У меня мороз пошел по коже. Знаете почему? Когда я обручился с Гонорией Глоссоп, она первым делом потребовала, чтобы я выгнал Дживза, потому что он ей не понравился. Мысль о том, что эта зараза похожа на Гонорию не только телом, но и чёрной душой, окончательно выбила меня из колеи.
- А что вы читаете?
Она взяла книгу из моих рук и снова нахмурилась. Уезжая из Лондона, я прихватил с собой потрясный детектив, который назывался <Следы крови>. Она листала страницы, презрительно скривив рот.
- Не понимаю, как вы можете читать такую чушь: - Она умолкла. - Великий боже!
- Что случилось?
- Вы знакомы с Берти Вустером?
Внезапно я увидел своё имя, написанное на титульном листе, и моё сердце сделало тройное сальто.
- Э-э-э, гм-м-м, видите ли, слегка знаком.
- Должно быть, он - чудовище. Мне странно, что вы с ним дружите. Не говоря уже обо всём прочем, этот человек почти полный дебил. Одно время он был обручён с моей кузиной, Гонорией, но помолвка расстроилась по причине его душевного заболевания. Он кандидат в сумасшедший дом. Слышали бы вы, что говорит о нём мой дядя Родерик!
Я не стал проявлять любопытство.
- Вы часто с ним видитесь?
- Бывает.
- Недавно я прочитала в газете, что его оштрафовали за непристойное поведение на улице.
- Да, я тоже читал.
Она посмотрела на меня, как наседка на яйцо.
- Он не может оказать на вас хорошего влияния. Как бы мне хотелось, чтобы вы перестали с ним встречаться. Ведь вы больше не будете с ним встречаться, правда?
- Ну: - протянул я, и в этот момент Катберт, тот самый кот, которому, по-видимому, надоело играть самому с собой, вошёл в беседку, дружелюбно на меня посмотрел и запрыгнул ко мне на колени. Я приветствовал его от всей души. Хоть он и был котом, всё-таки теперь нас стало трое; к тому же его появление позволило мне переменить тому разговора.
- Коты - отличные ребята, - сказал я.
Сбить её с намеченного курса оказалось невозможно.
- Вы перестанете встречаться с Берти Вустером? - спросила она, не желая вести со мной кошачьих разговоров.
- Это будет трудно.
- Глупости! Вам понадобится лишь немного силы воли. Этот человек не может быть интересным собеседником. Дядя Родерик говорит, он просто никчемный прожигатель жизни.
Я тоже мог бы кое-что сказать о сэре Родерике, но, к сожалению, вынужден был промолчать.
- Вы сильно изменились с тех пор, как мы в последний раз виделись, - с упрёком заявила мне зараза Прингл. Она наклонилась и начала чесать кота за вторым ухом. - Помните, когда мы были детьми, вы говорили, что сделаете для меня всё, о чём я вас попрошу?
- Я так говорил?
- А однажды вы заплакали, потому что я рассердилась и не позволила вам меня поцеловать.
Я не поверил ей тогда, не верю и сейчас. Сиппи во многих отношениях был олухом царя небесного, но не до такой же степени. Даже в десять лет он не мог быть таким безмозглым идиотом. Я не сомневался, что девица нагло лжёт, но от этого мне не стало легче. Я отодвинулся от неё на несколько дюймов и уставился перед собой невидящим взглядом, чувствуя, как моё чело покрывается испариной.
А затем, вдруг: ну, сами знаете, как это бывает. Наверное, каждый из нас испытывал в жизни желание сделать какую-нибудь глупость. Ну, скажем, когда сидишь в театре, иногда хочется крикнуть <пожар!> и посмотреть, что будет. Или разговариваешь с человеком и думаешь: <Интересно, а что он сделает, если я засвечу ему в глаз?>
А говорю я всё это потому, что в тот момент, когда её плечо ходило ходуном рядом с моим, а её чёрные волосы почему-то щекотали мне нос, у меня внезапно появилось идиотское желание её поцеловать.
- Правда? - прохрипел я.
- Неужели вы забыли?
Она подняла свою тыкву с мозгами и посмотрела мне прямо в глаза. Я почувствовал, что скольжу в пропасть, и зажмурился. А затем из дверей до меня донёсся самый прекрасный голос, который я когда-либо слышал в своей жизни.
- Отдайте моего кота!
Я открыл глаза. Милая, добрая тётя Джейн, королева всех женщин, стояла передо мной с таким выражением на лице, будто я был живодёром и она застукала меня на месте преступления. Как эта жемчужина среди особей своего пола умудрилась меня выследить, я не знаю, но факт остаётся фактом: она меня нашла, благослови бог её древнюю душу, и спасла от жуткой доли, совсем как в последней сцене фильма о потерпевших кораблекрушение. Я не стал ждать. Меня расколдовали, и я умотал из беседки в ту же секунду. Уже в дверях я снова услышал её дивный голос:
- Он стрелял в моего Тибби из лука.
* * *
В течение нескольких следующих дней ничто не нарушало моего спокойствия. Элоизу я почти не видел. Я обнаружил, что со стратегической точки зрения водосточная труба у моего окна оказалась бесценной. Я редко теперь выходил из дома другим маршрутом. Мне казалось, что если я и дальше окажусь таким же везучим, то продержусь здесь три недели, к которым меня приговорили.
А тем временем: как говорится в сказках.
Когда однажды вечером я спустился в гостиную, вся семья была в сборе. Профессор, профессорша, два Экспоната и девица Элоиза сидели по разным углам, кот спал на ковре, канарейка сидела в клетке. Ничто не предвещало бури.
- Так, так, так! - весело сказал я. - Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте!
Я всегда говорю что-нибудь в этом роде, когда вхожу в помещение, где присутствуют люди. Мне кажется, так легче всего завязать непринужденную беседу.
Девица Элоиза с упрёком на меня посмотрела.
- Где вы пропадали весь день? - спросила она.
- После ленча я отдыхал у себя в комнате.
- В пять часов вечера вас там не было.
- Верно. Я чуток поработал над статьёй о добрых старых колледжах, а потом пошёл прогуляться. Физические нагрузки, знаете ли, очень полезны для здоровья.
- Mens sana in corpore sana, - объявил профессор.
- Ничего удивительного, - вежливо согласился я.
В эту минуту, когда всё шло лучше некуда и я чувствовал себя как кум королю, миссис Прингл внезапно изо всех сил стукнула меня кастетом по голове. Нет, нет, поймите меня правильно. Я говорю в переносном смысле слова.