"Значит, читать на этом языке я не умею, - подумал Хаин. - Ну что ж, не все сразу".
Проводник терпеливо ждал, пока их соизволят заметить. Наконец кто-то из служащих оторвал глаза от клавиатуры.
- В чем дело? - В голосе клерка прозвучало неприкрытое отвращение.
- Обнаружил на дороге этого марклинга, говорит, что он - Пришелец, произнес проводник тем же раздраженным тоном, каким разговаривал с Хаином.
"Опять это слово. Что же такое марклинг? Черт бы их побрал!"
- Одну минуту, - сказал секретарь, или, точнее, секретарша, - Хаин интуитивно чувствовал, что его проводник - существо мужского пола, а секретарь и большинство служащих - женского. - Узнаю, сможет ли вас принять его высочество.
Она скрылась в соседней комнате и оставалась там несколько минут. До Хаина постепенно начинало доходить происходящее. "Наследственная монархия, - думал он. - Ничего страшного, могло быть и хуже".
Наконец секретарь возвратилась.
- Его высочество желает видеть Пришельца, - сказала она.
Проводник двинулся вперед.
- Только Пришельца, - резко осадили его. - Вам надлежит вернуться к своим обязанностям.
- Как скажете, - вяло ответил тот и отправился восвояси.
Собрав все свое мужество, Хаин шагнул вперед, и его глазам предстала весьма впечатляющая картина.
В комнате среди вполне обычных тюков и ящиков, за уже знакомым Хаину печатающим устройством, правда, со значительно более крупным экраном, поджав под себя четыре задние ноги, сидело существо невероятно огромных размеров, до глаз заросшее тонкой ослепительно белой шерстью.
Тут Хаин окончательно понял, что собой представляет эта наследственная монархия.
Он был ошеломлен и даже напуган, но старался ничем не выдать своих чувств.
- Как вас зовут. Пришелец? - величественно осведомился белый гигант. Тон, как догадался Хаин, определялся интенсивностью сигнала.
- Датам Хаин, ваше высочество, - ответил он как можно почтительнее.
Чиновник задумался, закинув язык на свой клюв. Затем он повернулся к пишущей машинке, напечатал что-то очень короткое и стукнул по переключателю. Экран немедленно заполнился теми же забавными точками.
Несколько минут чиновник изучал текст. Потом повернулся к изнывавшему от нетерпения Хаину, причем для этого ему пришлось передвинуться почти на четыре метра.
- Обычно, Хаин, мы лишь обучаем Пришельцев, и они либо адаптируются, либо умирают. - Сердце Хаина, если оно еще у него осталось, екнуло. - Но в данном случае, - продолжал императорский чиновник, - мы намерены использовать вас особым образом. Плохо, что вы превратились в марклинга, но этого следовало ожидать. Вас устроят поблизости - мой помощник покажет дорогу. Через три двери отсюда находится продовольственный склад. Большинство Пришельцев являются к нам, умирая от голода, так что идите и ешьте досыта. Относительно пищи не тревожьтесь: мы едим буквально все. Ждите там, где вас поселят, пока я не получу инструкций из императорской штаб-квартиры.
Хаин не шевелился, переваривая сказанное. Наконец он произнес:
- Ваше высочество, позволено ли мне будет задать вопрос?
- Да-да, - нетерпеливо сказал тот. - В чем дело?
- Что такое марклинг?
- Хаин, - более спокойно начал чиновник, - жизнь в Аккафианской империи тяжела. У нас очень высокая детская смертность, во-первых, из-за естественных факторов, во-вторых, вследствие других причин, которые вы сами раньше или позже обнаружите. В результате, чтобы обеспечить дальнейшее существование расы, на одну особь мужского пола рождаются около пятидесяти особей женского пола. Марклинг - это аккафианин женского пола, Хаин. Вы поменяли пол.
Кто-то из персонала проводил растерявшегося Хаина до продовольственного склада - большой светлой комнаты, полной необычных животных, растений и червей, часть которых была еще жива. Питаться по-аккафиански было омерзительно, по крайней мере для взбудораженной психики Хаина, но он утешал себя, что это необходимо. Откровенно говоря, вкус у этой пищи был не так уж и плох - фактически она была почти безвкусна и просто заполняла пустоту в желудке. Если не думать о том, что именно ешь, все шло отлично.
