— Минуточку терпения, сэр, — из всех троих одна Зеера еще сохраняла относительное спокойствие. — Похоже, Форд — это именно то, что нам нужно.
— Форд? Но почему? По-моему, его достижением является только идея организации серийного производства.
Зеера указала на одну из книг. Свец вспомнил, что биографию этого человека она уже читала. Из нее следовало, что Форд отвечал за весь процесс, что именно он, а не кто иной, был основоположником автомобильной промышленности.
— Но мы же знаем, что это не так, — запротестовал Свец.
Ра-Чен прервал их спор.
— Давайте-ка не будем ссориться из-за пустяков. Возьмем машину Форда и эту книгу, чтобы никто не сомневался в нашей правоте. Кто заметит разницу?
— А если кто-нибудь проведет такое же, как мы, исследование… Ну. конечно, он получит аналогичные результаты. То есть, не получит практически ничего. Выбор Форда равнозначен всем остальным.
— Лучше все-таки, чтобы никто, кроме нас, не искал, — доверительно произнесла Зеера. — Очень жаль, что мы не можем заполучить модель Т; она гораздо больше похожа на автомобиль. Та же, с которой Форд начал, чем-то напоминает игрушечную машинку. Здесь говорится, что он сконструировал ее из старых труб.
— Значит, надежность обеспечена, — заметил Ра-Чен.
— Нельзя просто забрать машину и исчезнуть, — говорил он Зеере. — Если тебя кто-нибудь заметит, возвращайся обратно даже без нее.
— Ясно, сэр. По-моему, безопаснее было бы взять экземпляр более позднего выпуска, например, из Смитсоновского Института.
— Автомобиль должен быть новым. Будь благоразумной, Зеера. Мы не можем вручить Генеральному Секретарю подержанную машину!
— Вы правы, сэр.
— Ты приземлишься около трех часов утра Изменить внешность тебе помогут инфракрасные лучи и пилюли. Никто не должен видеть никаких огоньков. Искусственный свет может их до смерти напугать.
— Хорошо.
— Тебе показали…
— Я знаю, как пользоваться дупликатором, — девушка, как всегда, говорила немного надменно, — Известно мне и то, что он делает изображение перевернутым.
— Это не важно. Привези хотя бы зеркальную копию, а мы восстановим ее сами.
— Все понятно. — Казалось, она раздосадована, что ей не придется увидеть это собственными глазами. — А как насчет акцента?
— Ты прекрасно имитируешь речь белых американцев и негров, но так говорили в более позднем периоде. Забудь про сленг. Лучше придерживаться негритянского акцента, если только не потребуется произвести хорошее впечатление на белого человека. Тогда разговаривай, как он, но медленно и спокойно, используя слова попроще. Они примут тебя за иностранку. Будем надеяться.
Зеера решительно кивнула. Пригнув голову, она вошла в кабину перелетов, повернулась и втащила за собой дупликатор. Небольшой по размеру, аппарат весил около тонны без подъемного устройства, позволявшего ему летать. На одном конце его мерцал лунный огонь.
Мужчины наблюдали за удалявшейся кабиной перелетов, очертания которой становились все более и более расплывчатыми. Наконец, она исчезла во времени и пространстве, куда не проникал свет. Связь с машиной времени должна была поддерживаться постоянно.
— Вот и славно! — Ра-Чен даже потер руки от удовольствия. — Надеюсь, что Зеера легко получит автомобиль Генри Форда. Проблемы начнутся, когда эту игрушку увидит Генеральный Секретарь.
Свец кивнул, вспомнив примитивные черно-белые фотографии в книгах. Машина Форда выглядела на них громоздкой, уродливой, без малейшего намека на надежность и элегантность. Все технические недостатки специалисты незаметно исправят, но сделать из этой «старушки» обольстительную «красотку» не сможет никто и ничто.
— Нужно отвлечь Генерального Секретаря чем-нибудь другим, — произнес Ра-Чен. — Мы только выиграем время, если новое задание будет сложным.
Малая машина времени, которую использовала Зеера, издала в этот момент звук рвущейся ткани, приглушенный, монотонный, успокаивающий. Десяток рабочих готовили большую кабину перелетов. Она понадобится Зеере для транспортировки автомобиля.
— Есть одна вещь, которой я бы с удовольствием занялся, — решился Свец.
— Вы о чем?
— О рухе.
Ра-Чен усмехнулся.
— Вам не дает покоя этот уродливый страус? Свец, это уже просто навязчивая идея.
Было ясно, что отступать Свец не собирается.
— Вы когда-нибудь слышали о таком явлении, как неотения [4]?
— Нет, никогда. Но, будем откровенны. Свец, мы и так превысили бюджет из-за экспедиции за рухом. Это, конечно, произошло не по вашей вине, однако еще один перелет обойдется нам в миллион коммерциалов.
— Мне не понадобится машина времени.
— Как?
— Мне просто потребуется помощь главного ветеринара. Ваших связей хватит, чтобы договориться обо всем?
Главным ветеринаром оказалась приземистая тучная женщина с выдававшейся нижней челюстью, большим бюстом и мускулистыми ногами. Огромный поднос с аккуратно уложенными на нем медикаментами и необходимыми приборами следовал за ней, плывя по воздуху мимо павильонов.
— Я знакома со всеми животными, находящимися здесь, — рассказывала она Свецу. — Сначала я решила дать им имена. Живому существу ведь полагается иметь хотя бы кличку.
— Но у них есть имена.
Я это поняла потом. ДЖИЛЬСКОЕ ЧУДОВИЩЕ, СЛОН, СТРАУС, — прочитала она. — Хорасу дали имя, чтобы его можно было отличить от Джилберта. Но ведь никто не перепутает ЛОШАДЬ со СЛОНОМ. Так что здесь их названия не повторяются. Бедные зверушки. — Она остановилась перед павильоном с надписью СТРАУС. — Это ваша находка? Я давно собиралась навестить его.
Птица, не зная, что делать, поменяла опорную ногу и склонила на бок голову, словно оценивая стоящих по другую сторону стекла людей. Казалось, ее удивило появление Свеца.
— Он похож на только что вылупившегося птенца, — заметила женщина. — Если, конечно, не обращать внимания на ноги. Похоже, их ускоренное развитие вызвано необходимостью выдерживать слишком большой вес.
Свец сомневался, где он нужнее. По его же предложению Зеера отправилась в экспедицию — значит, его место сейчас в Центре. Но он не мог справиться с мыслью о том, сто страус был его первой неудачей.
— Не кажется ли вам, что эта птица неотеник?
— Неотеник? Ну конечно! Неотения является неотъемлемой частью эволюции. Вы никогда не задумывались, почему наши тела, в отличие от тел всех остальных приматов, лишены волосяного покрова? А все дело в том, что, когда наши предки начали охотиться на равнинах, им потребовалась более совершенная система терморегуляции, чем та, которой обладало большинство приматов. Вот вам и первый признак недоразвития — обнаженная кожа. Большая голова — возможно, второй. Классическим примером неотении считается аксолотль [5]…
— Кто, простите?
— Вы ведь знаете, как выглядит саламандра? На начальном этапе развития у нее есть жабры и плавники. У взрослой особи наблюдаются сформированные легкие, а жабры атрофируются, и всю свою дальнейшую жизнь она поэтому проводит уже на суше. Аксолотль — ее жизнеспособный отпрыск, который навсегда остается с жабрами и плавниками. Налицо генетический сдвиг, типичный для неотении.
— Я никогда не слышал ни об аксолотлях, ни о саламандрах.