Улыбающаяся Кимио протянула ему через стол карандаш и листок бумаги.
На обратном пути Йоси Мацухара, немного осоловев от такого изысканного и обильного угощения, откинулся на сиденье, склонил голову, и вскоре Брент услышал его глубокое ровное дыхание. Сам он внимательно смотрел на дорогу, но мысли его были далеко: он припоминал ту цепь обстоятельств, благодаря которым он оказался в Японии и на "Йонаге".
Брент происходил, что называется, из морской семьи и даже появился на свет в военно-морском госпитале Сан-Диего. Отец его, Тед-Порох Росс, служил в то время старшим офицером на авианосце "Филиппинское море". Потом его назначили военно-морским атташе в Германии. Потом были Испания, Турция, Япония, Бахрейн. Переезжая вместе с мужем из страны в страну, мать Брента неизменно отправляла сына учиться в самую обычную местную школу, чтобы он мог узнать быт и нравы и в совершенстве овладеть языком. Помимо этого, кочевая жизнь научила Брента и драться: очень рано обнаружилось, что он унаследовал от отца его взрывной темперамент, которому тот был обязан своим прозвищем. Так, например, в Германии, когда один из одноклассников обозвал его "вонючим янки", Брент, почувствовав, как огненный туман застилает глаза, не помня себя, зверем бросился на обидчика. Троим учителям удалось оторвать его от одноклассника лишь после того, как Брент подбил ему оба глаза и сломал нос.
Вопрос "кем быть?" никогда не стоял перед ним. Разумеется, моряком! Других профессий и видов деятельности в семье Россов не признавали. Брент неизменно был первым учеником и разносторонним спортсменом, отдавая предпочтение футболу и регби. Уже к шестнадцати годам он был шести футов ростом и весил почти двести фунтов, что не мешало ему, к восторгу тренеров, пробегать сорок ярдов за 4,65 секунды.
Мать заболела, у нее обнаружили рак и положили в военно-морской госпиталь в Норфолке, куда был вынужден перевестись Тед Росс. Она таяла на глазах, отец переходил от угрюмого отчаяния к вспышкам бешеной ярости, кляня на чем свет стоит судьбу и врачей.
Когда Брент уже кончал школу, Тед вышел в запас и, перевезя жену домой, самоотверженно ухаживал за ней. Военно-морских врачей сменили гражданские: больная получала облучение радиевой пушкой, химиотерапию и лошадиные дозы витаминов. Ничто не помогало. Тед, обозвав всех врачей "бандой неучей и шарлатанов", отказался от их услуг.
А Брент, окончив школу первым, получил приглашения из десяти лучших университетов и всех трех военных академий. В марте 1978 года он послал документы и рапорт о зачислении в Военно-морскую академию. Спустя месяц скончалась его мать.
Тед, который не смог ни пересилить, ни хотя бы отсрочить смерть жены, замкнулся в мрачном одиночестве, месяцами не выходил из дому и пил, кляня неумолимую судьбу. Брент не мог оставить его и, отложив отъезд в академию, день и ночь слушал, как отец кроет последними словами все медицинское сословие. Наконец, когда со дня смерти жены минуло полгода, Тед вышел из своего столбняка, немножко ожил и даже стал поговаривать о возвращении на флот. Сын горячо поддержал эту идею, и Тед пошел старшим помощником на пароход.
