Весь генштаб делал вид, что все это шоу им очень нравиться. Хотя самые наблюдательные уже успели заметить, что презерватив-то был не первой свежести, а хитрожопая баварская лиса Мюллiр давно догадался, где именно (т. е. на чем именно) Адик хранил эту секретность.
— Ну, теперь-то вы понимаете, как надо хранить государственные тайны?
— Ja, ja naturlich, mein Fuhrer!
— Но не следует пренебрегать и дополнительными мерами предосторожности! — с этими словами, вождь вывернул презерватив наизнанку и секретной стороной накатал его на свое естество.
Ха-ха-ха! За всем этим бедламом, наблюдал в бинокль (через дымовое отверстие чума) Штирлиц Сингх. Затем он сполз с крыши, сложил из бревен ежика (для алиби) и задумался…
А теперь, давайте-ка, попробуем проследить за виражами его неординарной мысли. Извините, что все будет выглядеть несколько сумбурно, но что же поделать если полковник ГРУ М. М. Исаев мыслит, именно, так! (авт. замечание):
Сволочь Хитлерюга! Хочет погубить мою родину — Индийскую ССР. Психопат. Недаром, Ева Браун жаловалась мне, что ее личная жизнь такая же, как и её инициалы. И, что фюрер — то Бэ. Е. ее, то Е. Бэ.!
Хм, я должен был бы догадаться, что у него есть альтернативный план. Эх, надо было не бездумно трахать Евку, а спросить напрямик — почему у ней губы измазаны чернилами? А вдруг бы она стала уточнять — какие из губ? Вертикальные или горизонтальные? А я не силен в геометрии. Пришлось бы выкручиваться. Надоело! На-до-ело! Уф, надо крепко забухать и позвонить в Центр — пусть привезут в «Элефант» мою жену. Полюбуюсь я ею, успокаивает это меня. Это, как сон с поллюциями… Притормози! Надо думать о деле. Итак — 100 %, что гитлеровский план запомнил лишь Мюллiр, об этом он обязательно расскажет своей юной жене Зульфие. Надо трахнуть Зульфию и все у ней выведать. А может лучше не мельтешить и действовать напрямую — трахнуть самого Мюллiра?! Но он такой вонючий, жирный, волосатый…Стоп Максимушка! Шалишь! Хотя… чего не сделаешь ради Родины и Партии.
Без простых картинок сельской жизни, сложно представить настроение того времени. Быт обычных людей, их страсти и страдания, всегда интересно описывать. Без этих нюансов — жизнь в Индийской империи была бы малопривлекательна и пресна (для стороннего наблюдателя). Итак:
Капур был сыном бедной индийской крестьянки. Отца своего Капур никогда не видел, но мама всегда героически рассказывала о нём, что он — первый индийский летчик-космонавт (увы, погибший при неудачном запуске ракеты, и посмертно награжденный вместе с собакой Лайкой высшим орденом страны). Мама конечно же врала сыну, да и прозорливый Капур давно догадался, что его настоящий отец, никто иной, как Штирлиц-Сингх — неуловимый резидент индийской разведки. Но истина оказалась еще горше! Оказывается, что мать Капура — не его мать! Случилось так, что его младенцем унесло ураганом из богатейшего родительского дворца, а по окончании непогоды его подобрали бедные и очень добрые индусские крестьяне.
