- Эйс, вы меня поцеловали?
- Не стану отрицать, Аннет. Когда я укладывал вас в постель, во
мне затрепетало то отцовское чувство, которым я, увы, обделен.
Утопить его в коллизиях того дивного вечера я не посмел и уступил
порыву. И судя по тому, что вы вспомнили об этом маленьком, но
весьма значимом инциденте, думаю, нам пора приступить к трапезе.
Слева от вас лежит сарафан, нижнее белье и носки. Жду вас внизу
через несколько минут. Бежать бессмысленно, ибо все окна и двери
заперты. Vir prudens non contra ventum mingit***. Покинув комнату,
идите прямо по коридору, затем направо. Там будет лестница.
- Я скоро буду.
Когда Аннет скинула одеяло, она обнаружила, что правое бедро
перемотано бинтами, живот исцарапан. Отражение в зеркале
говорило о том, что те самые стекольные брызги достигли цели.
Множество мелких ссадин и порезов.
Надев сарафан, она услышала звуки вальса Шопена,
доносящиеся откуда-то снизу.
"Думаю, терять мне и впрямь больше нечего".
Эйс позаботился о том, чтобы Аннет не заблудилась по дороге в
гостиную. До самой лестницы пол был усыпан лепестками орхидей. На
каждой из ступеней лежало по розе. Первое, что бросилось в глаза
девушки, когда она спустилась, - сервированный на двоих огромный
стол посреди гостиной. А на обеденном столе лежал тетрадный
листок. В момент, когда она хотела дотянуться до него, чтобы
рассмотреть поближе то, что на нем нарисовано, ее талию и плечи
обхватили крепкие мужские руки.
Эйс провел указательным пальцем по ее губам. Музыка звучала
все громче.
...могу ль я больше умереть?* - отрывок из стихотворения
"Прости".
totum revolutum (лат.)** - полный сумбур.
Vir prudens non contra ventum mingit (лат.)*** - мудрый мужчина не
мочится против ветра.
Эйс. Тот красный снег.
Прошло полгода с того момента, как мы с Аннет
"познакомились".
Миллионы секунд в ожидании просветления. Десятки рисунков,
на которых я изображал забитых до смерти молотком алкоголиков.
Тренировка.
Десятки бездомных, зарезанных кухонным ножом. Repetitio est
mater studiorum*.
Каждое полотно - мгновение, олицетворяющее торжество
справедливости, какой я ее представлял. Неминуемое возмездие.
Нивелируя различия между дипломатом и насильником, начинаешь
понимать: цена их жизней примерно равна. И ты рад лишь оттого,
что не все зависит от твоей ненависти к ним. Природа все же
изобретательнее. Она дает тебе свободу воли.
Я вычислил интервал, в который неизменно попадало
количество шагов, сделанных Аннет на пути в школу. Четыре вида