В последние дни Влад сидел, как обычно, взаперти в своей квартире и тщетно пытался придумать, что делать дальше. Было утро, но он не расшторивал окон — ему было противно смотреть на улицу, на эти счастливые рожи прохожих, деловито спешащих по своим делам. Он достал старую, можно сказать антикварную, мобилу и набрал номер Игоря. Теперь они общались только через эту устаревшую связь, каким-то чудом сохранявшуюся для особо консервативных и непонятливых старушек и дедов. После нескольких замогильных гудков и скрипа с улюлюканьем, в трубке послышалось:
— Это ты?
— Ты что-нибудь выяснил?
— Тот же вопрос. Ни хрена тут не выяснишь! Бред какой-то. Правда, есть одно интересное дельце. Помнишь, с нами сотрудничал один парень со Штатов, Майк Регер. Он еще в своей Силиконовой долине в универе Дэвиса пахал на совместный проект с Макинтошем, а с нами схемы ваял для их, тогда еще трендовой модели чипа…
— Конечно, помню, а чего это он сюда-то едет?
— А вот и узнаем! Завтра его встретим с аэропорта — надо парню безопасность обеспечить, пока его не обратили в «посвященные». А ты сегодня в наш виварий подойдешь? — намекнул Игорь.
— Давай после работы. Я, как обычно, с трех освобожусь. Работу никто не отменял. Кушать на что-то надо, вот и скакал теперь Влад по утренней, умытой дождиком улице, от стенки к стенке, как дебильный шпион из дешевого фильма, пытаясь боковым зрением отслеживать всех улыбающихся придурков. После того, как вчера к нему пристала блаженная дама и сахарным голосом в стиле баптистов-пятидесятников стала проводить рекламу преимуществ нового мобильно чипа, скоро заменящего собой все столь необходимые виды связи и компьютерной поддержки, он понял, что болезнь перешла в последнюю фазу и таких отщепенцев, как он скоро начнут обращать насильно. А ведь все начиналось так радужно великолепно. Человечество, казалось,
достигло сказочных возможностей. Терабайты стали умещаться на чипах, величиной с ноготь мизинца, многогигагерцные процессоры можно было спрятать в ухо. Всех производителей мучила одна проблема — как снизить энегрозатраты и упаковать в один кубический сантиметр достаточно мощные батареи. И вот, опять все там же — в Силиконовой долине взорвалась информационная бомба — все виды коммуникаций (хотя в основном имелся в виду вай-фай и гпрс, хотя и голубые зубы с красными портами прилагались в опциях для чайников), терабайты и терабайты памяти, сумасшедшие процессоры в одном пакете, и все это, воткнутое вам в ухо и снабженное клипсой с солнечной батареей, раскрашенной на любой ваш вкус. Весь мир понял — вот оно! Виндоуз в вашем мозгу будет крутить по желанию все что угодно! Наконец человек станет могуч! Все дружно пускали слюни, представляя, как они осуществляют GPS навигацию, как перелетные павлины, летя многотысячными стадами из пивных баров на стадионы. Как они скачивают бесконечную порнуху, льющуюся на них, как манна небесная прямо с небес. Как долбят у себя в голове пятиметровыми мечами всяких тварей до посинения и полысения прямо во время работы или на лекциях по математике. А менеджеры уже мечтали, как они проводят бесконечные и очень срочные конференции и совещания, не отходя от корпусов любимых секретарш. Короче, народ почти озверел, сметая новинку с прилавков вместе с прилавками и несчастными продавцами. И действительно, мобильная приставка к мозгу кардинально изменила жизнь людей, скинув на машину все рутинные подсчеты и дела. Календарь услужливо вспоминал по минутам, что вам нужно делать, а по утрам нежно будил