Вопреки моим опасениям, гомункул не продолжил допрос ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Время от времени я ловила на себе его взгляды, но к активным действиям Айолин не переходил.
Иллюзий на его счёт я не строила. Он не поверил мне ни на йоту. Я читала это в его странных глазах. Но, к счастью, в них не было враждебности или параноидальной подозрительности. Казалось, он всё для себя решил на мой счёт, но предпочёл на время отступить и ждать. То ли малейшей оплошности, то ли пока я сама решусь поговорить с ним.
Я отвечала Айолину тем же. Должно быть, воспоминание о его глазах, мерцающих в темноте, сыграло со мной злую шутку. Я то и дело ловила себя на том, что смотрю на его бледное лицо, и это категорически не нравилось мне по многим причинам.
Недосказанность, повисшую между нами в воздухе, не заметил никто, кроме Криса.
— Что произошло между тобой и Айолином? — спросил он однажды после тренировки, когда я лежала без чувств после выматывающего кросса. — Если бы я знал его чуть меньше, решил бы что он, как и все эти простофили, положил на тебя глаз. Но это невозможно.
Я порадовалась, что можно было не отвечать сразу. Как всегда после тренировок, дыхание восстанавливалось с трудом. И хотя сейчас, после трёх месяцев муштры под командованием Криса, я уже не находилась в предобморочном состоянии от нескольких кругов вокруг площадки, всё-таки время прийти в себя требовалось.
«Значит, он не рассказал никому о своих наблюдениях», — отстранённо подумала я. Если о подозрениях Айолина не знает Крис, значит, не знает никто в ордене.
До сих пор мне было не совсем понятно отношение орденцев к гомункулу. Большая часть наставников предпочитала не замечать мужчину, в глазах новобранцев я видела либо нездоровый интерес, либо пренебрежение.
Айолина, казалось, всё это не беспокоило вовсе. Его колючие светлые глаза обдавали холодом любого, кто появлялся в поле зрения, за исключением, разве что, Криса. Рядом с гениальным убийцей «эльф» будто оттаивал и становился больше похож на обычного человека.
Гомункул рассказал бы именно Крису о своих догадках, как другу и мастеру ордена, если бы вовсе собирался ими делиться.
— Возможно, он догадывается, кто я, — нехотя отозвалась я, поднимаясь с земли.
Нечестно было так поступать. В конце концов, это ничем не лучше вранья — сознательно вводить в заблуждение небезразличных тебе людей. Но разве был у меня выбор? Честные долго не живут. Если, конечно, у них нет под рукой магии света, способной выжечь до костей противников.
Мне очень хотелось разделить с кем-нибудь бремя тайны, довериться Крису или даже Айолину, хотя симпатия к последнему и казалась мне необоснованной. Но я боялась. Того, что придётся спешно убегать отсюда, сжигая за собой все мосты. Того, что сбежать не удастся, и сжигать будут уже меня. И, что в сотню раз страшнее, мне не хотелось прочесть однажды презрение на их лицах. Понять, что видят они не меня, а Генерис.
— Я не говорил ему, — Крис помрачнел, истолковав мой ответ так, как мне того и хотелось. — Об этом знают ещё лишь двое среди здешних наставников. Но никто из них не передал бы эту информацию Айолину.
Я пожала плечами, словно бы говоря, что тоже не знаю, в чём дело, но от Леонталя так просто не отвязаться.
— Он тебе понравился?
— С чего ты взял? — на моих губах невольно появилась улыбка. Ситуация, в которой я обсуждаю с шестнадцатилетним Крисом свои «сердечные» привязанности, казалась странной.
— Надеюсь, что мне показалось, — серо-зелёные глаза мальчишки были непривычно серьёзны, без намёка на насмешку. — Возможно, меня ввело в заблуждение то, как ты смотришь на него…
Он на мгновение замолчал, подбирая слова.
— Как?
— Без предубеждения. Обычно мужчины-гомункулы интересуют девушек лишь в одном смысле. И смотрят они на них соответствующе…
— Будто хотят затащить на ближайший сеновал? — не удержалась я от иронии.
— Будто не видят личность, с которой стоит считаться. Только тело, подходящее для удовлетворения похоти, — ничуть не поддержал мой шутливый тон Крис.
— Зачем обсуждать всё это со мной? — мастер не был похож на сплетника, готового трепать имя друга за его спиной. Значит, он вбил себе в голову, что я безумно влюблена в Айолина, и хочет предупредить, что вздыхать по нему не стоит.
