Сердце билось, но очень неровно и слабо.
- Подождем! А то еще неизвестно, как лучше...
Толстяк не понял, что имеет в виду Квотерблад, но спорить с соседом по камере не решился. Расправив пошире свой свитер, сохнущий прямо в изголовье, он лег на койку и закрыл глаза:
- Вы только скажите, господин капитан, если что надо будет. Хорошо?
- Ладно. Позову.
А ведь, помнится, Гуталин когда-то любил бывать у толстяка Эрни. Частенько в "Боржче" вечерами сиживал, да и днем заходил - пропустить стаканчик-другой. То с Ричардом Нунаном, а то и с господином Шухартом...
Хотя в те времена Рэдрика Шухарта никто еще "господином" не называл - просто Рыжий, Сталкер, или, в крайнем случае, старина Рэд. Это ведь теперь он национальный герой и посмертная знаменитость, а раньше... Раньше ведь, трудно поверить, и про Дика Нунана мало кто слышал.
Между прочим, и Президента республики, самого Креона Мальтийца, судьба свела с Гуталином именно в "Боржче"! Конечно, в нынешних официальных биографиях этот случай описан совсем по-другому, но капитан хорошо помнил, как все было на самом деле.
Тогда Шухарта только-только освободили из заключения. Отсидел он год всего по первому сроку, устроился в Институт, семью завел, ребенка... Словом, вроде как встал на путь исправления, даже в Зону ходил только официально, по пропуску, а "хабар" весь сдавал куда следует.
Единственное, что себе позволял - заглянуть с получки или с премии в любимый кабачок, выпить с приятелями.
Ну так вот... По словам толстяка Эрни, в тот исторический день Гуталин с Шухартом нарезались капитально - не то с радости, не то с горя. Сейчас уже и не вспомнить, по какому поводу: то ли кто-то у них там погиб в Институте, то ли, наоборот, невредимым из Зоны вернулся... Чуть не передрались по пьяни, как водится между старыми приятелями, а тут еще какой-то сопляк подваливает: дескать, возьмите меня в дело, хочу быть настоящим сталкером. Вроде вас.
И был это собственной персоной - будущий господин Пожизненный Президент и Верховный Главнокомандующий, а тогда еще просто юный Креон, только что прилетевший с родной своей Мальты за славой и быстрыми деньгами.
Но кому какая судьба выпадет - позже выяснилось, а в тот вечер... Представляете реакцию Гуталина? Он его, конечно, за очередного "подсадного" принял. Да как даст прямо в ухо! Без всяких там проповедей и разговоров. Потом еще пару раз добавил, для порядка, и совсем уже было хотел выкинуть из "Боржча", вместе со стулом, но тут Рыжий Шухарт спохватился. Сообразил, видимо, что неприятности с полицией им сейчас ни к чему. Начал деньгами у парня перед носом трясти, сопли распустил, и вообще.
Одним словом, замяли скандал...
Неожиданно для себя и почти неосознанно, капитан Квотерблад наклонился к чернокожему великану. Заставил себя напрячь слух:
- Гуталин?
Ответа, конечно же, не последовало. Но Квотерблад даже не расслышал, а угадал хриплый, раскатистый клекот, прокатившийся где-то глубоко, под ребрами распластанного по койке человека.
В своем углу робко зашевелился Эрнест:
- Что там, господин капитан? Как он?
- Оклемается... Еще нас с тобой переживет.
Толстяк даже не почувствовал двусмысленность прозвучавшей фразы:
- Конечно! Дай ему Бог...
Квотерблад поморщился и опустил края губ:
- Послушай, ты что - еще веришь в Бога?
- А как же иначе,- испугался толстяк.- Разве можно, чтобы...
- Даже после Посещения - веришь?
- Но, господин капитан, вы ведь сами...
- И после всего, что происходит теперь?
- Да, конечно!
Капитан заметил, что собеседник уже не лежит, а сидит, свесив ноги, готовый в любую секунду вскочить и забегать по камере. Прямо, как в первый день после ареста...
- Ладно, все. Успокойся.
Но толстяк будто бы и не слышал:
- Знаете, господин капитан, мы ведь раньше по воскресеньям - обязательно в церковь. Жена, дети... Чтобы все, как положено.
- И бесы веруют.
- Простите, что?
Капитан процитировал:
- Сказано ведь: и бесы веруют - и трепещут.
Бедняга Эрни даже не сразу понял, как следует реагировать на слова соседа по камере. Потом спохватился:
- Да, это вы очень правильно изволили...
- Отстань. Понятно? - Капитан Квотерблад почти не повысил голоса, но собеседник сразу же проглотил готовую сорваться с языка фразу - и снова затих на какое-то время в своем углу.
Смотреть на его жалкую, расплывшуюся фигуру было противно:
- Помолчи, толстяк...
Беда, наверное, в том, что слишком много уже было сказано слов... Люди издавна заполняли мир разговорами о Боге, вере, праведности и грехе, используя все это для достижения собственных целей. Вот и подпольная организация, созданная Гуталином, была им названа не как-нибудь, а - "Воинствующие ангелы".
Помнится, впервые это название прозвучало в оперативных сводках полиции вскоре после катастрофы в Карригановских лабораториях. "Ангелы" тогда совершили вооруженное нападение на склады Института. Сняли охрану, разблокировали сигнализацию - а затем вывезли прямым ходом обратно в Зону восемь контейнеров с образцами, предназначенными для научных экспериментов.
Налет был организован по всем правилам, со стрельбой и взрывами,- а потому только чудом обошелся без человеческих жертв.
Средства массовой информации тут же распространили манифест новоиспеченных террористов. Из него следовало, что эта акция - всего лишь первый, но не последний ответ на неспособность и нежелание официальных властей оградить человечество от нависшей над ним катастрофы. Досталось, разумеется, и жадным до неправедных денег сталкерам, и ученым, "ослепленным светом ложного знания", и продажным чинам полиции...
Внизу, под текстом воззвания, красовалась собственноручная подпись Гуталина.
Когда же это было? Пять лет назад? Шесть?
Капитан Квотерблад усмехнулся: да уж, столько воды утекло!