вас самой прекрасной музыкой, какую только вы могли пожелать. Мозги стали разгружаться от необходимости содержать в себе целые склады ненужной информации — чип все запоминал мгновенно и навсегда, в любой момент предоставляя нужную информацию. Вскоре волна чипов выплеснулась из Штатов во весь мир, переполнив собой свое отечество, как поднимающаяся в засоренном унитазе, неприятно пахнущая бурая масса. Китай, как всегда, помог в миллиардном тиражировании. Влад, сам съевший не одну собаку во всех этих мобильных штучках, опасливо поглядывал со стороны, во что это, в конце концов, выльется. Прошло полгода эйфории человечества. Игрушка работала почти безукоризненно, и Влад, как и его приятели уже подумывали, а не пора ли и им рискнуть, как в один прекрасный день, что-то изменилось. Сначала Влад подумал, что мир изменился к лучшему. Его вдруг перестали рассержено толкать в переполненном вагоне по утрам. Больше всего его потрясло, когда он в давке «нечаянно» заехал рукой одной девушке… ну не в то место,
откуда начинают знакомство, а она, вместо того, чтобы ответно въехать ему локтем или сказать пару «ласковых» слов, мило улыбнулась и попросила прощения, за такую давку. Ему даже стало на секунду стыдно. Не то что в магазинах, но даже в офисах исчезли хмурые лица служащих, а их место заняла одна, стандартная, сдержанная и всепонимающая полуулыбка, готовая в мгновение ока смениться озабоченно-внимательным и сочувствующим (и столь же всеобщим) взглядом. Исчезли крики на улицах, семейные ссоры начали становиться достоянием архивов и книг. Жизнь потекла размеренно и бесконфликтно. Влад, сначала с восторгом, а потом все озабоченнее вглядывался в тихо улыбающиеся лица прохожих (которые должны бы хмуриться под грузом проблем), начальства (которое должно бы распекать его в пух и прах), подружки Нади… Вот она-то и доконала Владово и так слабое сознание, когда пришла один раз к нему домой после очередного каприза и легкой перебранки, и стала приносить извинения с добренькой и виноватой улыбкой.
— Ты что, со шкафа упала?! — ошарашено уставился на нее Влад, разглядывая ее стройную фигурку, жавшуюся в углу коридора. Он любил Надюшку за ее взбалмошность. Она как весенний ветерок меняла свое настроение и не давала ему закисать в его умеренности и рассудительности. Но чтобы извиняться, за то, что он ей сам противным менторским голосом канючил, что эти выходные они никуда не поедут, так как ему нужно разобраться на работе с завалом по тестам новых микросхем. Это было слишком! Где ее ураганный наскок, горячий поцелуй и фирменный шлепок по его занудной голове? Пусть бы она продолжала обижаться — ведь она прекрасно знала, что он не выдержит и первый перезвонит, согласившись забросить работу куда подальше, так как начальственный разнос ничто по сравнению с обструкцией, устроенной ему Наденькой.
— Я была не права — это так важно сделать работу вовремя. Ведь от этого зависит продвижение всего проекта. Другие лаборатории, наверно, тоже ждут твоих результатов…
Надю можно было награждать медалью за патриотизм, но почему-то Владу стало от этого совсем худо. Чисто по наитию, вспомнив сегодняшнего благообразного начальника (Влад даже пытался рассмотреть, не светится ли у него в сумерках кабинета нимб над головой) и улыбчивых прохожих, он спросил:
— Ты давно этот чип носишь?
— Нет недавно, три дня всего. Но, послушай, это такая штука! — завелась с пол-оборота девушка, набрав побольше воздуха в грудь, чтобы на одном дыхании выложить ему все прелести прогресса.
