой ответ, вообще я заметил, что он гораздо быстрее соображает, когда у него в руках меч.
- Пока ты там веселился в спальне, я испытывал те же самые удовольствия, что и ты, но только прямо противоположные. Ты удовлетворен?
- Да, но потом мне было очень больно!
- Не волнуйся, я тоже испытал облегчение.
Ввалилось три десятка боболоков, сплошь вооруженных, и я почувствовал что наши акции начинают резко падать.
Пока нелюди отцепляли от стен цепи, я успел задать пару вопросов насчет того, куда нас собираются вести и что там с нами будут делать. Ответа я, разумеется, не получил. Зато схлопотал несколько ощутимых ударов рукояткой меча по голове. Немного позже, когда нас вели по комнатам и коридорам, я пожаловался Пьеру.
- Ты замечаешь, что в последнее время мне достается слишком много оплеух? А тебе, заметь, почти ни одной.
- Ты задаешь слишком много вопросов.
- Э, Пьер, ты стал философом?
- Нет, но я...
Договорить ему не дали. Пьер получил мощнейший пинок, и только натянутые цепи не дали ему растянуться на полу. Я виновато посмотрел на него, но вопроса задать не рискнул.
И так было ясно, что варркан прав.
Нас вывели на улицу и снова куда-то повели, Пьер посмотрел на меня, а я только пожал плечами. Кто знает, что могло прийти в голову этой ведьме?
Мучиться этим вопросом нам суждено было недолго. Еще несколько минут, и мы вошли в здание, напоминающее римский Колизей или попросту наши стадионы. Здесь было все то же.
Заполненные зрителями трибуны, арена, обнесенная толстой решеткой, не хватало только разносчиков мороженого. Нас остановили перед входом в эту металлическую клетку.