— Затем, чтобы твой интерес не перерос в нечто больше. Ответить тебе взаимностью Айолин никогда не сможет, — Леонталь не выглядел довольным, говоря это. Похоже, неспособность друга любить кого-либо, кроме Лидии, внушала убийце опасение.
Мне хотелось спросить Криса о многом. Раз Лидия отпустила гомункулов, разорвала ли она магическую связь? В глазах других её созданий читается такая же животная тоска? Но на эти вопросы я не имела права.
— Не стоит беспокоиться, — сухо ответила я на предупреждение наставника. — В этом смысле меня не интересует ни Айолин, ни кто-либо ещё.
И это правда. Иногда, когда одиночество заполняет меня до дна, я думаю, что, возможно, стоит ответить на завуалированные намёки кого-нибудь из мужчин и согреться, если не душой, то хотя бы телом. Представить, что сильные руки, обнимающие меня, способны защитить от подавляющего холода и страха. Я не юная мечтательница, мне было бы достаточно и только плотской связи. Но даже в отношениях ради секса должна быть искренность, которой я дать не смогу. Трудно забыть, что большинство из тех, кто сейчас увивается вокруг, никогда и не посмотрели бы в мою сторону, знай они, что я бездарок.
— Это хорошо, — Крис ненадолго замолчал. — Я ещё не объявил остальным, но на время полевого выезда все новобранцы будут разбиты на группы по четыре человека, к каждой из которых будет прикреплён наставник. Наша группа слишком большая, я не смогу взять всех, поэтому ты, Григ, Мелла и ещё один новобранец из другой группы поедите с Айолином.
Должно быть, прекрасное лицо Генерис всё-таки перекосило от открывшейся перспективы, поэтому что убийца насмешливо уставился на меня.
Дело было не только в Айолине. Но и в Григе, влюблённом в меня. И в Мелле, неровно дышащей к Григу. Не знаю, кто будет у нас четвёртым, но и этого достаточно, чтобы желать провалиться сквозь землю.
Группы под руководством наставников выезжают в отдалённые уголки Стейнхорма, в которых накопились проблемы. Полевые выезды должны занять месяц-полтора. Я не представляла, как проведу это время в такой компании.
— Почему именно так?! — я невольно вскинулась, хотя всегда старалась контролировать эмоции, чтобы не наговорить лишнего. — Чёрт, с ним, с Айолином, но почему я должна быть в одной команде с этими двумя? Ладно бы ещё один Григ…
Я заметила выражение лица наставника и замолчала.
Всё ясно. Кое-кто решил избавиться от всех проблем разом.
Неприятно сознавать, но единственный разлад в группе Криса связан со мной. Той, кого он не желал видеть в ордене изначально. Сейчас ситуация изменилась — мастер не ожидал, что я продержусь так долго. Удивлялся моему упорству и отсутствию жеманного кокетства, которое, по мнению подростка, просто обязано идти в комплекте с внешними данными. Мы пообтёрлись и научились уважать друг друга. Не знаю, были ли у него ещё сомнения на мой счёт, но больше он их не показывал, и относился ко мне ничуть не хуже, а в чём-то даже лучше других его подопечных.
Но проблему это не решало. Григу сложно сосредоточиться на деле, когда я неподалёку. А Меллу ситуация раздражала столь сильно, что она начинала творить глупости.
— Ты хоть и нагнала в физической подготовке остальных, но всё ещё одна из самых слабых новобранцев, — кажется, он заметил, как мои губы изогнулись в недовольной гримасе, поэтому поспешил добавить. — Голова у тебя варит, что надо, и не скажешь, что ты необразованная, но с техникой боя пока беда. Григ и Мелла при всех их недостатках одни из лучших моих учеников. Не знаю пока, кто у вас будет четвёртым, но очевидно кто-то из среднячков. Получится крепкая и сбалансированная команда, если вы сумеете справиться со своими проблемами.
«У меня одна проблема — я застряла в чужом мире. И тимбилдингом где-нибудь на болотах это не исправить», — хотелось мне сказать ему, но я, конечно, промолчала, махнула рукой и собралась уже было уходить, когда услышала голос Криса, в котором сквозило неприкрытое любопытство:
— Кстати, а что такое чёрт?
Нет, только не снова!