Белая книга Азарра
Следующие двое суток я, соблюдая максимальную осторожность, пробирался на север. Согласно карты Матьюша, главная дорога на север от Норты через Вокланские пустоши и дальше к Набискуму шла через населенные места, где были крепости и большие поселения. Так что идти этим путем было очень рискованно. Поэтому я сделал крюк, двинул от места битвы с оборотнем сначала на запад, а потом уже повернул на север. Естественно, стороны света я определял на глаз, компаса у меня не было. Оставалось только надеяться на то, что Северный и Южный полюса в этом мире находятся на своих местах.
Мне повезло, я выбрался из очень опасной переделки, но успокоенности у меня не было. Я рассудил, что если у сыщиков Ордена возникнут на мой счет какие-то подозрения, они сразу возобновят поиски, и у меня перед ними есть только одно преимущество - Звездоносцы не знают, в какую сторону я направился. Поэтому первое, что они станут делать - расспрашивать местных жителей о подозрительном чужаке, который появлялся в их краях. Так что попадаться аборигенам на глаза мне совершенно ни к чему, и я всеми силами старался избегать встреч с людьми. На торные дороги я не выходил, старался идти полями, причем после наступления темноты - днем я отсыпался в укромных рощицах, где меня не могли заметить чьи-то недобрые глаза. Страх перед Звездоносцами не оставлял меня ни на секунду, и даже ночью мне чудилось, что кто-то следует за мной по пятам. Несколько раз мне казалось, что я на самом деле вижу какую-то преследующую меня тень, и моя душа уходила в пятки. Я прятался, выжидал, наблюдал за местностью, потом, убедившись, что эти видения плод моего возбужденного страхом воображения, шел дальше. На третьи сутки с самого утра зарядил противный осенний дождь, и мне стало совсем худо. Разболелась раненая нога, я вымок, появились признаки простуды. Чтобы окончательно не расклеиться и не свалиться по-настоящему, я все же решился остановиться в первом поселении, которое попалось мне на пути.
Это был небольшой поселок, населенный овцеводами. Овец тут было бессчетное количество, и они встречались мне повсюду - сотнями толклись и блеяли в загонах, медленно дефилировали по дороге, и от крепкого овечьего запаха у меня начала кружиться голова. Гостиница в городке была только одна - она же трактир, она же магазин, цены в котором были гораздо ниже, чем в Норте, но выбор был никакой, только баранина во всех видах и грубая одежда, сделанная из бараньих кож и шерсти. Хозяин за два аберна обеспечил меня маленькой комнаткой с кроватью на втором этаже заведения и большой кружкой горячего глинтвейна, которым я собирался подлечить начинающуюся простуду. Никаких вопросов он задавать не стал, и это было мне на руку. Получив глинтвейн, я поднялся к себе, разделся, залез под одеяло и, согретый напитком, тут же заснул сном мертвеца.
Помню, что мне снилось что-то ужасно неприятное, горячечное, и продолжением этого сна стало чувство удушья. Нечто жаркое и тяжелое навалилось на меня, зажало рот, не давая дышать. Я начал биться, стремясь одолеть напавший на меня кошмар, но не тут-то было - темное чудовище было неодолимо сильным. И тут, несмотря на весь мой ужас, я понял, что уже не сплю, и черная фигура, зажимающая мне рот крепкой и жесткой ладонью, вполне реальна.
А потом я увидел лицо напавшего на меня существа, и едва не наделал от страха в штаны. Мертвый ли, живой ли, но передо мной был Ромбранд Люстерхоф.
- Тсс! - зашипел он, продолжая зажимать мне рот, и одновременно направляя в левый глаз острие широкой даги. - Молчи! Только твоих воплей нам не хватало. Я отпущу тебя, если пообещаешь не орать. Только помни, начнешь верещать, как недорезанный подсвинок, вырежу тебе глаз вместе с половиной мозгов. Моргни, если понял.
Я заморгал глазами. Люстерхоф убрал руку, и я отшатнулся от него, как от готовой к броску кобры.
- Не дрейфь, паренек, я живой, - сказал охотник, убирая кинжал. - Я шел за тобой от самой Норты, так что, если бы хотел тебя убить, давно бы это сделал. Но я тебе не враг. Так уж выходит, что теперь враги у нас общие. Сечешь, о чем я?
