- А где это?
- Набискум - это город к северу отсюда. Большой город, расположенный на границе Вальгарда и Брутхаймы.
- Мне эти названия ничего не говорят.
- Вальгард - это королевство, подданным которого ты являешься. В нем правит король Готлих Восьмой, могучий воин и жестокий правитель. А к северо-западу от Вальгарда находятся Брутхайма и Лоннорн. Я так думаю, де Клерк, потерпев неудачу с порталом, теперь пытается добраться до Нильгерда. Надеюсь. Ему это удастся до того, как на его след нападут гончие Кланов.
- Кланов? Каких Кланов?
- Ты и этого не знаешь? - Кастельмаре как-то странно на меня посмотрел. - Да, тяжело тебе будет выжить, парень.
- Расскажи мне про Кланы.
- Дело в том, что мы пограничное королевство. За северной границей Вальгарда начинаются земли Колдомании, Темные земли, как их иногда называют. Это место, куда доступа человеку нет. Никто там не сумеет пережить даже одну-единственную ночь. Эти Земли принадлежат Сестрам. Когда-то, много лет назад, Сестры пытались захватить лежавшие к югу земли - им нужны были рабы и новые последователи их нечестивого культа. При помощи колдовства они создали Кланы, две могучие армии, которые должны были покорить земли людей. Сначала был создан Клан Гаттьен, а потом, чтобы еще больше усилить свою армию, Сестры создали Клан Вильфинг.
- И что? - Я вспомнил, что эти названия упоминал в разговоре папаша Дунстан, когда говорил о событиях на северной границе. - Кто такие эти вильфинги и гаттьены?
- Оборотни. Гаттьены - это клан женщин-кошек, а Вильфинги - клан мужчин-волков. Сестры рассудили, что такими непохожими, имеющими разную природу кланами будет легче управлять. А чтобы кланы были покорны своим создательницам и не враждовали, Сестры дали им волшебный дар Слова. Оборотни могли говорить и находить друг с другом и с самими Сестрами общий язык. Да только вмешался этот идиот де Клерк. Уж не знаю как, но он похитил у Кланов дар Слова. Между оборотнями началась междоусобная война, и даже Сестры при всем их могуществе не могли ее остановить. Правда, довольно скоро Сестры смогли понять, что случилось, и даже узнали, кто похитил дар Слова. Тогда Кланы перестали воевать и объединили усилия, чтобы найти де Клерка и вернуть себе дар. А это означает, что для нас для всех настали поганые времена. Теперь Кланы представляют собой реальную силу, и в любой момент можно ждать вторжения с севера. Сестры никогда не отказывались от плана покорить наши земли.
- Вот даже как? - Я почувствовал смутный страх. - Веселые дела у вас тут творятся. Откуда ты это знаешь?
- Де Клерк мне сам рассказывал. Я не очень-то ему верю, он мастер присочинить, но то, что касается кланов - чистая правда. Теперь, когда дар Слова перешел к де Клерку, большая война неминуема. Этот болван сам не понимает, что он натворил.
- Книги Азарра, - сказал я сам себе. - Вот в чем дело! Эти книги и есть дар, созданный Сестрами. Белая книга была дарована одному Клану, черная другому, так?
- Сестры - могущественные ведьмы. Но колдовство, друг мой, имеет свои неписанные законы. Первый из них гласит: нельзя создать дважды одинаковые артефакты. Так что Сестры теперь будут стремиться во что бы то ни стало вернуть Слово своим творениям, иначе они просто не смогут ими управлять, и звериная природа оборотней окончательно выйдет из-под контроля. Сестры останутся без воинов, а это их совсем не устраивает.
- А крылатые чудовища?
- Наверняка, очередное порождение колдоманских ведьм. В Темных землях водится много разной нечисти.
- И теперь кланы охотятся за де Клерком?
- Даже не сомневаюсь в этом. Поэтому он и искал портал в Нильгерд, в оплот магов народа ши. Сомневаюсь, что такой портал вообще где-нибудь существует. Ши давно порвали все связи с миром людей, еще до того, как появились Сестры. Честно говоря, люди это заслужили.
- Еще я слышал о прорицаниях Черной ши.
- Есть книга, которая называется "Книга Горящих башен". Говорят, что она была написана в те времена, когда в Вальгарде и окрестных землях правили короли из народа ши. Я не читал эту книгу и потому сомневаюсь, что вся та белиберда, которую выдают за истинные пророчества Черной Ши, там на самом деле есть. Де Клерк видел эту книгу в Самере, столице Брутхаймы, но прочесть ее не успел - как раз тогда за ним начали охотиться Кланы, и он бежал в Вальгард. Встретишь его, поговори с ним, наверняка он сможет тебе что-нибудь интересное рассказать.
- Встретить бы его! - Я с ужасом подумал, что случится с Вероникой, если оборотни найдут де Клерка. - Скажи мне, Кастельмаре, а как оборотни могут охотиться за де Клерком в землях людей?
- Они на то и оборотни, что могут принимать человеческое обличье. Для того и был создан Звездный орден, чтобы выявлять их и уничтожать. Обычный человек никогда не отличит порождение Сестер от настоящих людей.
- Теперь я кое-что понимаю. Спасибо, Кастельмаре, ты мне очень помог. - Поколебавшись немного, я все-таки решил сделать то, что первоначально делать никак не планировал. - В тайнике, который я нашел, были деньги, которые де Клерк тебе оставил. Сорок риэлей. Я хочу отдать их тебе.
- Отдать мне деньги? - Кастельмаре посмотрел на меня с интересом. - Нет, я впервые вижу такого болвана! И куда же ты отправишься без денег?
- Как-нибудь заработаю.
- Это восхитительно! - Кастельмаре в восторге захлопал в ладоши. - Хочешь, я тебе кое-что покажу?
- Буду очень признателен.
Кастельмаре велел сесть мне поближе к горящему камину, достал из шкафа какой-то предмет и поднес к моим глазам. Это было овальное зеркало. Из зеркала на меня глянуло странное лицо - грязное, с копной свалявшихся в колтуны темных волос (а я-то думал, чего у меня голова так чешется!), с глубокими карими глазами, окруженными болезненными синяками, с искривленным носом, со спутанной окладистой бородой. Лицо пятидесятилетнего привокзального бомжа. И это был я. Сказать по совести, созерцание этой физиономии вызвало у меня легкий шок - я предполагал, что выгляжу гораздо симпатичнее.
- Посмотри на себя, - сказал Кастельмаре. - Ты просто виллан, причем беглый. Тебя не впустят ни в один город, и очень быстро Звездоносцы ухватят тебя за немытые яйца.
- И как же мне быть? - спросил я, чувствуя, что впадаю в состояние паники.
- Немного привести себя в порядок. Ты оказал мне любезность, вернул деньги, которые задолжал де Клерк. Я оценил твою честность, так что попробую тебе помочь.
*****************
Не знаю, что бы я делал без Кастельмаре.
Он согрел для меня воду и велел хорошенько вымыться. Потом вооружился ножницами и бритвой и занялся моей обильной растительностью. Когда он закончил свою работу, и я глянул на себя в зеркало, то просто от сердца отлегло. Короткая прическа и аккуратная бородка омолодили меня лет на двадцать. Все мои вещи, кроме плаща отца Деймона, Кастельмаре сжег в камине.
- Эти будут получше, - заявил он, предлагая мне суконный темный камзол с поясом и короткие штаны с пряжками под коленями. Я примерил, и одежда оказалась мне почти впору, только штаны были чуть узковаты. Обуви у Кастельмаре для меня не нашлось, я обулся в свои старые чувяки, но все равно - был ему бесконечно благодарен.