А к тому времени, когда Брент третьим окончил академию в Аннаполисе, стяжав себе лавры и в американском футболе - его дважды признавали лучшим игроком задней линии, - Тед уже получил капитанский патент и встал на мостике дряхлой "Спарты", курсировавшей между Сиэтлом, Фербенксом и Теллером. Брента, проявившего блестящие способности к математике, зачислили в Управление военно-морской разведки, но перед этим с десятью другими новоиспеченными офицерами отправили на базу ВМФ в Кэмп-Пендлтоне, где они прошли совершенно секретный курс специальной боевой подготовки по программе "рейнджеров". Их учили боевым действиям на суше, выживанию в любых, самых экстремальных природно-климатических условиях, а особое внимание уделяли владению средствами связи и оружием - автоматической винтовкой, пулеметом, минометом, ПТУРСом. Первым местом службы стал для Брента Сиэтл, где он попал под начало коммандера Крейга Белла и лейтенанта Памелы Уорд. Белл знакомил его с тонкостями компьютерной шифровки и расшифровки, а Памела, привлекательная в свои "чуть за тридцать", в уютной квартире посвящала новичка в таинства любовной игры и техники полноценных отношений между мужчиной и женщиной.
Шел четвертый месяц его службы в РУ ВМС, когда стало известно, что "Спарта" пропала где-то в Беринговом море. Затем один за другим бесследно исчезли два вертолета Береговой охраны "Сикорский НН-52", русский Ту-16 сгинул с экранов НОРАД [North American Air Defence Command - Объединенное командование ПВО североамериканского континента], а русский китобой погиб при загадочных обстоятельствах. Все эти катастрофы происходили примерно в одном районе мореплавания, по прямой линии сдвигаясь к югу - к Гавайским островам. Брент перебирал варианты - не сложившие оружия японцы, подводные лодки, тайная морская база на Алеутских островах, - но у него не возникало и мысли о появлении там авианосца: это было бы настоящим бредом. Правда, это абсурдное предположение закрадывалось в его голову, но он со смехом отгонял его. Затем последовал сокрушительный рейд авианосца "Йонага" на Перл-Харбор, и нелепое допущение подтвердилось.
Еще через три недели он следом за коммандером Беллом поднялся по трапу этого отбившегося от стада мастодонта, ставшего на якорь в Токийском заливе, и увидел невозмутимого адмирала Фудзиту и его замерший в строю экипаж. В конце концов представителям японского правительства удалось убедить всех, что война кончилась сорок два года назад - и не в пользу Японии. Только тогда Брент узнал о том, что его отец попал в плен на "Йонагу" и, не в силах перенести учиненные им расправы, покончил с собой.
В тот самый день, когда авианосец стал на Токийском рейде, китайцы вывели на орбиту свою лазерную систему, уничтожившую все реактивные самолеты, ракеты и спутники связи. Затем случилось так, что Йоси Мацухара, заметив вторгшийся в воздушное пространство над "Йонагой" ливийский DC-3, дал предупредительную очередь, повредившую "Дугласу" двигатель, и это довольно заурядное происшествие взбесило полоумного полковника Каддафи и привело к войне с арабским" миром.
Брента, умевшего обращаться с шифрами и знавшего языки, прикомандировали к штабу адмирала Фудзиты для координации действий. Боевые столкновения начались после того, как Каддафи захватил в заложники лайнер "Маеда Мару" с тысячью человек на борту и потребовал выкуп. За этим последовали бои в Средиземном море, поход на Ливию, высадка десанта на берега Южно-Китайского моря и Малаккского пролива, бурные романы с Кэтрин Судзуки и Сарой Арансон. Одну он застрелил собственноручно, с другой расстался потому, что был слишком предан адмиралу Фудзите, а она этого вынести не могла. И теперь молодой офицер готовился к новым сражениям, одно из которых вполне могло стать для него последним. Адмирал готовил перехват. Два ливийских сухогруза "Мабрук" и "Эль-Хамра" и два эсминца сопровождения будут легкой добычей для "Йонаги", и все же Брент испытывал смутное беспокойство. Слишком легкая добыча. Слишком просто и гладко все получается. Не таков Каддафи, чтобы, разрабатывая операцию, обойтись без арабского изворотливого коварства, не подстроить искусную ловушку. Что-то здесь не то. Но что именно - что? - в тысячный раз спрашивал себя Брент, свернув между тем с магистрали и подруливая к стоянке возле дока.
