Я сидел среди черных огней и мечтал о твоем поцелуе
Пульсирующая музыка заполняла мою комнату и мой разум
И я мечтал, какова бы ты была в моей постели
Закинув руки за голову, Алан спал, и каким-то парадоксальным образом ухитрялся во сне выглядеть еще более острым и жестким, чем во время бодрствования. Спящий, он походил на тонкое и длинное лезвие кинжала вроде мизерикордии. Прикоснись — и обрежешься. Впрочем, прикасаться к нему я и не думал. Пока Алан спал, я мог от него немного отдохнуть. Во сне он ослаблял контроль; но, чтобы я особенно не расслаблялся, рядом со мной в эти часы неизменно присутствовала Аврора, поигрывая ослабшим поводком. Это Алан приказал ей присматривать за мною, но ее общество было мне не настолько тягостно, как его. Я чувствовал себя почти хорошо. Почти.
Мы с Авророй расположились на диване: я — как было принято в приличном обществе, спустив ноги на пол, а она — спиной опираясь на подлокотник и перекинув голые ноги через мои колени. Этакая сладкая парочка. Аврора была без косметики, а из одежды на ней имелась только футболка и маленькие трусики. Дома она, как всегда, не церемонилась. Что до меня, то я был одет по полной программе: не хотел провоцировать Алана; хватало и того, что он пялится на меня по ночам. Аврора грызла яблоко, полностью отдавшись этому занятию; а я сидел в наушниках и пытался сосредоточиться на книге, которая лежала у меня на коленях. Или, вернее, на коленях у Авроры. Сидеть спокойно она не могла, то и дело ерзала, и книга сползала у нее с ног. Попробуйте почитать в таких условиях! В конце концов я захлопнул книгу и откинул голову на спинку дивана, отдаваясь буйству гитарных риффов в наушниках. Давненько я не слушал музыку так, чтобы мне никто не мешал. И на концерт за два месяца выбрался только раз, и то — сопровождая Алана. Диски же остались на моей квартире, и лишь недавно я уговорил Алана зайти за ними. Такое послабление он мне дал, но очень неохотно.
Я все ждал, когда надоем ему. Если бы за мной кто-нибудь неотрывно таскался хвостом, я долго не выдержал бы, честно. Я люблю быть один. Но Алан, казалось, не нуждался в уединении; любые, абсолютно любые личные, самые интимные потребности он спокойно мог бы удовлетворить на людях, не испытывая никакого смущения. Да-а, за тысячу лет многому можно научиться. Но зато я с тайным злорадством отмечал, что часто Алан выглядит усталым и озабоченным — сказывалось постоянное напряжение воли. Я даже лелеял мысль, что когда-нибудь подловлю его особенно измотанным, и тогда сделаю решительную попытку вырваться из-под его власти. Но пока что даже уставший Алан был сильнее меня.
Аврора догрызла яблоко и нетерпеливо толкнула меня в бедро пяткой. Не снимая наушников, я сердито посмотрел на нее. Тогда она приподнялась и сама стащила с меня наушники.
— Хватит сидеть как пень, поговори со мной!
— О чем?
— О чем-нибудь. Нет, вы посмотрите на него! — Аврора повела вокруг пухлой ручкой, призывая в свидетели каких-то невидимых существ или, быть может, нашего спящего хозяина. — У него на коленях сидит девушка, а он только и знает, что слушать свою дурацкую музыку.
— Во-первых, — возразил я сухо, — ты вовсе не сидишь у меня на коленях…
— А вот так? — она сползла таким образом, что ее круглая попка умастилась аккурат у меня в паху.
Я отпихнул ее в сторону.
— Уймись.
— Что это ты такой грубый? — обиженно надула губы Аврора.
— Ответ на этот вопрос — то самое «во-вторых», которое ты не дала мне сказать.
— Внимательно тебя слушаю.
— Во-вторых, — сказал я, скидывая с себя ее ноги, — оставьте меня хотя бы на пару часов в покое. Надоели, ей-богу.