— Я же говорил, погоди пока покупать! — чуть не с отчаянием воскликнул Влад и, подскочив к ней, одним движением смахнул ее кудри с левого плеча и ловко отстегнул клипсу с батареей и антенной одновременно. Тоненький, микронный проводок, связывающий клипсу с самим чипом в ухе беспомощно лопнул. А Надя, не успев ничего сообразить, замерла, постояла, растерянно оглядываясь по сторонам, и сползла по стенке спиной, сжавшись в клубок и уткнувшись в колени. Влад, понимая, что с его девушкой творится что-то нехорошее, взял ее легкое тело в охапку и отнес ее на кровать. Его сердце сжалось от нежности к плачущей, уткнувшейся в его плечо девушке, а терпкий запах духов, исходящий от ее разметавшихся локонов, только усугубил это чувство. Положив ее на кровать, он присел рядом и смотрел, как она, свернувшись калачиком, молча мочит подушку слезами. Он попытался расспросить, отчего ей так грустно, но, поняв, что вразумительного ответа не добьется, просто лег рядом, крепко ее обнял и гладил по волосам, нашептывая всякую околесицу. Постепенно поглаживания опускались все ниже по прекрасному и несчастному телу, сопение милого носика перешло в отрывистое дыхание и ласковые чмокания и все естественно закончилось уже под одеялом. Ну не мог Влад спокойно вылеживать рядом с таким милым его сердцу соблазном. Оказалось, что он интуитивно выбрал самую правильную терапию. Заведшаяся от его ласк Надя сумела сломать жестокую депрессию, в которую впал ее организм после выключения чипа. И хотя после взрыва любви ее опять начало затягивать в ту же трясину, Влад больше не давал ей туда скатываться, все время нашептывая, как им хорошо вместе. Спустя час такого лечения, Надюшка смогла осмысленно относиться к окружающей обстановке, и они постепенно выяснили, что с ней произошло, и от этого им обоим стало страшно. Великое счастье, что его подружка носила этот чип только три дня, а со времени оболванивания народа прошло только сутки. Но и за это время мозг успел привыкнуть к постоянной информационной опеке. Надя послушно, как перед батюшкой на исповеди, пыталась вспомнить все свои ощущения, а Влад старался вычленить из них рациональное зерно. Первый день она привыкала к ласковому, ненавязчивому соседу в голове, а на второй стала вовсю эксплуатировать послушного секретаря, помощника и тамаду в одном лице (вернее ухе), заставляя его читать книжки, составлять планы, и даже показывать кино через очки-проекторы. Она окунулась в море информации, в любой момент связываясь, с кем только хочет, и болтая сразу с несколькими подружками, находящимися в разных концах света. Вай-фай действительно создавал новый мобильный мир, смешивая реальность с виртуальностью. И это было здорово! Но со вчерашнего дня, произошло что-то неуловимое. Она вдруг как-то успокоилась, поняв, что все ее проблемы будут решены. Заботы, как-то сами собой показались неважными. В душе наступило умиротворение. И еще она почувствовала себя частичкой чего-то большого и прекрасного. Подумав, Надя нашла даже определение этому чувству — что-то вроде всепланетного разума или объединенного человеческого сознания. Когда Влад вырвал антенны и батареи чипа, она вдруг почувствовала неизъяснимую пустоту и тоску внутри себя. Ей даже захотелось покончить с собой. Но спасибо Владу — он быстро и эффективно пресек нарастание депрессии. И только спустя час она поняла, что он вернул ей ощущение личности — своего я.
— Так, — задумался Влад. — Похоже, что этот чип осуществил сам по себе то, о чем так долго мечтали создатели искусственного разума. Мне кажется, что вчера вы с ним поменялись местами. Не ты используешь его, как помощника, а он стал использовать твой организм, как источник недостающих искусственному разуму свойств — всю массу рецепторов, гормонов и прочей вегетатики, которая и определяет твой характер, желания, настроения, в общем — личность. Смотри, как выровнялся твой фон эндоморфинов и гормонов — ты стала само радушное спокойствие. А ведь их уровнем может управлять только мозг. А значит, подкоркой управлял чип.
— Но как же это произошло? — изумленно воскликнула Надя. — Ведь все было в порядке, миллиарды людей пользовались этой игрушкой!
— Ты задала самый правильный вопрос, на который у меня нет никакого ответа, — вздохнул Влад. — Да и все остальное, что я говорил только мои предположения.
— Но я знаю одно, — прошептала Надя. — Мне теперь страшно выходить на улицу. Ведь там большинство таких, какой была я.