- Не совсем.
- Я так думаю, я могу тебе открыться. Ты меня не продашь, потому как сам должен прятаться от Ордена. Без меня тебе далеко не уйти. Я хорошо знаю, на что способен этот сучий Орден.
- Ты... жив? - только и смог пролепетать я.
- Жив и целехонек, клянусь пастью Дребла! Хочешь знать, как все получилось? Очень просто, малыш - когда оборотень набросился на Матьюша, я не стал корчить из себя героя и прыгнул со скалы в воду. Я слишком хорошо знаю повадки этих тварей. Гаттьены те же кошки и ненавидят купание. Потом, когда тварь перебила отряд, я тихонько вылез из воды и наблюдал, как ты латаешь драную шкуру гаттьены. Удивил ты меня, Вечные свидетели! Тебе удалось исцелить паралич, вызванный ядом Звездоносцев. Таким ни один лекарь в Вальгарде не может похвалиться. Зачем ты ее лечил?
- Она умирала.
- Жалостливый, значит? Ну-ну. Если об этом станет известно, ты легкой смертью не умрешь, уж поверь мне.
- Ты наблюдал, как гаттьена убивает твоих людей?
- Да, вот такая я сволочь, - Люстерхоф недобро усмехнулся. - Что тут у тебя в кружке, остывший глинтвейн? Сойдет, - он тут же вылил напиток себе в горло. - Еще есть что-нибудь выпить?
- Только это, - я достал из сумки флягу с самогоном, которую снял с одного из растерзанных охотников.
- А, фляга Хальдвига, - Люстерхоф свинтил с горлышка пробку и сделал хороший глоток. - Он единственный, за кого меня мучает совесть. Остальные были просто ублюдки, а первый среди них - подонок Матьюш Хавелинк, чтоб ему в аду сгореть в черный пепел!
- Значит, мне не померещилось, - сказал я. - Все это время ты шел за мной следом.
- А что мне оставалось делать? И еще, ты меня заинтересовал.
- Почему ты так поступил? Почему подставил своих людей?
- Потому что эти подонки должны были умереть! - Люстерхоф в ярости ударил ладонью по столу. - Все до единого. Потому что на их совести смерть Маргет. Моей Маргет.
- О чем ты?
- Наверное, я должен тебе кое-что рассказать, - охотник расстегнул ворот своего заскорузлого от грязи кожаного кафтана, снял с шеи медальон и протянул мне. На медальоне был портрет симпатичной темноволосой женщины с ясными карими глазами. - Мне сорок четыре года, малыш. В этом возрасте уже принято думать о старости и вечности, особенно когда занимаешься охотой на оборотней. Так получилось, что полгода назад я приехал в Норту по делам - мне сказали, что в городе есть отличный оружейный мастер, и я хотел заказать у него кое-какое снаряжение, за которое в Вортиноре мне пришлось бы заплатить кучу серебра. Цены в Норте в разы ниже.
- И что?
- А то, что я приехал за капканами на оборотней и коваными цепями, а нашел Маргет. Я влюбился в нее сразу, насмерть. Ее невозможно было не любить. Я знаю, это была последняя любовь в моей жизни, больше я не коснусь ни одной женщины до самой смерти, клянусь Вечными!
- И что случилось?
- Я уехал через месяц, пообещав Маргет, что вернусь за ней осенью, после сбора урожая, и заберу ее в Вортинор. Но мои мечты не сбылись. Когда меня вызвали в резиденцию Ордена в Вортиноре и велели ехать в Норту выполнять задание, я даже обрадовался, глупец. Думал, что снова встречусь там с Маргет и уже не буду с ней разлучаться никогда. А на месте я узнал, кого по доносу какой-то гадины арестовали Матьюш и его ищейки.
- Постой, выходит, что та ведьма, которую сожгли в Норте...
- Да. Кто-то наткнулся на следы гаттьены в окрестностях Норты. В городе началась паника, люди боялись выйти из города. Звездоносцы тут же затеяли следствие. Я знаю, как выглядит такое следствие - людей под страхом смерти обязывают сообщать о подозрительных поступках своих соседей.