— О ком это ты говоришь во множественном числе? — Аврора изобразила удивление и возмущение.
— О вас с Аланом.
— Я тебе тоже надоела?
Я не стал отвечать, поскольку в кармане джинсов завибрировал телефон, и я полез за ним. Звонок был от Кристиана.
— Можешь говорить? — спросил он, как обычно спрашивал в последнее время. Мне показалось, что голос у него какой-то растерянный.
— Да, Крис. Здравствуй.
Аврора навострила ушки. Ее неизменно интересовало все, что было связано с Кристианом, которого ей так и не удалось увидеть в последний его приезд — а очень хотелось.
— Как у тебя дела, малыш?
— Как обычно.
— Алан нас слушает?
Я посмотрел на кровать у дальней стены — спящий Алан не шевелился и дышал ровно и размеренно. Вряд ли он притворялся. Притворство — это была не его стихия.
— Нет, он спит.
— Хорошо. Видишь ли, тут такое дело… — нет, растерянность в голосе Кристиана мне вовсе не померещилась. — Агни вернулась.
— Правда?! — так и подскочил я. — Что у нее случилось? — в том, что у нее не все ладно, сомневаться не приходилось — иначе она ни за что не вернулась бы.
— Долго рассказывать. Если вкратце: она развелась с мужем и рассорилась с матерью. Сейчас она живет у меня.
— Ох, Крис, как хорошо!
— Да не очень-то хорошо, — мрачно ответствовал Кристиан. — Но это уже мои проблемы, а тебе я хотел сказать вот что: Агни хочет тебя видеть. Вынь ей тебя да положь. Я пытался внушить ей, что ничего про тебя не знаю, но она не поверила.
— Ты хочешь, чтобы я приехал повидаться с Агни? — это было бы нелегко устроить, но ради Агни я бы уж наизнанку вывернулся.
— Нет! Ни в коем случае. Я просто боюсь, что она может сорваться к тебе, если какой-нибудь хитростью раздобудет твой адрес. Вот и думаю, не приехать ли нам обоим. Отпускать Агни одну во владения Алана мне боязно.
Еще бы не боязно. Алан в два счета учует в ней полукровку и попытается заполучить ее под свою «протекцию». А если он еще и поймет, чья она дочь…
— Не знаю, Крис, стоит ли вам вообще приезжать, — засомневался я. — Избавиться от Алана я вряд ли смогу, а тебе и Агни лучше не показываться ему на глаза.
— Да, но что же делать? — совсем похоронным тоном спросил Кристиан.
— Странно, что она вообще хочет меня видеть, — сказал я задумчиво. — Мы столько лет не общались…
Впрочем, в других обстоятельствах я сам с удовольствием бы встретился и поболтал с Агни. На протяжении десяти лет я часто думал о ней, и тому была причина: когда-то Лючио привязал Агни к себе с тем, чтобы позже устроить ее превращение, а я уговорил его отпустить ее, предложив взамен себя. Мы с Агни никогда не общались тесно, но этот эпизод нас сблизил. Во всяком случае, так казалось мне. А Агни вообще об этом ничего не знала, она даже не подозревала, кто такой на самом деле ее возлюбленный Лючио. Да что там! она даже не знала, кто такой ее отец. Или уже знала?
— Крис, — позвал я, — ты рассказал Агни что-нибудь?
— Нет, — помедлив, ответил Кристиан. — Но если она останется у меня, то придется рассказать. Она уже задает много вопросов.
— Да, я бы тоже задавал…
— Так я постараюсь держать ее подальше от тебя, — заключил он. — И ты тоже, если она вдруг позвонит, убеди ее, что не нужно приезжать.
— Да, — сказал я. — Конечно.
Мне было горько, но я постарался этого не показать. Вот так: ты становишься носферату, и твоим друзьям нельзя больше с тобой видеться. Конечно, Кристиан был прав… но мне от этого легче не становилось.
Аврора не оставила без внимания мое изменившееся лицо. Приподнявшись и встав на колени, она подобралась ко мне: