Но Кристиан молчал, опустив голову. Если он выдаст тайну Илэра, не будет ли это предательством по отношению к молодому человеку? Ведь сам он ни за что не желал открыться, опасаясь оттолкнуть любимую. Но что же делать? Невозможно выжидать и тянуть до бесконечности. Да Илэр и сам понимает, что время идет, добавляя Мэвис месяцы и годы, слишком быстро для живущего сотни лет носферату подталкивая ее к старости и к смерти. Очевидно же, что через десять лет Мэвис станет уже зрелой женщиной, прожившей почти половину жизни, тогда как Илэр по-прежнему будет выглядеть свежим юношей. Даже если он сумеет удержать любимую рядом, ничего ей не рассказывая, — что маловероятно, — у нее неизбежно возникнут подозрения… Но как сказать девушке, что ее друг — носферату, существо наполовину нечеловеческой природы, кровопийца и, возможно, убийца? Когда-то Кристиан решился открыться своей невесте, и тем самым подготовил ее гибель. Сто лет спустя он женился на другой женщине, только уверившись, что наверняка не вызовет каких подозрений и что, вследствие многолетнего отказа от употребления крови, стареет как положено обычному человеку. Но и этот брак был неудачным и окончился разводом… на счастье Киры.
Так что же сказать Мэвис? И, главное, как?
Кристиан поднял голову и встретился взглядом со спокойными и светлыми глазами девушки.
— Позвольте задать вам нескромный вопрос, Мэвис. Насколько важен для вас Илэр? Что он, кто он для вас?
Выражение лица Мэвис нисколько не изменилось, только пальцы вновь неосознанным движением порхнули к ямке между ключиц.
— Он человек, который нуждается в помощи и поддержке.
— И это все?
— Что вы имеете в виду, господин Лэнгли?
— Вы любите его? — в упор спросил Кристиан. — Только, пожалуйста, не надо этих отговорок насчет христианской любви к ближнему своему и всего такого прочего. Что для вас значит Илэр вне концепции вашей веры?
Нежное личико Мэвис посерьезнело и стало строгим.
— Какое вы имеете право спрашивать меня о вещах, которые вас не касаются?
— Это касается Илэра, а значит, и меня тоже.
— Вы говорите так, как будто представляете интересы Илэра в суде, — попыталась улыбнуться Мэвис, но улыбка получилась бледноватой.
— Вы знаете, что Илэр вас любит? — продолжал наступать Кристиан.
Золотистые пушистые ресницы затрепетали и опустились на зардевшиеся щеки; но уже спустя секунду Мэвис подняла глаза и прямо взглянула на собеседника.
— С чего вы взяли?
— Илэр сказал мне.
— Мне он ничего об этом не говорил.
— Он не решался.
— И поручил вам сказать это за него?
— Вовсе нет. Не думаю, что он обрадовался бы, если б услышал, о чем мы разговариваем.
— В таком случае, не разумнее и вам было бы промолчать об этом?
— Нет, — отрезал Кристиан. — Время уходит, Мэвис. Еще немного, и Илэр может погибнуть.
— Погибнуть? — светло-голубые глаза Мэвис расширились. — В каком смысле?
— Погибнуть не физически, но нравственно, — пояснил Кристиан.
— Я вас не совсем понимаю, господин Лэнгли.
— Что бы вы сказали, если бы узнали, что Илэр принадлежит к некоей организации, которая, скажем так, нелегальна?
— Какого рода эта нелегальность?
— Скажем, деятельность этой организации носит незаконный и в некотором роде мистический характер.
— Мистический? — повторила Мэвис в замешательстве, во все глаза глядя на Кристиана. — Я все еще не понимаю. Илэр — сатанист? Потому вы и спрашивали, к какой церкви я принадлежу?
— Почему же сразу сатанист, — несмотря на серьезность разговора, Кристиан не мог не улыбнуться. — Скажите, Мэвис, вы верите в истории о магии, призраках, вампирах и оборотнях?
— Если говорить о магии и чудесах как о проявлениях деятельности высших сил — то да, пожалуй, — после небольшой паузы ответила она. — Что до остального, то, конечно, нет, не верю.
— То есть в вампиров и оборотней вы не верите? — спросил Кристиан, а про себя подумал: Илэр меня убьет, когда узнает. То есть, «убьет» — фигурально выражаясь. На деле, как бы мне не приобрести заклятого врага на всю жизнь. Может быть, прекратить этот опасный и безумный разговор, пока не поздно?
— Есть, вероятно, больные люди, которые воображают себя подобными сверхъестественными существами, — пожала плечами Мэвис.
— Они действительно больны, но совсем не в том роде, в каком вы думаете, — тихо сказал Кристиан.
Мэвис ничего не отвечала, и только смотрела на него выжидающе, чуть нахмурив брови. Она сидела на скамейке ровно, не позволяя себе откинуться на спинку, сложив руки на коленях и подобрав скрещенные ноги. Только четок в руках не хватало. Кристиану вдруг подумалось, что сейчас она удивительно похожа на монашку, и на ней вполне уместно смотрелся бы строгий черно-белый монастырский наряд.
— Илэр тоже болен, — добавил он после паузы.
Мэвис вскинула брови.
— Он не похож на сумасшедшего!
— Конечно, он не сумасшедший. Болезнь живет в его крови, а не в голове.
— Господин Лэнгли…
— Есть существа, которые не являются чем-то сверхъестественным, но вместе с тем они не совсем люди…
— Господин Лэнгли! — Мэвис резко поднялась, недоумевающая и слегка рассерженная. — Мне не совсем понятен смысл ваших речей, но, кажется, вы пытаетесь сказать, что Илэр — не то оборотень, не то вампир…
— Подождите, Мэвис…
— …Если это шутка, то она не слишком хорошего тона, — решительно закончила фразу Мэвис и посмотрела на маленькие наручные часики, золотистой змейкой охватывающие ее запястье. — Не понимаю, куда запропастился Илэр… он уже давно должен был вернуться…
Кристиан тоже встал и теперь возвышался над миниатюрной девушкой больше чем на голову.
— Уверяю вас, это не шутки. Если вы выслушаете меня до конца… Черт! Простите, — его прервал звонок мобильного телефона, лежащего в кармане. — Не уходите, Мэвис, — остановил он девушку, поднося трубку к уху. — Это Илэр.
— Крис? — донесся из динамика странно напряженный и почти звенящий голос молодого человека. — Крис, я должен вернуться в город. Прямо сейчас! Извинись за меня перед Мэвис, ладно?
— Что случилось? — Кристиан отвернулся немного в сторону от встревоженно вслушивающейся Мэвис и даже прикрыл трубку ладонью. — Это из-за Алана? — спросил он приглушенно.