Её звать Гита, родители у ней свои, но бедные тоже. На богомолье в храме юноша и девушка знакомятся. Между Капуром и Гитой возникает неземная любовь, которая проявляется в непрерывных танцах, песнях и подмигиваниях. Они интимно встречаются по вечерам на берегу Ганга и томно вздыхая кормят кусочками лаваша, проплывающих мимо крокодилов. Все бы хорошо, но в их идиллию вмешивается богатый Раджа. Он тоже желает по-всякому иметь Гиту и не скрывает свои грязные, похотливые склонности к ней. Она бурно отказывает Радже, намекая на то, что не взирая на фазы Луны — она любила, любит и будет любить лишь одного Капура. В общем-то все в Индии знают, какая сволочь этот Раджа, и никто не хочет с ними дружить. А в некоторых отдаленных индийских аулах, матери пугают им непослушных детей. Раджа — владелец концерна по производству бенгальских огней и по совместительству резидент Мюллера. Он годами не выплачивает своим рабочим зарплату и не сочувствует их социальным нуждам. Все нажитые деньги Раджа взвешивает на килограммы и копит их в большом ящике из-под снарядов. У богатея есть заветная мечта — он хочет купить баллистическую ракету СС-20 (Раджа уже договорился в Одессе с одним продавцом) и стрельнуть в сторону г. Дели. А пока он по мелкому пакостит своей многострадальной Родине, как-то: подсыпает толченое стекло в мешки с рисом, отравляет питьевую воду в колодцах и т. п.
Причем, делает он это бескорыстно, так сказать, по зову сердца. Понимая, что Капур однозначно будет мешать его грязным планам, подлый Раджа пробует подкупить благородного крестьянина. Он предлагает ему взятку — 10 рупий, — для того, чтобы Капур навсегда покинул эту местность. В ответ гордый крестьянин говорит: Даже если ты дашь мне 11 рупий, все равно не бывать по-твоему! Я сказал! Вах!
Коварный Раджа нанимает шайку разбойников и дает им установку: расправиться с непокорным крестьянином. Но не тут-то было! Ведь вкалывая с приемными родителями на рисовых чеках, благородный Капур мысленно изучал приемы каратэ, которые он запоминал из патриотических индийских фильмов. Кья! Хлоп! Бац! Хрясь! И банды, как не бывало!
Ой, извините, чуть не забыл, у Капура имеется любимая собака, но она проявит себя позже… А пока же злобный богатей Раджа решает сам изничтожить жизнерадостного Капура. И чтобы осуществить свой кровавый замысел, он посылает своего верного глухонемого слугу в чулан, где спрятан его любимый железный лом. Супротив лома (а это знают даже в Индии) — нет приёма! Неоспоримый факт… А ничего не подозревающий Капур кормит в это время своего верного пса.
Раджа дожидается, сидя в кустах, прихода темной безлунной ночи и приметив молодого Капура (идущего домой после свидания с Гитой), неожиданно выскакивает из засады и втыкает ему лом прямо в беззащитную спину. Свершив эту подлость, Раджа спешит к Гите, чтобы умыкнуть её. Но, увы, наша красавица уже уехала в соседний кишлак на празднование дня рождения тетки. А этот населенный пункт находится на расстоянии 19 миль от места событий и Радже облом ночью добираться туда. И он решает, в задумчивости, постоять на краю пропасти и заодно подождать утреннего рикшу.
Но не все такие ленивые, как этот злодей. Вот, к примеру, Капур (чтобы предупредить свою возлюбленную) пробежал с ломом в спине 19 миль за 10 минут. Упавши на пороге и просипев: Помираю! Ухи хочу! — он теряет сознание. К счастью, тетя Гиты оказалась известной на всю Индию знахаркой. Она, без колебаний, выдернула лом и смазав рану заговоренными слоновьими кизяками, вынесла вердикт: Будет жить! Неожиданно все присутствующие родственники запели веселую индийскую песню, в которой они детально изложили план отмщения Радже. Ломом по спине — это, знаете ли, нонсенс! А за это, братан, ответить надо.
А помните ли Вы ту собаку, за которой так долго и дальновидно ухаживал Капур? Вот и пришел ее черед выходить на сцену. Этот умный пес выследил таки, что свирепый Раджа уже битый час стоит в задумчивости перед обрывом. Собака эта очень справедливая (как-никак, а помесь вьетнамской борзой с пуэрториканкским терьером) и поэтому решает мстить за хозяина. Она резко прыгает, толкает передними лапами Раджу и тот… матерясь падает на дно ущелья. Слышится глухой удар об землю. Из рукава халата покойного выпадает какой-то свиток. Собака читать пока еще не умеет и поэтому, спустившись вниз и взяв бумаги в пасть, несет свою добычу Капуру. Крестьянин разворачивает свиток-завещание и узнает, что Раджа — это его восьмиюродный дядя, который подло присвоил все богатства настоящих родителей Капура (это бомбейские цари). Но теперь-то справедливость восторжествовала — по завещанию вся недвижимость, золото, брильянты, слоновая кость и концерн по производству бенгальских огней, — достаются нашему главному герою.
