105270.fb2
- Знаю, - успокаивающе произнес психолог. - Это ужасно - обнаружить, что в жизни есть ложь. Вот одна из причин, по которым нам поручают выяснить правду. В этом мире имеются столь же скверные сообщества и расы, может быть, даже еще хуже. Датам Хаин находится где-то здесь и, вероятно, уже связался с дурной компанией. Такие сообщества враждебны цивилизации, и с ними мы воюем. Хотите присоединиться к нам в этой борьбе?
Несколько секунд Вардия молчала. Затем внезапно, словно в ней что-то щелкнуло, сказала с удивившей ее самое горячностью:
- Да.
Мадриел одарил ее чиллианским эквивалентом улыбки, достав печать, приложил ее к чистому листу, открывавшему досье. По-чиллиански на ней было выведено: "Готова для назначения".
Закончился последний этап, и Вардия Дипло 1261 исчезла.
Из кабинета вышел Вардия-чиллианин.
АККАФИАНСКАЯ ИМПЕРИЯ
(ПОЯВЛЯЕТСЯ ДАТАМ ХАИН, СПЯЩИЙ)
Датам Хаин вошел в Ворота, бравируя своей храбростью, хотя в действительности умирал от страха. В темноте его подхватил ураган чудовищных кошмаров, которые он испытал на протяжении своей долгой жизни. Все это непроизвольно всплывало в его сознании - марковианский мозг анализировал и классифицировал каждый объект в соответствии с заданной в незапамятные времена логикой.
Очнулся он мгновенно и тут же принялся оглядываться по сторонам. Ничего подобного он раньше не видел.
Во-первых, мир стал одноцветным; впрочем, вместо черного, белого и оттенков серого все было окрашено в мягкие светло-коричневые тона, вследствие чего одни предметы казались нерезкими, другие же четко выделялись на их фоне. Во-вторых, обострилось его восприятие. С одного взгляда он мог точно определить расстояние между тем, что находилось непосредственно перед глазами и что располагалось вдали, кроме того, его поле зрения увеличилось до ста восьмидесяти градусов.
Он стоял на высоком холме, а далеко внизу лежала унылая песчаная равнина, однообразие которой нарушали сотни конусов, весьма напоминающих кратеры потухших вулканов. Присмотревшись, он обнаружил, что время от времени эта панорама как бы приближается, каждый раз увеличиваясь в два-три раза. Едва различимая волосяная линия, делившая пополам поле его зрения, тоже увеличивалась, превращаясь в высокую гряду, делившую ландшафт на правую и левую стороны. Это было похоже на то, как если бы он смотрел в два окна, уткнувшись носом в разделяющую их перегородку.
Внизу копошились какие-то странные существа. Хаин глядел на них как зачарованный, удивляясь, почему они ему так нравятся, вместо того чтобы вызывать ужас или отвращение. Это были гигантские насекомые; длина их колебалась от одного до четырех метров, средний рост составлял около метра. У них были два больших фасеточных глаза, помещавшихся, как у мухи, в передней части головы. Под глазами, по бокам рта, похожего на клюв попугая, торчали мощные жвалы. Неожиданно одно из этих созданий остановилось и длинным гибким черным языком вымыло себе лицо.
Удлиненное тело насекомых было покрыто шерстью - разрешающая способность глаз Хаина была так велика, что он мог даже сосчитать волоски. И еще: у них было по несколько пар крыльев. Задняя часть тела заканчивалась костистым острием. Это, без сомнения, было жало. Хаин попытался представить себе судьбу тех, в кого вонзится пика такого размера.
Голова, по-видимому, была укреплена на шарнире или на круглом суставе, так как существа легко вертели ею в разные стороны.
Хаин заметил у них на лбу гигантские антенны, которые, казалось, жили своей собственной жизнью, находясь в постоянном движении; заканчивались они волосатыми узелками.
Восемь толстых волосатых ног каждого насекомого были многосуставчатыми, и он наблюдал, как пара этих существ использовала свои передние ноги в качестве рук, чтобы убрать с тропы каменную глыбу, мешавшую движению. Он заметил, что на жалах волос нет, что жала очень остры и покрыты какой-то липкой секрецией.
Насекомые передвигались с поразительной быстротой, время от времени взмывая в воздух. Летать очень далеко, обладая таким весом, они, конечно, не могли, но при желании совершали короткие прыжки. Некоторые управляли какими-то машинами. Одна из них, похожая на снегоочиститель, убирала с дороги пыль и обломки камней; предназначение других было неясно.
Хаин понял, что это не животные, а одна из форм разумной жизни Мира Колодца. И тут его осенило" Он попытался повернуть голову, чтобы рассмотреть себя, но не смог. Тогда он открыл свой непривычно жесткий рот и высунул язык. Длина его превышала три метра, и им можно было действовать как рукой; кроме того, он был покрыт каким-то невероятно клейким веществом.
"Я - один из них", - сказал себе торговец губками, испытывая не столько страх, сколько изумление.
Подняв голову, он поднес к глазам обе передние ноги и убедился, что не ошибся: каждая состояла из трех членистых сегментов, изгибающихся во все стороны. Концы ног, сделанных словно из жесткой резины, были заострены и тоже покрыты секрецией. Он попытался поднять ими небольшой камень?
Клейкая секреция обеспечила крепкий захват. Когда он отбросил его, секреция превратилась в тонкую пленку и отвалилась, подобно коже во время линьки.
