- Если бы это был не день... Если бы это произошло не среди бела дня, а именно ночью...
- Тогда что?
Трудны стиснул зубы, отвернулся от окна, решительно направился к двери открыл их и выглянул.
- Посмотрите сами, пан ксендз.
Тот поднялся, подошел, увидал. От дыры на стене не осталось и следа; она заросла без малейшего шрама, словно рана на живом теле.
- Но ведь ни кропила, ни тарелочки нет, - заметил Рембалло.
- Правильно, нет. Пан ксендз желает попробовать еще раз?
Отец Францишек нервно рассмеялся.
- Дорогой мой, никакой я не экзорцист; здесь, скорее всего, и вправду действуют некие силы, которых я сам не понимаю. Я обычный приходский священник, в этих вещах не разбираюсь; могу пана исповедать, могу произвести последнее помазание, могу окрестить вашего ребенка, но только не заставляйте меня вести метафизические баталии, ибо о них я понятия не имею.
- Так почему же вы согласились?
- А вы как думаете? Понятное дело, из любопытства. В духов я так и не поверил, так что собственное незнание по этому вопросу мне ну никак не помешало, но если бы все-таки... В любом случае, пережил бы интересное приключение.
- Приключение, - фыркнул хозяин, не спеша подходя к обстрелянной стенке. - А я здесь, холера, живу.
Отец Францишек наблюдал за хозяином дома с порога двери, ведущей в салон, как тот приближается с вытянутыми вперед руками к дьявольской стене и, в конце концов, касается ее кончиками пальцев, а потом и внешней стороной ладони; как прижимается к ней всем телом, как прикладывает ухо к темной глазури краски и вслушивается в ритмы дыхания дома. Воистину отважный человек, подумал Рембалло без малейшего оттенка издевки.
- И что? - громко спросил он.
Трудны повернулся, пожал плечами.
- А ничего. Холодная как тысяча чертей.
- Пойдемте. Расскажите мне, что тут, собственно, происходит.
Они возвратились в салон, тщательно закрывая за собой двери, и Трудны произвел еще один рейс к бару. Он говорил краткими предложениями, без каких-либо сомнений, ограничиваясь только фактами и пропуская большую часть подробностей. Будто военный рапорт, подумалось священнику. Он слушал, не роняя ни слова. Переменная кубатура дома. Мегасердце. Труп на чердаке. Мегасердце во второй раз. Наблюдения матери Трудного. Шепоты. И вот теперь - стена.
- Так пан говорит, что это было на идише?
- На идише, идише. Узнать могу.
- Странно, - задумался отец Францишек. - А раньше, как пан уже говорил, здесь жили эти Абрамы; здесь вообще был еврейский квартал, причем богатый. Ведь какая-то связь имеется, пан не считает?
- Ну и допустим, что это еврейские духи, что с того? Что мне делать, вызвать спиритуалистическую Spezialsonderkommando?
- Пан Трудны...!
- Ладно, ладно.
Какое-то время они помолчали.
- Я вам скажу, что следует сделать, - внезапно заявил убежденно Рембалло. - Вам следует немедленно отсюда выехать. Вместе со всей семьей.
- Пану ксендзу легко говорить. Тут Рождество, Новый Год, самая средина зимы, к тому же карман у меня тоже не бездонный. Впрочем, а что я им скажу? Что нас выгоняют духи?
- А разве это не так?
- Ну, тут дело не в том...
- Вы хотите подождать до тех пор, пока они не покажутся всем вашим? Чтобы не выглядеть смешным, так? Пан, да я сам просто боялся бы жить в таком доме, в котором ни с того, ни с сего исчезают стены...!
- Ну, опять-таки, ни с того или ни с сего, а от освященной воды.
Эти слова заставили ксендза задуматься.
- Правда? Вы считаете...?
- А что, может не так? Пан ксендз сам видел. Даже тарелка с кропилом исчезли.
- Все так, но...
Трудны, из глубины своего кресла, покачал головой.
- Понимаю, что все это слишком банально. Как в тех селянских байках про черта, влетающего через дымовую трубу.
- Гмм, и вправду, не хотелось бы верить, что все так просто...
- Ну так как? Дьявол? Или же не дьявол?
- Не знаю! - буркнул Рембалло, грохнув кулаков по поручню. - Я в этом совершенно не разбираюсь! К иезуитам идите, к епископу! Только, ни в коем случае, не ссылайтесь на меня! Меня здесь не было, и я ничего не видел.
Трудны ухмыльнулся.
- Вижу, что Церковь искоса глядит на священников, которые верят в дьявола.
- Отъебись, пан, от Церкви. Война на дворе, дьяволы ходят в фуражках с черепами. Так во что мне больше верить, во вращающиеся блюдечки или, скорее, в СС?
- Видно на том свете никто не слыхал про Гитлера, - буркнул хозяин.
Они снова помолчали. Где-то в глубине дома часы пробили два. Рембалло выглянул через окно: на дворе сыпал мелкий снежок.
- Что вы имели в виду, говоря, что если бы это было ночью...?
Трудны пожал плечами.
- Днем я выдержу и черта с рогами, но вот в темноте и сердце лопнуть может. Эти зимние ночи... Понимаете: страх. Тут дело не в том, что духи показываются после заката, но то, что после заката их видят люди.
- По-моему, мы слишком много выпили.