- Эй, Йоси, подъем! - крикнул он, останавливаясь. - Дело не ждет! - и слегка потряс друга за плечо.
Летчик помотал головой и открыл глаза:
- Заседание штаба?
Брент засмеялся.
- Не хочу тебя огорчать, Йоси, но заседание штаба будет завтра. Ты еще успеешь увидеть Кимио во сне.
Они со смехом вылезли из маленького седана.
5
Заседание штаба началось рано утром в адмиральском салоне, и на этот раз в число присутствующих входил представитель ЦРУ Джейсон Кинг, занявший место в конце дубового стола напротив Брента и Мацухары, - коренастый, средних лет, болезненно бледный мужчина с пухлыми и ноздреватыми как два ванильных пудинга щеками, с широким лбом, морщины на котором были словно проведены кончиком ножа, с редеющими темными волосами, кое-где тронутыми сединой. Брент никак не мог отвести глаз от его крупного, но приплюснутого, словно вмятого в лицо бесчисленными кулачными ударами носа, придававшего облику Кинга что-то восточное. Сощуренные голубые глаза беспокойно, точно спасающиеся от преследователей зверьки, шныряли по салону.
Рядом с Кингом сидел пожилой офицер в форме сил самообороны - капитан третьего ранга Ютака Накано, согнутый как ива под ветром, с опущенными, словно от неизбывной печали, углами рта. Он не поднимал слезящихся черных глаз от бумаг, которые то и дело перебирал подагрическими пальцами.
Адмирал Фудзита, представив присутствующим новых участников совещания, дал слово Джейсону Кингу. Тот поднялся, достал из кожаной папки несколько документов и хрипловатым, чуть подрагивающим от волнения голосом произнес:
- Господа, я прислан на место Фрэнка Демпстера, павшего смертью храбрых на борту авианосца "Йонага" в бою за свободу.
Несмотря на то, что страшная картина гибели Демпстера - осколок с хирургической точностью срезал ему макушку, обдав весь ходовой мостик кровью и мозгом, - до сих пор стояла у Брента перед глазами, он не мог при этих словах удержаться от усмешки. Фрэнк напился в тот день до полной потери соображения и вместо того, чтобы спрятаться за бронещит, когда тысячефунтовая бомба разорвалась точно посреди полетной палубы, продолжал тупо глядеть вниз. Бессмысленная и никчемная смерть, никакого отношения не имеющая ни к храбрости, ни к свободе.
- Я располагаю некоторыми данными относительно последних действий Каддафи против Японии, - продолжал Кинг, взглянув на адмирала. Во-первых, он убедил Индонезию присоединиться к нефтяному эмбарго, то есть прекратить вам поставки.
- Мерзкие мокрицы! - гневно вскричал адмирал. - Мы потеряли сотни самураев и американцев, защищая их, раз уж сами себя они защищать не желали.
- И сейчас не желают, - сказал Кинг. - Не забудьте, господин адмирал, Индонезия - член ОПЕК, а потому сегодня с ноля часов в Японию не поступит больше ни капли нефти.
- А страны Персидского залива? - воскликнул Окума.
- Да что с них взять?! - пожал плечами Кинг. - Теперь, когда мы - я имею в виду США - из-за этих китайских лазеров ушли оттуда, Иран и Ирак за милую душу топят друг у друга танкеры, а Кувейт, Бахрейн, Оман и Эмираты волей-неволей присоединились к джихаду. Конечно, они не будут вести священную войну с Израилем и Японией - это же не Ливия и не Сирия, - но и нефть продавать не будут. - Он снова пожал плечами и, перекрывая сердитый гул голосов, пояснил: - А и захотели бы - не смогут вывезти: Иран и Ирак не дадут.
- Ну, а Египет, Саудовская Аравия? - выкрикнул Сайки.
