- Боже, ты... здесь?! И Кардинал? Не может быть... Но... какое счастье!
Забыв про наготу Лилия вскочила с кровати и восторженно ромбовалась.
- А чего все вошли сюда? Роза!..
Та резко смахнула с плеча руку Золотого Бога и начала надвигаться на Лилию, грозно приговаривая:
- Так ты, гадина, думала спастись от нас этой своей дурацкой свадьбой? А, гадина?
- СПАСТИСЬ... Боже, неужели... - Лилия задохнулась от испуга. Анжер устало вытянулся на кровати. Он сразу вспомнил, как долго Роза целовала его жену при встрече. Целовала так, будто пробовала, можно ее ВЫПИТЬ или нет... Теперь все. Конец. Его охватило каменное спокойствие. Пусть выпивают. Или убивают. После того, что он осознал, так даже лучше.
- Конечно же иррорги! Ты таки, Лилия, умом не вышла, - презрительно процедила Роза. - И вообще меня не три месяца не было, а семь. Дура ты.
- Боже! А вы?! - Лилия с ужасом взирала на Белого Кардинала.
- И я, и я, о дочь моя, Был выпит с той, которой ты не знаешь, - с притворной грустью ответил Кардинал. Лилия отчаянно взвизгнула.
- И хоть я саном обличен, Но не ушел от приговора И чаши гибельной позора, - продекламировал Белый Кардинал, театрально жестикулируя.
- Боже, помоги! - взмолилась молодая жена.
- Что ты, Лилия, - величественно заговорил Золотой Бог. - Я собираю под свое крыло всех верных мне. Я рассчитывал на тебя...
- А ты, гадина, клятву дала, - с ненавистью процедила Роза. - Теперь мы не можем тебя выпить. Поэтому остается одно. Эй, Мастер, принеси-ка тигель с золотом.
- Позор, позор! Свершится приговор! - воскликнул Кардинал.
Мастер хохотнул в бороду и пошел к двери. Вне себя от ужаса Лилия завопила:
- Нет! Нет! Не надо! Я докажу!
- Как?
- Я люблю Бога! Боже! Раз ты мне это сказал... - Лилия бросилась к аккуратносложенной одежде и принялась лихорадочно рыться в ней.
Анжер медленно встал.
В дверях ждала Смерть. Сухими пальцами старуха нервно теребила прутья черной метлы. А из-под ног ирроргов выползала Тишина, шурша по полу лапами и сплетаясь кольцами. Анжер зачем-то расправил плечи. Или так легче было встречать опасность? ПОСЛЕДНЮЮ опасность.
- Боже, смотри!
Нож Судьбы по самую рукоятку вошел в грудь Анжера, издавая радостные возгласы. Немедленно Тишина с силой метнулась к юноше, а Смерть от досады сломала свернутый кольцом прутик.
- Боже, я люблю тебя больше его!
- Так принадлежи Богу, - сказала Роза, присасываясь к шее Лилии ярко намалеванными губами.
Анжер ничего этого уже не видел и не слышал. Нож Судьбы как бы задел неведомый скрытый узелок в его душе, которую вместе с кровью пополам лакали иррорги, а Тишина накрыла тело непроницаемым саваном. Сначала перестало трепетать и окаменело сердце, за ним грудь, туловище, руки, ноги.
Наконец Тишина полностью завладела всем существом Анжера...
- Так брак не защищает? - удивлялась Лилия-иррорг, выходя из отслужившего свое тела.
- Опасная была попытка, - призналась Роза, вытирая вспотевший лоб, переминаясь с ноги на ногу и как-то пьяно оценивая их кривизну. - Если бы не Бог...
- Ты любила меня, именно МЕНЯ, - милостиво пояснил Золотой Бог. Поэтому я и уговорил толпу подданных. Я так и знал, что все окончится благополучно.
Сухие всхлипывания Смерти заставили всех на мгновение обернуться. Золотой Бог презрительно посмотрел ей вслед, как бы говоря: " Что, карга, не твоя взяла? Погоди, я вот тебе!.." Черный плащ старухи мелькнул на леснице. "Сил бы у тебя на Лилию хватило, а вот времени..." - донеслось удаляющееся бормотание.
- Но... но это просто прелесть! - обрадовалась Лилия. - Раз замужество не защищает, а я стала ирроргом, то... То можно пить подряд всех, кто поженился! Я хочу попробовать.
- Алкает дева новых душ И - берегись, жена и муж! - торжественно воскликнул Белый Кардинал.
- Отлично, старуха, - Роза залихватски хлопнула подругу по подстаканнику. - Я так и знала, что ты будешь хорошей помощницей. Айда пить других! А мужа с собой берешь?
Лилия обернулась к Анжеру и вскрикнула. Все также посмотрели на него. Меньше чем через минуту квартира опустела.
Каменный Анжер неподвижно застыл около кровати, лишь каменные глаза его медленно шевелились. Рукоять Ножа Судьбы, забрызганная лазурью каменной крови, торчала из каменной груди. А возле каменных ног слабо дергалось несколько умирающих ирроргов.
ГЛАВА РЫЖАЯ. Честав и Ириска
- Хо-о-о!.. Хо-о-о!.. Хо-о-о!.. - мерно взревывала толпа. Через плечо Мастера Ириска видела, как лицо юноши сделалось желто-белым, покрылось страдальческими морщинами и мелкими росинками пота, а зрачки рыжих глаз сжались в точки. Однако он не издал ни звука.
- Хо-о-о!.. Хо-о-о!.. Хо-о-о!..
Мастер резко вскинул руки навстречу взошедшему над руинами серебряному солнцу и повернулся к толпе, провозглашая:
- Первый - на рассвете.
- Ого-о-о-ой! - дружно взвыла толпа.
Поигрывая сверкающей золотой бритвой Мастер направился к девушке.
- Ну что, жадина, так и не дала никому стаканчика?
Стоявшая справа Роза всадила Ириске в бок тонкую золотую иглу. Девушка дернулась. Цепи уныло зазвенели.
- Не вертись, нос откромсаю, - пошутил Мастер, снизу вверх поглаживая пышную бороду и демонстрируя ожерелье с семью медными подковками на шее.
- Чашечка Могла треснуть, и она боялась, - примирительно сказала Лилия. - Эту дуру с трещиной никто бы замуж не взял. А вот хотя бы пососать коктейль... Нет, Ириска, ты на самом деле дура, что удирала от мальчиков.
- Вы, подонки, заткнитесь. И особенно ты, сиреневая.
Несмотря на боль от иглы и страх Ириска удивилась, так как это были первые слова, произнесенные юношей за время казни. Удивилась она и той ненависти, с которой он смотрел на розу.
- Ах, ты заговорил, - зловеще проворчал Мастер. Он хотел было тут же разделаться с юношей, но передумал.