представлялось возможным. Девушка не могла понять, что
происходит. Она лишь раз заглянула в глаза Эвана, но ей хватило
этой мимолетной встречи, дабы понять – гнев возлюбленного
мужчины не пугает ее. Она не боится его. Но переживает. За Эйса,
Лали, который до сих пор не пришел в сознание.
- Пожалуйста, Эван…
- Закрой свой рот!
Аннет растерялась. Глаза заискрили слезами.
- Ты до сих пор не поняла. Я намекну тебе.
Эйс одним движением разорвал сарафан и занес нож над грудью
девушки. Дыхание Аннет становилось едва различимым, сознание
вскипало от недоумения. Схватив девушку одной рукой за шею,
другой, в которой находился нож, Эван сделал небольшой надрез над
левой грудью. Аккуратно. Но Аннет чувствовала, как кровь стекает по
коже.
- Ты помнишь? Помнишь?! «На плече моей матери было
вырезано изображение бубнового туза. То же изображение
красовалось на животе профессора Коллинса. Все было исполнено на
высшем уровне. Так распорядиться скальпелем мог либо хирург, либо
художник». Либо я, Аннет.
Девушка почувствовала, как лезвие ножа пошло вниз. Значит,
остались еще два штриха.
- Почему ты не кричишь, Аннет?! Я знаю, тебе больно. А еще я
знаю, что тебе следовало бы убраться как можно дальше отсюда. Я
предупреждал. Намекал. Подсказывал, давая возможность
прослушать запись, но все тщетно. Я просил тебя не терять
самообладания. А ты все сделала наоборот!
Аннет напрягла каждый мускул, чтобы противостоять ужасной
боли. Чтобы отвести от себя мысль, моментально испепелившую
последнюю надежду.
Эван – Попутчик.
- Любовь, Аннет, обладает разрушительной мощью. Нет такого
медикамента, который мог бы справиться с недугом вроде
привязанности. Зависимость не оставляет нам выбора, она делает
нас безумными, но мы мним себя героями. И каждый – мессия в
ничтожном стакане своей симпатии. Нас разрывает от ощущения
принадлежности. Мы оправдываем наше влечение неким
предназначением, будто человек должен любить, чтобы спастись.
Чтобы не предаться грехопадению, не увязнуть в суете и безразличии, плюнувшего на нас Бога. Все это якобы имеет значение. Вес в чьих-то
глазах. Но это не так. Посмотри на меня!
Аннет с трудом перевела взгляд на Эйса. Его глаза пылали
ненавистью. Он резал не глядя.
- Искусный шрам в форме ромба. Вот, что останется от этой
великой любви. Прямо над несчастным, разбитым сердцем Аннет
Лоутон, которая получит очередной повод пожалеть себя в компании
сопляка-эмигранта где-то в предместьях Лондона, - Эван почти
замкнул контур ромба на коже девушки, - а я уйду. Надеюсь, мне
больше не придется объяснять, почему люди вроде меня поступают
так или иначе в определенных ситуациях.