— Их много! Запали огонь! — закричала я, что было сил, надеясь, что Айолин меня расслышит. А сама рванула обратно к стоянке.
Действовала больше на инстинктах, чем в действительности просчитывая ситуацию. Схватила было лук, но соотнеся вес магической сферы и стрелы, отбросила в сторону.
Где-то позади меня Айолин активировал свой артефакт, полыхнуло марево огня. Слишком слабое, чтобы быть надёжным. Должно быть, после обильного дождя даже магическое пламя неохотно схватывало влажную древесину.
Я не обернулась, чтобы не терять и секунды, схватила одно из полотенец, сушащихся на рогатине. Обернула им сферу и завязала на манер кулька. Обхватив странную ношу, метнулась обратно к ограждению, не забыв с помощью второй сферы зажечь потушенный на стоянке костёр.
Айолин сидел вдалеке, привалившись к дереву с полыхающей кроной. Даже отсюда я видела поблескивающую в отблесках огня кровь, залившую плотную куртку из дублённой кожи.
Только в сказках прекрасные рыцари всюду разъезжают в латах. На деле полный доспех надевают крайне редко, обычно лишь перед непосредственными боевыми действиями, когда есть время на подготовку. Стандартное походное обмундирование орденцев состоит из плотных курток с металлическими пластинами, наручей и других отдельных элементов доспеха. Гораздо легче и в то же время надёжно.
И всё-таки тварь без особого труда располосовала толстую кожу и пробила металлические пластины. Я не могла оценить в полной мере состояние своего спутника, но, если бы не языки пламени над головой, он был бы уже мёртв.
Тем не менее, острое чувство смертельно опасности чуть стихло. Возможно, критическая точка была пройдена, и теперь у нас появились неплохие шансы на выживание.
Тёмные тени кружили возле Айолина на грани светового круга. Скрипа-смеха больше не было, похоже, огненные сферы стали для тварей неприятным сюрпризом. Вот только огня от сгорающего дерева не хватит, чтобы продержаться до утра. Нужно дать возможность Айолину вернуться в защитный круг.
Зачем он вообще покинул его?
Злясь на себя за бесполезность, я начала осторожно, на манер пращи, раскручивать полотенце со сферой внутри. Когда, как мне показалось, снаряд оказался в нужной точке, я выпустила ткань из рук, молясь, чтобы сфера разбилась вблизи какого-нибудь дерева и подожгла его.
Айолин понял мой замысел ещё до того, как полотенце коснулось земли. Плавно, будто и не был ранен, поднялся и почти на пределе видимости метнулся к новому участку света.
***
Позже я осознала, что сглупила. Айолину хватило бы огня и от его заклинания. Он мог бы использовать угли и пылающие ветви дерева, чтобы поджечь окружающие кустарники и проложить огненную тропу до защитного круга из кристаллов.
Мне оставалось лишь развести костёр на стоянке и позволить гомункулу всё сделать самому. Но я настолько устала от вечного ощущения бесполезности в этой вылазке, что схватилась за возможность помочь и в результате потратила ценные артефакты совсем не рационально.
И всё-таки важнее, что мы проложили огненную тропу от второго подожжённого дерева. Гомункул добрался до меня уставшим, но почти невредимым.
Я говорю «почти» лишь потому, что не все раны на теле мужчины успели затянутся до нашего воссоединения, но большая часть из них уже зарубцевалась или, как минимум, перестала кровоточить. Айолин выглядел измождённым, но смертельная опасность миновала.
Твари сторожили нас вплоть до рассвета, в предрассветных сумерках они исчезли, хотя я буквально кожей ощущала нечеловеческую злобу.
Гомункул после сражения чувствовал себя неважно, но первым делом прошёл проверить место ночного боя и вернулся назад со странной белой маской в руках. Казалось, она была отлита из гипса — с узкими прорезями для глаз и улыбающейся щелью на месте рта.
