С поправкой на необычайную живучесть.
Монах падал медленно, как барометр, зато, упав, даже не сделал попытки подняться. К восьми неподвижно стоявшим на поляне ящикам прибавились два неподвижных тела.
Уверенный в собственных силах Чен знал, что минут десять они пролежат неподвижно, и не опасаясь, что нападавшие куда-либо исчезнут, побежал за веревкой. Гости могли очнуться раньше, чем вернется егерь.
Солнце скатывалось в облака у горизонта, в лесу быстро темнело. В небе визжали шельхи. По лесу разносились гулкие удары — драконы шлёпались в теплую грязь, готовясь к ночевке.
Едва странный человек скрылся, Шумон выскочил на поляну. Подбежав первым делом к гонцу — ему досталось явно меньше — не жалея он начал хлестать его по щекам. Не сразу, но жизнь все-таки вернулась к гонцу. Вернувшись в память Версифисаил начал быстро себя обшаривать, отыскивая Императорское послание. Найдя сумку у себя за спиной, успокоился и только тогда спросил книжника.
— Где он?
— Убежал.
Шумон помог гонцу подняться на ноги. Тот гримасничал и приседал от боли, но услышав, что сказал Шумон, выпрямился, забыв о боли.
— Убежал? — неподдельно удивился Версифисаил. — А что же брат Така? Он куда смотрел?
Шумон нервно усмехнулся и сердито бросил гонцу
— В землю. В землю твой брат Така смотрел. Он и сейчас туда смотрит. Помоги!
Монах лежал в глубоком беспамятстве.
Версифисаил со стоном держась рукой за бок, сделал шаг к поверженному монаху. Безмятежный вид товарища по несчастью объяснил, почему желтолицему демону все-таки удалось уйти на своих ногах.
— За руки его да в кусты, пока тот не вернулся.
Не разбирая дороги, они поволокли тело с поляны. За ними тянулась широкая полоса помятых и поломанных растений. Без всякого сомнения, каждый, кто захотел бы отыскать их, сделал бы это с легкостью и без всякого колдовства. И все же Шумон надеялся, что этого не случиться. Солнце к этому времени благополучно закатилось, а затянутое облаками небо прятало оба ночных светила. Над болотом висел плотный туман, который, Шумон в это верил, сослужит им хорошую службу.
Пробежав на одном дыхании почти поприще, они повалились в траву. Отдышавшись, Шумон спросил Версифисаила:
— Болит?
— Болит! — погладил бок Версифисаил. — Меня раз боевой верблюд лягнул. Очень похоже. Так тот хоть ногу об меня сломал. А этому, кажется, все нипочем.
Он беспомощно погрозил кулаком, и тут же сморщившись, стал тереть больной бок.
— Легко отделался. Ему вот хуже пришлось.
Зачерпнув воды из ближайшей лужи, Шумон вылил её на голову монаху. Тот замычал, задергался, открыл глаза.
— Где он? — опросил он быстрым шепотом. — Где желтолицый?
— А что ж ты про серебро не спрашиваешь? — ядовито поинтересовался Императорский гонец. — Сколько унесли. И сколько на твою долю достанется?
Монах молчал, погруженный в неприятные ощущения и Версифисаил пренебрежительно сплюнул.
— Может, вернемся? На богатства поглядим, чародеев погоняем?
Младший Брат не отвечал, только требовательно смотрел на Шумона.
— Далеко, — успокоил его тот. — Ему до тебя ни рукой, ни ногой не достать. Идти сможешь?
Монах ожил, начал вертеть головой не то, осматриваясь, не то, проверяя, вертится она или нет.
— Смогу, с Божьей помощью…
Он поднялся, его повело в сторону, но Версифисаил подставил плечо.
— Если нет желания снова встретиться с желтолицым, то лучше идти отсюда…
Вряд ли кто из них сейчас мог бы высказать более глубокую и своевременную мысль. Отойдя подальше от болота, беглецы как могли быстро, пошли прочь. Позади них, похоже, что прямо над капищем в небе появился яркий луч света. Он был похож на нож, вспарывающий брюхо темноте.
— Ищут, — сказал Версифисаил. В голосе гонца звучала тоска. — Связался я с вами…
— А не связался бы, так и сдох бы в болоте… — зло отозвался брат Така.
— Хватит вам собачится, — прикрикнул на них Шумон. — Нашли время…
Несколько шагов они шли молча, но Версифисаил не сдержался.
— Надо же… Один — двоих! Голыми руками…
Шумон повернулся, чтобы наорать на обоих, но слова застряли в горле. В небе над капищем кружили уже три огненных лезвия. Монах не став отвечать гонцу, глянул через плечо, обогнал Шумона.
— Не найдут, — уверенно сказал он. — Карха укроет, отведет беду…
Шумон пожал плечами. Брат Така мог думать что угодно, но собственный здравый смысл говорил, что прямо сейчас, пожалуй, их и не поймают, однако это может произойти и завтра. Едва встанет солнце, как на них начнется самая настоящая облава. Он не знал хорошо это или плохо, но, во всяком случае, быть чьей-то дичью ему не хотелось.
Брат Така не смотря на спокойствие в зватрашний день смотрел без особой радости. Обитающим тут приспешникам Дьявола было что скрывать от Братства и от эркмасса Гьёрга и от Императора Мовсия, не напрасно же была построена такая Стена, и с умыслом напал на них желтолицый пособник Дьявола. Поэтому черные силы, царящие здесь, постараются, чтоб никто за стеной не узнал о том, что здесь происходит. Но у них оставалась ночь. Целая ночь!
Дождь, прятавшийся в сыром воздухе, осмелел и каплями упал на болото.
Чтобы не идти по трясине, беглецам пришлось выйти почти к самой Стене. В её лиловом свете огни направились прочь от капища. Шумон шел первым. Он рассчитывал найти какое-нибудь подходящее место, чтоб укрыться на несколько дней. Гонец с монахом переругивались за его спиной, вспоминая схватку с желтолицым и это интересовало их больше всего. Никто не спрашивал, куда их ведет монах. Каждому просто хотелось уйти подальше. Шли молча, подталкиваемые в спину ожиданием погони. Дождь уже не капал, а лил, вытянув водяные струи от неба до земли.
Стена впереди становилась вроде бы ниже. У Шумона радостно застучало сердце, но, приглядевшись, он понял что ошибся. Стена оставалась Стеной, просто в этом месте начинался спуск вниз и она следуя изгибу земли плавно опускалась в сырую темноту. Оттуда, из темноты, слышался приглушенный расстоянием шум. Люди замерли, определяя насколько он опасен.
— Что там?
Шумон, вспомнив план Хилкмерина, сказал:
— Река. А за ней казармы охраны. Это кстати…
Спускаться под уклон было легко, и они почти бежали на шум воды. На середине склона их ослепила вспышка молнии. В её ярком свете потерялся, растворился смутный свет Стены. За то мгновенье, пока капли дождя вместе с громом не долетели до земли, каждый увидел кусочек расстилавшейся перед ними панорамы.
— Мост! — крикнул Шумон различивший впереди массивную громаду моста над бурным потоком.