— Тебе и не надо, — поспешил успокоить ее Влад. — Считай, что я в такой экзотической форме делаю тебе предложение. Я отзвонюсь твоим родичам по мобиле и скажу, что мы уехали за город, а у тебя барахлит чип. Надеюсь, что за сутки эта новая самоподдерживающаяся система не успеет организоваться настолько, чтобы вычислять диссидентов и начать наше преследование. И потом, у компьютерных программ не должно быть инстинкта самосохранения, а значит и врагов у них не должно быть! Он тогда не учел того, что программы использовали человеческую психику, полную таких инстинктов… …Они уже неделю с Игорьком, как организовали подпольную лабораторию в его старом гараже, в подвале большущего здания, забронировав и экранировав ее от всех возможных вай-фаев и блутуфов, и прозвав ее виварием — местом для подопытных, оболваненных компом жертв. Они разыгрывали на работах отсталых и трусливых чайников, боящихся вскипятить себе мозги синезубым излучением, как в микроволновке, открещивались на улице от назойливых чипоносцев — агитаторов за райскую жизнь. Прятались от родственников и прятали от них своих любимых, сумевших чудом уцелеть от этой заразы.
И все это время они почти тщетно пытались понять: что же произошло с вроде бы безобидной компьютерной штуковиной? Что подвигло маленькое электронное изделие на захват всего человечества? Ведь поняв причину, можно было надеяться и на победу над этой бедой. На их счастье новая компьютерная общность то ли не осознавала себя единым организмом, то ли просто не имела никаких целей и поэтому не вела себя агрессивно. Просто у нее было желание разрастаться, и это было возможно, при наличии жертв. Но постепенно количество «неочипленных» стремительно падало, и система начинала звереть в поисках кого бы еще осчастливить. Первой добровольно-принудительной жертвой в их виварии оказалась Нина — девушка Игоря. Он так же, как и Влад, прошляпил ее вербовку в это стадо компьютерных баранов. Как бы ни был настроен Игорек не мучить Нину, Владу удалось уговорить его, сначала провести тесты на реакции чипа, а уж потом приступать к радикальным действиям. Сейчас он с дрожью вспоминал эту процедуру. Сначала Нина стала паниковать, оказавшись отрезанной от всего инфосообщества в их виварии. Было видно, что ее гормональный фон стало бросать от края к краю. Влад пытался считывать сигналы чипа, вопящего на всех диапазонах. Но он не воспринимал обычные компы за своих собратьев и продолжал слать свои СОСы. В конце концов, он махнул Игорю и крикнул:
— Снимай! Тот в мгновение ока исполнил приказ и подхватил свою подружку, чтобы та не упала от шока. Разоружение еще двух жертв в их импровизированном «виварии» не внесло никакой ясности. Оставалась последняя надежда на американца. Что-то говорило Владу, что просто так он сюда лететь бы не стал. Майк появился в холле прилетов, опасливо и неумело оглядываясь по сторонам. Пришлось общаться на английском — других языков американцы не признавали. Они почти бегом отправились в машину. Майк только подгонял:
— Давай быстрей! Неизвестно, каких хвостов я за собой тащу!
— Да какие у нас хвосты? Кто такой мелюзгой заниматься будет?
— Не скажи! Это у вас тут еще тишь да гладь, а у нас система самоорганизуется. А у компьютерной системы какой главный бзик? — чтобы все и везде было в порядке и правильно. Так что таких, как мы, у нас или обращают или… все равно обращают.
— Ладно, прыгай в авто, и едем, пока и в самом деле не засветились! — скомандовал Влад, и через минуту машина мчалась по направлению к городу. Там он объявил короткую повестку дня. — Едем ко мне! Надя там праздничный ужин приготовила, сразу и встречу отметим. Ты, кстати, чего приехал? Ведь не собирался же?
— А нужно объяснять? — горько усмехнулся Майк.
— Ну, про общую политическую обстановку, и действительно, не нужно, а вот конкретно — послушаем с удовольствием! — сказа Игорь.
— А когда у вас оболванивание началось? — спросил в ответ Майк.
— Так с неделю уже! — вздохнул Игорь.
— Все правильно, везде одновременно, причем после полугода успешного массового использования. А о чем это говорит? — хитро усмехнулся Майк.
— Вирус, похоже, — задумался Влад.
— То-то и оно, что вирус! — утвердительно кивнул американец. — Вот вам и причины: первая — там мне не то что сделать с этим что-то, выжить не удастся, а вторая — вирус кто-то отсюда запустил…
— Что-о?! — вскинулся Влад.
