Саймон поднял брови.
- Нет? Ну, по крайней мере, можно найти где-нибудь горячую еду.
Мириамель повернулась, чтобы посмотреть на него.
- Ты что, не понимаешь? Это страна моего отца. Я бывала здесь раньше, а на дороге так мало путников, что даже если никто нас и не узнает, нам обязательно будут задавать вопросы. - Она вздохнула. - Я не могу рисковать. У меня есть деньги, так что ты сможешь пойти купить нам еды, но останавливаться в гостинице... Проще было бы нанять герольда, который шел бы впереди нас, возвещая о нашем скором прибытии.
Трудно было разглядеть лицо Саймона в тусклом вечернем свете, но Мириамели показалось, что он покраснел. Во всяком случае в его голосе явно послышались сердитые нотки.
- Как хочешь.
Она заставила себя говорить спокойно.
- Пожалуйста, Саймон. Неужели ты думаешь, что мне не хотелось бы умыться, посидеть на скамейке и съесть настоящий горячий ужин? Я только стараюсь делать то, что лучше для нас обоих.
Несколько мгновений Саймон молча смотрел на нее, потом кивнул.
- Извини. Ты, конечно, права. Я просто огорчился.
Неожиданно для себя самой Мириамель почувствовала, как сильно она привязалась к нему.
- Я знаю. Ты хороший друг.
Он внимательно посмотрел на девушку, но ничего не сказал. В молчании они спустились с холма.
Что-то было не так в Стеншире. Мириамель была здесь около шести лет назад и хорошо помнила шумный, процветающий город, населенный в основном шахтерами и их семьями. Даже ночью на улицах было много людей и света. Сейчас редкие фонари освещали случайных прохожих, торопящихся скорее оказаться под надежной защитой каменных стен. Трактиры казались тихими, словно монастыри, и почти пустыми.
Мириамель подождала в тени рядом с "Молотом и наковальней" - заведением, в котором Саймон потратил немного денег на хлеб, молоко и лук.
- Я спросил хозяина, нет ли у него мяса, и он уставился на меня, словно услышал невесть какую глупость, - сообщил Саймон. - Похоже, у них был очень плохой год.
- Он ни о чем тебя не спрашивал?
- Ну, он спросил, откуда я. - Саймон уже вгрызался в свой хлеб. - Я сказал, что я свечник из Хасу Вейла и ищу работу. Он опять на меня странно посмотрел и сказал: "Ну, здесь тебе никакой работы не видать, парень". Хорошо, что ему не понадобились свечи, потому что я забыл все, что Джеремия рассказывал о том, как они делаются. Тогда он спросил, давно ли я ушел из Хасу Вейла и правду ли говорят люди, что там водятся призраки.
- Призраки? - Принцесса почувствовала уколы иголочек страха. - Это мне не нравится. Что ты ему ответил?
- Ответил, разумеется, что ушел оттуда давным-давно, что иду на юг в поисках работы. А потом, прежде чем он успел спросить что-нибудь еще, я сказал, что жена ждет меня в повозке на Речной дороге и мне надо идти.
- Твоя жена?
Саймон усмехнулся:
- Должен же я был что-то сказать, правда? Что еще может заставить человека быстро взять еду и бежать на мороз.
Мириамель издала недовольный звук и уселась в седло.
- Нужно найти ночлег. Я очень устала.
Саймон огляделся.
- Ума не приложу, куда нам податься. Сложно сказать, какие дома стоят пустые, даже если не видно огня или дыма. Может быть, хозяева ушли, а может быть, у них просто нет дров.
Пока он говорил, начал моросить дождь.
- Уйдем подальше отсюда, - сказала принцесса. - На западном краю города наверняка отыщется пустой сарай или амбар. Кроме того, там есть заброшенные каменоломни.
- Звучит неплохо. - Саймон откусил кусок от одной из сморщенных луковиц. Веди.
- Только не пролей молоко, - мрачно буркнула она, - и не съешь случайно мой ужин.
- Да, моя леди, - ответил он.
Пока они ехали на запад по одной из главных улиц Стеншира, Мириамель почувствовала, что ее по-настоящему встревожили слова Саймона.. Действительно, невозможно было сказать, в каких из темных домов и лавок еще есть люди, но ее не оставляло ощущение, что чьи-то глаза следят за ней, укрывшись за плотными ставнями.
Достаточно скоро они добрались до окраины города. Дождь теперь едва накрапывал. Мириамель показала Саймону каменоломню, которая с дороги казалась огромной черной дырой. Когда дорога поднялась чуть выше на гору, стал виден мерцающий красноватый огонек на стене каменоломни.
- Кто-то развел костер, - сказал Саймон. - Большой костер.
- Может быть, тут еще добывают камень, - ответила принцесса. - Впрочем, что бы они ни делали, нам это безразлично, но чем меньше людей увидят нас, тем лучше.
Она повернула лошадь с широкой дороги вниз, на одну из маленьких тропинок, и решила, что лучше зажечь факел, чтобы не рисковать лошадьми - они легко могли переломать себе ноги. Они спешились, и Саймон сделал все возможное, чтобы своим плащом защитить от дождя Мириамель, пока она боролась с огнивом. В конце концов ей удалось высечь искру, которая зажгла промасленную тряпку.
Проехав немного дальше, они наконец отыскали подходящее место - большой сарай на заросшем сорняками и куманикой поле. Дом, стоявший в нескольких сотнях шагов от него вниз по лощине, выглядел совершенно заброшенным. Ни Саймон, ни Мириамель не были уверены, что он действительно пуст, но сарай казался относительно безопасным, а ночевать под открытым небом уж очень не хотелось. Они привязали лошадей к кривой, засохшей яблоне у сарая, чтобы их нельзя было заметить из дома.
Факел осветил кучу влажной соломы на пыльном полу и несколько ржавых садовых инструментов с поломанными или вовсе отсутствующими рукоятками: когда-то их аккуратно поставили у стены, чтобы потом отремонтировать. Запустение огорчило Мириамель и в то же время обрадовало, доказывая, что сараем давно никто не пользовался. Успокоившись, они с Саймоном вернулись к лошадям и забрали свои дорожные сумки.
Мириамель разделила солому пополам и кинула свой плащ на одну из куч, после чего критически оглядела сарай.
- Хотела бы я разжечь костер, - сказала она, - но боюсь, что даже факел придется погасить.
Саймон воткнул горящую палку в землю, подальше от соломы.
- Мне не обязательно видеть, что я ем, - сказал он. - Скоро мы его потушим.
Они жадно проглотили то, что еще осталось от их ужина, запивая сухой хлеб холодным молоком. После того как они вытерли рукавами пальцы и губы, Саймон вздохнул и посмотрел на Мириамель.
- Так что мы будем делать завтра? - спросил он.
- Двигаться дальше. Если погода не изменится, можно будет ехать и днем. В любом случае до самого Фальшира городов больше не будет, так что вряд ли на дороге будет много народа.
- Если положение дел в округе не намного лучше, чем в Стеншире, - заметил Саймон, - мы и пяти человек не встретим за целый день.
- Очень может быть. Но если мы услышим, что по дороге скачут сразу несколько всадников, придется сойти на обочину и переждать.
Последовало молчание, в течение которого принцесса делала последний глоток из фляги, после чего легла на солому, закутавшись в плащ.