- Погоди, это еще не все, - сказал мне Кастельмаре, когда я собрался уходить. - Пока ты мылся, я написал записку для де Клерка. Если найдешь его, он поверит тебе, прочитав ее. И вот еще пара вещей, без которых тебе придется очень трудно. - Кастельмаре положил на стол длинный кинжал в ножнах и кошелек. - Мне сейчас очень нужны деньги, но десять риэлей я могу тебе... занять. А без оружия ходить по нашим дорогам просто опасно.
- Даже не знаю, что сказать, - я был растроган до самых глубоких глубин души. - Благослови тебя Вечные, Кастельмаре. Хороший ты мужик.
- Я всего лишь неудачник, который считал, что знания помогают человеку добиться в этой жизни успеха и благополучия. Увы, я ошибся. Мне мои знания принесли только одиночество и репутацию безумца. Знаешь, если найдешь де Клерка, передай ему, что минуты общения с ним были лучшими за последние годы моей жизни. И я всегда рад видеть его в своем доме.
Глава третья
Доброе слово и кошке приятно
Народная мудрость
Итак, в этот прекрасный осенний день черт знает какого месяца, черт знает какого года по местному летоисчислению я начинаю свой отчет обо всем, что происходило со мной в этом странном удивительном мире, который я назвал Закартиньем. С самого рассвета я топаю по извилистой проселочной дороге, которая проходит через поля, с которых уже убран урожай, мимо маленьких ферм и живописных рощ, и при этом не имею ни малейшего представления о том, куда я иду. Все, что я знаю - мне надо в Набискум, город, расположенный где-то на севере. Встреченные мной по дороге крестьяне были не очень-то расположены разговаривать с чужаком, но все-таки пояснили мне, что до Набискума очень далеко, а ближайший город на моем пути - это Норта, что-то типа местного уездного центра.
- Недалече тут совсем, - сказал мне о Норте пожилой крестьянин с двумя корзинами отличных наливных яблок. - Мили три, до заката доберешься. Только поспеши, а то стража в город ночью не пускает!
Я поблагодарил деда, с трудом оторвал взгляд от его яблок, проглотил слюну и пошел дальше. В дороге я раздумывал над тремя вещами, которые меня больше всего загрузили. Странно, но меня уже не волновало то, как и почему я оказался в этом мире, и как так вышло, что я оказался в чужом теле. Наверняка я однажды узнаю ответ и на этот вопрос. Пока меня интересовали менее глобальные, но более насущные проблемы. Во-первых, как так может быть, что я отлично понимаю язык местных жителей и сам на нем говорю? Наследство от Эрила Грегана? Или же опять непонятное мне волшебство? У меня было странное чувство, когда я говорил с моими новыми земляками - мне казалось, что они говорят на самом что ни на есть русском языке, но при этом был абсолютно уверен, что это не русский. То же самое с письменами: я мог и читать и писать, но шрифт, которым я пользовался, не был кириллицей. Больше всего буквы напоминали ассирийскую клинопись, однако я без труда их разбирал. Еще одна загадка - вряд ли крепостной крестьянин Эрил Греган умел читать и писать.