- Чем же провинилась перед Звездоносцами Маргет?
- Я же сказал - был донос. Когда я узнал, кого арестовал Орден, я был я бешенстве и попытался поговорить с Матьюшем. Знаешь, что он мне сказал? Что это не мое дело, и что моя репутация не спасет меня, если я буду вступаться за врагов веры. Через неделю был суд, и Маргет приговорили к очищению огнем, потому что она признала свою вину.
- Как это так - признала вину? Она же была невиновна!
- Нет, ты и впрямь желторотый придурок, чтоб мне пропасть! Те, кто попадает в казематы Ордена, всегда признают свою вину. Рано или поздно. Потому что никто не может выдержать пыток огнем, пыток железом, пыток водой, пыток магией. Маргет пытали, я знаю. Я видел ее в тот день, когда она умерла. На ее теле живого места не было.
- Ты был на ее казни?
- Стоял в десятке метров от костра и видел, как пламя пожирает ее заживо. - Люстерхоф приложился к фляге, крякнул, вытер рот рукавом. - Слышал, как она кричала. Этот крик до сих стоит в моих ушах, лекарь, и нет такого лекарства, которое могло бы исцелить мою боль!
- Понимаю и сочувствую. И что было потом?
- Потом? - В сталистых глазах Люстерхофа зажглись искорки свирепого безумия. - Потом была месть. Я поклялся отомстить Матьюшу и всей его своре. Звездоносец, будь он проклят, поручил мне убить появившуюся близ Норты гаттьену, и я обрадовался такой возможности свести с ним счеты. Я убедил Матьюша самому принять участие в охоте на оборотня. Матьюш уж очень хотел получить повышение, и я обещал в случае удачной охоты дать ему рекомендации в Вортиноре. Я же не хухры-мухры, старший ловчий все-таки. Негодяй купился на мои обещания. Мы тут же вызвали охотников из ближайшей цитадели Ордена, и я начал обследовать окрестности. Все это время я готовил свою месть. Нужно было торопиться - Матьюш настаивал на том, чтобы в охоте использовали вильфинга. Я убеждал его не ждать подмоги, самим прикончить тварь.
- Вильфинга? Ты хочешь сказать...
- Это тайна, малыш. Одна из самых главных тайн Ордена. Вильфинги служат не Сестрам, о которых ты наверняка слышал. Они слуги Ордена.
- Но как такое может быть, Ромбранд?
- Может. Клянусь, я сам не знаю всех подробностей. Но это правда. Вильфингов используют, чтобы они помогали уничтожить клан гаттьен.
- Откуда же взялись гаттьены?
- Разное говорят. Мой дед рассказывал, что в древние времена эти земли населял народ ши, великие мастера магии. Может быть, гаттьены были созданы ими. Звездоносцы говорят, что гаттьены - это порождение Сестер Колдомании, но этого нельзя проверить, никто никогда не бывал за северной границей Вальгарда. У Звездоносцев есть тайное место где-то в Брутхайме, где, как я слышал, они собрали лучших магов из всех подвластных дому Готлиха земель. Готов поспорить, именно там они и растят своих охотничьих псов.
- И все равно, я не понимаю тебя. Матьюш не был похож на доверчивого человека.
- Этот выродок жаждал возвышения. Он был честолюбив. Ничто так не ослепляет человека, как властолюбие. Чтобы играть душами Звездоносцев, парень, надо знать, что это за люди. Я знаю. Их обуревает одна страсть - желание властвовать над людьми. Всеми без исключения. И еще, Матьюш доверял мне, почитай, в рот мне заглядывал, ведь я был посланцем Вортинора! Остальное было сущим пустяком. Я кое-что сделал с оружием моих людей - ну, ты понимаешь. Именно поэтому болван Турс промахнулся. Первый и последний раз в жизни.
- А зачем Матьюшу я понадобился?
- Штатный лекарь, которого нортианское отделение Ордена запросило в Вортиноре, по дороге слег с гнилой лихорадкой. Тут ты появился. Матьюш узнал о тебе от старого Флагельгафта и заинтересовался тобой. Ты ведь собираешься в Набискум, верно?