Хаин отметил, что, когда камень упал на землю, он ничего не услышал, но почувствовал резкую единичную пульсацию. "Это антенна, - сообразил он. - Она реагирует на движение воздуха".
Внезапно он ощутил тысячи микроимпульсов и, как это ни странно, почти точно определил их источники.
"Это дает кое-какие возможности", - подумал Хаин.
С помощью языка он исследовал свое тело, стараясь не коснуться жала. "Не напороться бы на него случайно", - подумал он с опаской.
Он обнаружил, что имеет в длину около трех метров и почти ничем не отличается от существ, ползающих внизу.
Развернув крылья - их оказалось шесть пар, - Хаин убедился, что они слишком тонкие и хрупкие, чтобы выдерживать его вес. Он решил, что не станет ими пользоваться до тех пор, пока не узнает побольше о строении своего тела. "Даже птицам надо учиться летать, - подумал торговец, - а у мыслящих существ инстинкт - если он вообще существует - развит слабее, чем у видов, стоящих на более низкой ступени развития".
"Но как спуститься с этого уступа?" - задал он вопрос самому себе и, немного поколебавшись, решился на эксперимент. Когда его передние ноги коснулись края обрыва, они выделили уже известное ему вещество и накрепко приклеились к грунту.
Ободренный этим, он оттолкнулся и медленно начал спускаться. Это оказалось необычайно просто, и с каждым шагом его уверенность возрастала. "В пиковом случае я пройду и по потолку", - самодовольно подумал Хаин. Он был приятно удивлен, ощутив безупречную скоординированность своих движений, но тело было слишком тяжелым и неповоротливым, и требовалась практика, чтобы научиться маневрировать, не рискуя упасть.
Оказавшись внизу, он столкнулся с проблемой, которую его разум был не в состоянии решить. Ему хотелось, чтобы его как можно быстрее представили здешним обитателям, чтобы его где-то поселили, ему хотелось узнать о здешней социально-политической системе, о географическом положении этого места и о многом другом. Кроме того, он был голоден и не имел ни малейшего представления о том, чем эти создания питаются.
Но как они общаются друг с другом? На каком языке говорят и говорят ли вообще?
Хаин помнил объяснения Ортеги, что об этом позаботится планетный мозг, но он страшно нервничал, когда встретился лицом к лицу с одним из этих существ.
Увидев Хаина, существо немедленно остановилось.
- Ты что здесь торчишь, марклинг? - спросило оно резко. - Тебе что делать нечего?
Хаин был ошеломлен. Речь представляла собой серию невероятно быстрых импульсов, посылавшихся на его антенну. Но он все понял! Точнее, все, кроме последнего слова. Он решил, что попробует ответить.
- Пожалуйста! Я только что заново родился в этом мире и нуждаюсь в помощи и руководстве, - начал он и тут же ощутил, что его антенна затрепетала. Получилось!
- Что за черт? - сердито ответил прохожий - мозг Хаина, видимо, автоматически перевел эти слова в знакомые символы. - Ты болен?
- Нет, нет, - запротестовал Хаин. - Я из Зоны и только что проснулся таким, как вы.
Прохожий молчал целую минуту. Наконец его прорвало:
- Будь я проклят! Пришелец! Первый за десять с лишним лет! - Но тут к нему вдруг вернулся прежний скептицизм:
- А ты не прикидываешься?
- Уверяю вас, все, что я говорю, - чистейшая правда. Еще сегодня утром я принадлежал к совершенно другой расе.
- Ну что ж, ты прекрасно адаптировался, - сказал собеседник. - Большинство Пришельцев неделями страдают от мучительных припадков. Ладно, я отведу тебя в ближайшее государственное учреждение, и дальше это уж их проблема. Мне надо работать. Иди за мной.
С этими словами он двинулся по дороге.
Семеня следом, Хаин заметил, что проводник намного крупнее его, тогда как большинство созданий, мимо которых они проходили, были примерно такого же размера, как он, или даже меньше. Им повстречались несколько огромных особей; это, видимо, были начальники.
Подойдя к одному из гигантских конусов, по виду ничем не отличающемуся от всех остальных, они поднялись по боковой стене и вошли в отверстие у его вершины. Хаин заметил, что края входного отверстия окованы металлом. Внутри он ужасно перепугался: надземная часть конуса, высотой около десяти метров, была пустотелой. Спускаться пришлось под отрицательным углом.
Преодолев это препятствие, они ступили на металлический пол круглого зала. Облицованные кафелем туннели, расходившиеся отсюда в разные стороны, подобно спицам чудовищного колеса, освещались неоновыми лампами, выполненными в виде длинных трубок. Коридоры были достаточно широки, чтобы двое таких существ могли идти рядом. Хаин со своим провожатым повстречали нескольких из них, когда свернули в ближайший коридор.
Они проходили мимо пустых дверных проемов, за которыми открывались огромные комнаты, полные всевозможных диковинок; часто в них находились десятки существ, занятых какими-то своими делами. Наконец они достигли дверного проема, над которым лампы образовывали гексагон. Внутри шестиугольника был нарисован большой серый круг; в нем помещался черный, поменьше, в центре которого торчала жирная белая точка. Хаин внутренне улыбнулся, так как это изображение очень напоминало зад его проводника с торчащим посредине грозным жалом.