— Вирус с подписью был — необычный, надо сказать. Сам после запуска проги стирался в исходнике, а хвостик оставлял. Да и динамика оболванивания от вас вела, — тянул с объяснениями Майк.
— Ладно, говори сразу, что тебе известно?! — не выдержал Влад.
— Имя.
— Какое?
— Серж. Сергей, если точно. Оно в хвостике и было — как подпись.
— Так с этого и надо было начинать! — воскликнул Игорь и поддал газу, пытаясь достигнуть домашнего компа за минимальное время.
— Теперь вы рассказывайте, что вам удалось выяснить, а дальше будем вместе думать, — предложил Майк Как оказалось, Влад с Игорем не так уж мало и продвинулись в изучении проблемы. Уже сидя дома за «праздничным» столом, они подводили итоги и вырабатывали план действий под пиво с колбасой. Выяснилось, что за одну неделю человеческое общество почти превратилось в иерархическую колонию, вроде муравейника или пчелиного роя, только без матки или царицы. Система была децентрализована и не имела никаких целей, кроме поддержания порядка и стабильности. И если ничего не изменится, это приведет к деградации человечества за несколько десятков лет. Ведь у компьютерных программ нет стимулов к развитию.
Поиск создателя вируса в сети тоже принес свои плоды, правда, не стопроцентные. У ребят на руках оказалось сразу четыре наиболее вероятные кандидатуры. Наследующее утро Влад обзвонил прямо с дома всех четырех и сократил число кандидатов на роль злодея до двух. Дальше нужно было рисковать и идти на прямой контакт. Они с Игорем вышли на разведку, предварительно нацепив антенные клипсы, чтобы хоть внешне не выделяться из общего стада. Майк остался дома под охраной Нади. Влад взял себе в разработку наиболее вероятного Сергея — тот сидел в лаборатории развития программного регулирования физиологических процессов, в институте, неподалеку от его собственной работы.
Майк был прав, ситуация менялась по часам. Пока они с Игорем ехали на машине,
все было в порядке, но только он прошел к проходной в институт, чтобы вызвать на встречу Сергея, его самого встретили с нежно-озабоченной улыбкой и спросили, почему у него не работает чип. Влад выдал заготовленную фразу о поломке и что уже заказал новый у себя в офисе. Ему тут же попытались всучить новый, бесплатно, взамен испорченного, но Влад состроил умную рожу и сказал:
— Я выполняю указания только моего начальства, а вдруг в Вашем будет интерфейс не тот? Слава богу, у вахтерши не хватило ума ответить на такую лабуду, и она просто позвала Сергея. Когда из дверей показался невысокий, средних лет человек, Влад чуть не взвыл с досады — в ухе у него красовалась шикарная клипса. «Значит, надо его тащить всеми правдами и неправдами в виварий!» — пронеслась у него досадная мысль, и он приступил к ее исполнению. Чего он только не говорил этому Сергею: и какой он классный спец, и какая у них ужасная проблема в лаборатории, и какая он последняя их надежда, без которой все накроется медным тазом, и что дело не займет и двадцати минут. Так или иначе, но через десять минут они ехали на такси в виварий. Сергей только успел удивиться, что это за странное место, как оказался в западне. Дверь с лязгом захлопнулась, и все коммуникации отрезало как ножом. Влад уже приготовился к броску, чтобы одним движением сорвать клипсу, но Сергей не проявил никаких признаков паники. Он спокойно прошел на середину, уселся в кресло, демонстративно снял клипсу и, устало улыбнувшись, сказал:
— И что же ты? Думал, что счастливо-оболваненный гражданин спокойно пойдет за сомнительным типом со сломанной клипсой в такую дыру?
— Да-а… — промямлил удивленно Влад.
— Ломать чип, тоже надо уметь! Кто тебе мешал его подкорректировать, чтобы он посылал всем радостные приветы и не мешал жить тебе?
— А и правда! Вот болван! — воскликнул Влад и тут же вспомнил, зачем привел сюда гостя. — Так это Вы?!