— Это всё, что осталось от того, которого мне удалось убить, — Айолин постучал по поверхности пальцами. — Когда я сорвал с него маску, он будто ослеп и перестал видеть меня.
Я масок на лицах ночных созданий не заметила, но, с другой стороны, и не сталкивалась с ними лицом к лицу.
Интересно, кстати, почему?
Неужели, они приходили лишь за мужчиной? Быть может, Ард велел им не трогать меня?
Гадать было бессмысленно. Как и всерьёз рассчитывать на то, что тёмные создания не навредят мне. Всё же Тьма — есть Тьма. Не уверена, что она может пойти против своей сути.
— Кстати, — внезапно вспомнила я. — Зачем ты покинул защитный круг?
— Подойди сюда, — Айолин поманил меня рукой и подвёл к кристаллу. — Не знаю, как ему это удалось, но он повредил защиту.
Я склонилась над прозрачным с фиолетовыми вкраплениями камнем. Ночью от него исходило едва заметное свечение, но днём он казался почти обыкновенным. У основания вилась небольшая трещина, настолько незначительная, что она скорее угадывалась, чем действительно виднелась.
— Как ты её разглядел? — поразилась я.
— Не глазами уж точно. Магический фон изменился.
Покосившись на измождённого после трудной ночи мужчину, сосредоточенно расследующего повреждённый кристалл, я промолчала. Интересно. Не думала, что Айолин настолько чувствителен к магической энергии. Обычно это доступно лишь магам и некоторым одарённым, вроде Криса и мастера Рейдала.
Возникал вопрос. Видел ли Айолин, что я бездарок? Неужто знал и молчал?
— Ольга, мне придётся поспать, — подняв взгляд на усталое лицо, я согласилась со спутником. Мужчина выглядел измождённым. Хотя раны затянулись совсем, я подозревала, что столь серьёзные повреждения не могли пройти для организма незамеченными. — Но сначала позавтракаем, нужно возместить потраченные силы.
Обычно мы не трогали запас сушёного мяса, обходясь пойманной дичью, но просто варёной крупы Айолину для восстановления было откровенно мало. Поэтому наскоро настругав твёрдые волокна, отправили их вариться в котелок, а сами решили, что делать дальше.
— Утешает, что чем бы ни были наши вчерашние гости, днём они не появляются. Нужно возвращаться в деревню и запросить подмогу.
Я забеспокоилась. Мы не могли вернуться, не найдя убежища. Если сюда нагрянет вся орденская рать, шанс того, что я смогу разыскать половинку сферы был ничтожен. Мне и так предстояло придумать, как убедить Айолина исследовать убежище, а не следовать инструкции — самим не соваться, дать знак остальным и ждать подкрепления.
«Не знаю, чего ты добиваешься, Ард, но твои детишки совсем делу не помогают», — мрачно подумала я.
На самом деле, больше всего мне хотелось прислушаться к доводам спутника и покинуть лес, что теперь казался зловещим и ещё менее гостеприимным, чем раньше. Даже днём, в тёмных тенях от деревьев чудились зловещие очертания ночных наблюдателей.
— Ты не боишься, что мы можем привести их за собой к поселению? — мой вопрос был лишь отчасти продиктован желанием отговорить Айолина от возвращения. По какой-то причине жители деревни не знали о существовании подобных тварей в лесу. Возможно, мы разбудили их своим присутствием. Или сработала защитная система, оставленная Умброй.
Айолину чудом удалось убить одного. Крестьяне не смогут противопоставить им ничего.
По мрачному лицу гомункула я осознала, что его беспокоят те же мысли:
— Не нравится мне всё это. Эти твари не из обычных монстров. Ими движет не просто злоба и желание набить брюхо. Они любят играть с добычей и наслаждаются её отчаянием. Подобные им не будут отсиживаться в лесу, им нужны разумные жертвы. Поэтому странно, что ни о чём подобном мы до сих пор не слышали.
— Возможно, это знак, что мы на верном пути.
— Боюсь, ты права.