- Тоже на рожон не полезут - они со всех сторон окружены союзниками Каддафи. И правительства в обеих странах шатаются: фундаменталисты набирают силу и требуют тесного сотрудничества с Каддафи. - Он оглядел угрюмые лица офицеров. - И по мнению моего ведомства, они этого добьются.
- Мистер Кинг, - сказал адмирал. - Вам, наверно, известно, что Япония располагает всего ста двадцатью двумя разведанными месторождениями в Ниигате и Эннаи. Производство может составить тридцать пять тысяч баррелей в день. Наши потребности - три с половиной миллиона баррелей. Дефицит, таким образом, составит девяносто девять процентов.
Представитель ЦРУ шумно вздохнул.
- Известно, сэр, известно. - Он побарабанил по столу белыми костяшками пальцев и мельком проглядел другой листок бумаги. - Но и вы, должно быть, знаете, что в Америке введены строжайшие ограничения. Но мы ведем разведку, бурим новые скважины и, идя на жертвы, будем поставлять вам два с половиной миллиона баррелей в день... Чего бы нам это ни стоило.
- Понимаю, понимаю, - полным яда голосом сказал адмирал. - Огромные жертвы! Я склоняю перед ними голову! Средиземноморская операция стоила мне стоила! - трех эсминцев, пятидесяти трех самолетов и трехсот десяти человек! - Кинг покраснел и шире раскрыл глаза. - Еще двести пятнадцать моряков пожертвовали жизнями в Южно-Китайском море! - Он кивнул в сторону Джона Файта. - Половины кораблей сопровождения и чуть ли всей моей авиации как ни бывало!
Кинг в растерянности ущипнул себя за переносицу.
- Я знаю, адмирал, и в данный момент гордости за свою страну не испытываю. Но, поймите, большая часть нашего вооружения - бесполезный лом.
- Нам нужно больше кораблей и вообще всего! - Фудзита показал на Ютаку Накано. - Сторожевики и миноносцы сил самообороны не могут использовать свои ракеты, а значит - никуда не годны.
- Господин адмирал! - воскликнул, словно очнувшись от нанесенной обиды, капитан третьего ранга. - Если надо, мы будем служить отчизне луками и стрелами.
- Не отчизне стрелами, а арабам - мишенью! - быстрая улыбка вспыхнула на морщинистом лице адмирала. - Мистер Кинг, нам необходимы огневые средства - пулеметы и скорострельные орудия. Миноносцы типа "Флетчер", которыми командует кэптен Файт, с пятидюймовками главного калибра и вспомогательной артиллерией тридцати восьми миллиметров... - лучшие в мире.
- Я это понял еще на Соломоновых островах, - неожиданно высказался Митаке Араи, переглянувшись с адмиралом Алленом.
Джейсон Кинг открыл новую папку и достал из нее еще один листок.
- Мы купили еще три "Флетчера" в Чили и на Филиппинах. Оборудовали их РЛС [радиолокационная станция] обнаружения надводных целей типа SPS-10, РЛС обнаружения воздушных целей типа SPS-40 и гидролокатором типа SQS-23.
- И это все? - возмущенно спросил Фудзита. - Нам нужны тяжелые орудия! Авианосцы! Кэптен Файт дважды производил самоубийственные торпедные атаки на крейсера!
Кинг склонился над своими записями.
- Простите, сэр. Мы... - он вдруг замолчал, словно человек, который подошел к оврагу и увидел перед собой бездонную пропасть. - У нас есть данные о том, что... Что Каддафи лихорадочно скупает корабли надводного флота.
- Как? И авианосцы?
- И авианосцы тоже - два. И еще два крейсера, не меньше десяти эсминцев и сколько-то транспортов. Имейте в виду, в мировом океане еще больше двухсот судов времен второй мировой войны. По нашим сведениям, он купил у Индии авианосец "Вигрант" - это бывший "Геркулес" британского флота.