Во-вторых, я закинулся вопросом, чем же мне заняться, чтобы заработать себе на хлеб. Не думаю, что в этом мире кому-то могут понадобиться услуги частного детектива, так что надо подыскать другое занятие. Вообще-то руки у меня вставлены нужным концом, и я владею кое-какими полезными навыками - столярными, слесарными, могу заменить кран, немного знаю сварку и резку металла, неплохо умею готовить. Жизнь, спасибо ей, многому меня научила. Однако для того, чтобы заменить кран, его сначала надо найти, а в этом мире водопроводов явно не водилось, как впрочем, и унитазов и прочих благ цивилизации. Никакого инструмента для столярных и слесарных работ у меня не было. Мысль выдать себя за кулинара была довольно заманчивой, однако и тут было большое "но" - местная кухня была мне совершенно неведома. Одному Богу известно, что тут подают к столу в состоятельных домах, вряд ли что-нибудь вроде супа, которым меня собиралась потчевать бедняжка Бреа. А что, если я выдам себя за повара, а меня вдруг попросят приготовить бифштекс из мюмзиков под соусом "Веселый некромансер", или фуа-гра из оборотня? Нет, так рисковать я не могу. Реально оставались два занятия, которые я мог бы выбрать без особого риска - это менестрель и целитель. Я довольно неплохо играю на гитаре, есть у меня такое хобби, да еще и петь пытаюсь, а что до моих медицинских талантов, то в свое время я закончил курсы первой помощи и даже корочку получил. Подумав немного, я решил, что менестрель отпадает хотя бы по той причине, что никакого музыкального инструмента у меня нет, да и популярного репертуара, который исполняют местные Розенбаумы я не знаю. А вот целитель...
Пожалуй, стоит попробовать. Вправить вывих, наложить шину, остановить кровотечение, обработать и зашить рану я вполне в состоянии. Не думаю, что в тутошнем мире меня ждет на этом поприще большая конкуренция. Так что я, оставив за спиной еще один километр пути, в конце концов остановился на лекаре.
Незадолго до заката я сделал небольшой привал недалеко от дороги, в маленькой рощице, где бил чистый родник с замечательно вкусной холодной водой, поел хлеба с салом из узелка Бреа и отправился дальше. Солнце еще не коснулось горизонта, а я уже увидел впереди, за верхушками деревьев, деревянные башни Норты.
Город был окружен мощным частоколом и валом, который охраняли солдаты с пиками и алебардами. В воротах я заплатил пошлину за вход (один медяк) и получил позволение войти в Норту. Первое, что я решил сделать - это купить себе сапоги. Уродливые кожаные чуни, в которых я прошагал целый день, совсем расползлись, и ноги в них начали сильно болеть. Собственно, долго искать сапожника не пришлось - все дома в городе располагались вокруг большой рыночной площади, где еще работали лавки. Я зашел в первую сапожную мастерскую и быстро присмотрел себе пару отличных кожаных сапог, с крепкой прошитой подошвой, подбитыми медью носами и высокими голенищами, за которые заплатил всего два серебряных аберна, хотя поначалу мастер запросил за сапоги три. Сапожник, как только увидел у меня в руках золотую монету, так прямо и вырвал ее у меня из пальцев. Оказалось, что в одном золотом риэле аж двенадцать абернов, а это означало, что милейший Кастельмаре ссудил меня значительной суммой (хороший он человек, дай Бог ему здоровья!). На радостях от того, что я такой богатый, я, кроме сапог, купил у мастера за один аберн отличную кожаную сумку на широком и прочном ремне. Расплатившись с сапожником, я тут же натянул на себя обновку и, очень довольный сделкой и ощущениями в ногах, отправился дальше, смотреть, что есть в городе.
На рынке многие лавки еще не закрылись, и я, побродив немного, посмотрел на цены. Они немного успокоили меня - здоровенький такой поросенок стоил одну серебряную монету, за эти же деньги я мог купить полдюжины цыплят или ведерко отличного меда. Так что опасность умереть с голоду в ближайшей перспективе мне явно не грозила. Переходя от прилавка к прилавку, я заметил очень живописную компанию, расположившуюся возле большого питейного дома в дальнем конце площади. С полдесятка крепких мужиков боевого вида возились у коновязи, пристраивая своих коней. Руководил ими рослый крепкий мужчина средних лет с угрюмым лицом и роскошной седой гривой, собранной в конский хвост. Фишка была в том, что и люди, и лошади были облачены в очень необычные доспехи - кожаные, густо покрытые дегтем и сплошь утыканные железными иглами. Эдакие ежи-переростки. Мне это показалось любопытным, и я с самым простодушным выражением лица спросил оказавшегося поблизости горожанина, что это за люди.