Услыхав это, Гита восторженно завизжала, и прижав Капура к стене мощнейшим тазобедренным суставом юной 18-ти летней индийской девушки, начинает петь финальную песню (в которой она напоминает Капуру, что тот обещал на ней жениться)! Его обступают потно-плотным кольцом остальные двести человек гитиных бедных родственников. Глаза их вожделенно сверкают, они исходят алчной слюной и не позволят не возникнуть брачным отношениям…
А Капур искренне огорчен той новостью, что его настоящий отец всего лишь какой-то бомбейский царь, а не кумир его грёз — Штирлиц- Сингх.
И. В. Сталинсу принесли во дворец трофейные видеокассеты с вражеской разлагающей пропагандой. Добыл их Штирлиц-Сингх. Это были мерзкие порнографические фильмы, снятые специально для жителей страны Советов. Назывались они так: Колхозницы на кукурузном поле, Трахтористы, Указующий палец партии и комсомолки, Ко мне, Мухтар! и музыкальная садо-мазохисткая комедия НКВДиско.
Для создания этих шедевров, Хитлер специально организовал киностудию с пивным павильоном.
Он рассчитывал, что хладнокровные индусы пользующие друг друга исключительно в миссионерской позе, насмотревшись фашистских фильмов про настоящий разврат — взбунтуются гормонами и возжелают большего, чем разрешенно в Моральном кодексе строителя коммунизма. И начнётся всеобщее разложение…
— Вот дурачина этот Хитлер! — рассмеялся Йосип Виссарионыч — Ведь у нас в стране есть всего лишь один-единственный видеомагнитофон. Да и тот храниться у меня в сейфе. Но вы, это самое, скажите Штирлицу-Сингху, — пусть продолжает собирать информацию в этом направлении. Мы должны видеть, как наши враги размножаются!
Как-то раз Хитлер задумал провести свирепую диверсию — уничтожить любимого белого слона магараджи Сталинса. Но, нет! Уничтожить — это слишком просто и тривиально — действо не достойное изощренного ума диктатора. И фюрер придумал вот что — отрезать у сталинсского слона его благородный хобот (как бы изощренно кастрировать его). А затем планировалось этот хобот выдубить и сделать из него голенища сапог. И если уже предполагать логический итог операции, то Хитлер желал бы обмыть это шорное изделие в Индийском океане.
Итак, фюрер вызвал в свою ставку Шелленг-бека. Начальник контрразведки Шелленг-бек был приличного вида молодой бай, не понятно на чём сделавший свою карьеру. Вождь изложил суть плана и приказал Шелленг-беку найти кандидата в агенты.
— Вах! — отхлебнув кумыса, сказал начальник контрразведки — Есть у меня такой человек! Специально для ответственных спецзаданий готовил. Злобы неимоверной. Я кормлю его сырым конским мясом и пою водкой. Иной пищи, шайтан, не ест!
— Кто такой, почему не знаю? — нахмурился вождь.
— О, майн фюрер, это ведь знатный киллер Родик Раскольников. Он настолько свиреп и беспощаден, что пресловутый СС-кий хабиб Ментгеле, по сравнению с ним выглядит добрым фельдшером из сельской больницы.
— Хм, однако.
— А разве Вы не слышали о нем? — искренне удивился Шелленг-бек — Странно, ведь Раскольникова все в Ашгабаде знают…
— А чем же он так знаменит?
— Да, много о нем всяких слухов ходит. Вот, например, недавно этот человек, на спор, за полстакана семечек (!) старуху-вахтершу зарубил. К слову, виртуозно владеет топором — налету комара кастрировать может. Проффи высокой пробы…
— Знаешь, голубчик, — задумчиво прервал его рассказ фюрер, — А вот мне недавно Кальтенбруннер, в альтернативу, своих агентов фаловал. Я просмотрел их досье, вроде бы интелегентные люди — мистер Холмс и доктор Ватсон.
— Ха-ха-ха! — залился задорным жеребячьим смехом Шелленг-бек, — На то, что Вам подсовывает Кальтенбруннер лучше сразу же плюньте! У этого Холмса — одна забава — кокаина нанюхается, а затем на скрипке рапсодии наяривает. И его дружбана Доктора Ватсона, я тоже хорошо знаю. Чисто внешне он мне неприятен! Судите сами — глаза на выкате, немытая черная челка и пижонские усики (фасона «сопли углекопа»). По всей его масти видно, что у клана Ватсонов в крови — коней воровать. И, честно говоря, мой фюрер, я приказал своему лакею Айстману даже на порог гестапо эту публику не пущать. В приличном заведении этим типам делать нечего!
— Ах, Кальтенбруннер, кобылий сын, обмишурить меня хотел! — цыкнул вождь.
— А, кстати, знаете ли вы, как переводиться с немецкого фамилия этого пройдохи? — почтительно спросил начальник контрразведки.
— Откель мне знать это, соколик? У меня по инязу три в школе было! — ответил Хитлер.
— Даю перевод — der Kalt — это холод, а brennen — нести. Если все сложить до кучи, то получается Приносящий холод, по-простому говоря Отмороженный. Ну, разве может человек с такой фамилией предложить вам что-нибудь стоящее?!
— Ладно, уговорил, — согласился Хитлер, — засылай на диверсию своего абрека Раскольникова.
А тем временем, Родион Раскольников занимался своим любимым хобби — точил топор. Надо сказать, что рамки шелленг-бековских заданий были для него тесны. Родион любил творчество и простор, — чтобы было где криволинейно размахнуться. Шелленг-бек же… Тьфу! У этих нацистов нет куража, нет нахрапа! Примитив! Неандерталь! Никакого творчества — одни голые цифры! Бр-р-р-р-р!
В досье АМТ-IV указывалось, что Раскольников является натурой начитанной, утонченной и мечтательной. Вот-вот — меч-та-тель-ной!
Полируя топор, он настолько заблудился в лабиринтах своих мыслей, что, казалось, грёзы начинали принимать реальные формы…
…Он видел себя атакующим стойбище вражеских индейцев. Вот он размахивает огромным томагавком и виртуозно снимая скальпы, приторачивает их к поясу. В этих диких краях, Раскольников имеет авторитет и популярность. От его боевого рыка шарахаются белые волки на Аляске. Родиона боится вся Канада и Северная Америка, а свирепые ирокезы даже приносят перед его фотографией кровавые жертвы.
Итак, накосив полтора десятка скальпов, Раскольников идет сдавать их в заготконтору Потребкооперации. Скальп — это твердая валюта Нового Света. И стоит он 20 копеек. Бабка-приёмщица нагло дурит простодушного Родиона, и вместо положенных трех рублей выдает герою Бостонского чаепития всего лишь два с полтиной.
Раскольников, казалось, и этому рад, потому что сражается не корысти ради, а токмо из-за идеи. Плюс ко всему, наш герой — личность пьющая. А трубы горят, и их тушить как-то надо. Однако, и бабка и Раскольников знают, что пляшка водки стоит в гастрономе, как раз 2–50 рэ. Так что — волки вроде бы довольны, что овцы сыты.
Но, на этот раз, Родион взмахивает топором и снимает с пенсионерки скальп.
— Жидковат, однако! — говорит он, брезгливо вертя в руках старушечьи космы, — Но, ничего, на плавленый сырок обменяю, бо без закуси не пью!
Вот блин! — досадно сплюнул Раскольников. Погруженный в свои грезы он не заметил, что сточил лезвие топора до самой ручки. Эх, испортил дорогую сердцу вещь!
В этот момент, в юрту заполз нарочный от Шелленг-бека. Значит, есть дело…