Язык действовал как великолепно управляемый клейкий хлыст. Он хватал еще живую жертву, подносил ее к жалу, чтобы парализовать, затем доставлял к жвалам, после чего она немедленно попадала в клюв.
Узнав, что отныне он не "он", а "она", Хаин не особенно расстроился. Сексуальные отношения у этих существ были настолько специфичны, что различия между полами были, видимо, малозначительны. Важно было другое: судя по всему, особи мужского пола занимали здесь командное положение. Нирлинги (так они именовались) контролировали систему государственного управления и производство. Особи женского пола, большей частью бесплодные, были обязаны трудиться. Насилия или принуждения не требовалось - рабочие выполняли свои обязанности самоотверженно, не задавая вопросов и не жалуясь. Хаин быстро разобрался в этой системе: она напоминала комм-миры, где основная масса людей рождалась только для того, чтобы трудиться.
"Единственная проблема состоит в том, - подумал он, - что я стою на нижней ступеньке социальной лестницы". Быть абсолютно другим - с этим он мог согласиться. Быть существом женского пола - тоже мог. Но стать в этой системе рабыней - никогда.
Как только он насытился, его отвели в зону отдыха. Эта раса трудилась круглосуточно, одни сменялись другими, так что рабочие могли отдыхать в интервалах, определенных расписанием.
Зона отдыха состояла из нескольких ярусов. Это была стена с вырубленными в ней спальнями. Хаину назвали номер комнаты, велели забраться в нее и ждать дальнейших указаний.
Хаин легко поднялся по стене и вошел в назначенную ему спальню. Там было тепло и очень влажно, что, как ни странно, оказалось приятнее, чем сухой воздух канцелярии. На полу лежала шкура какого-то животного. Одну стену украшал маленький контрольный щиток с двумя кнопками, одна была опущена. Удивившись, Хаин нажал вторую кнопку. Это оказалось радио, которое транслировало серию звуковых образов; эти импульсы доставили ему огромное удовольствие и принесли успокоение. Расслабляющая волна омыла его тело насекомого, и он погрузился в сон без сновидений.
Секретарь, который привел его туда, убедившись, что Хаин заснул, направился к контрольной панели у основания зоны отдыха. Управляющая зоной, опустошавшая подносы с отбросами и прочими деликатесами, удивилась, узнав в посетителе чиновника из канцелярии барона.
- По приказу его высочества, - заявил секретарь, - марклинг в номере один девяносто восемь должна спать, пока ее не вызовут. Проверьте, что успокоитель находится в нужной позиции.
Управляющая повторила приказ и отправилась к панели с пластиковыми кнопками, с помощью которых поддерживалась связь со спальнями; многие кнопки, в том числе та, что соответствовала спальне Хаина, светились. Управляющая нажала передней ногой кнопку номер сто девяносто восемь, и на панели с двух сторон загорелись красные огоньки.
Хаин должен был покоиться в блаженном сне до тех пор, пока кнопку не нажмут снова.
Секретарь выразил удовлетворение и вернулся для доклада в кабинет барона. Огромный белый нирлинг одобрительно кивнул и отпустил его.
Немного погодя он подошел к пульту связи и набрал номер императорского дворца. Он не любил звонить во дворец: император и его честолюбивые придворные были непостоянны и очень ненадежны. Бароны находились внизу иерархической лестницы, но зато жили они значительно дольше, ибо пребывали вне пределов дворца. Прими то, что выпало на твою долю, и жизнь покажется прекрасной.
Связь осуществлялась на звуковой частоте, поэтому требовалась расшифровка текста. Хотя у аккафиан не было ушей, они "слышали" точно так же, как и те, кто имел уши. Ведь звук в конце концов - это всего лишь изменение давления в окружающей нас воздушной среде. Хотя барон никогда не слышал звук как таковой, его слух был лучше, чем у большинства обитателей Мира Колодца.
Прошло немало времени, прежде чем во дворце проснулись и ответили. "Императорское окружение вырождается, - думал барон. - А день, когда бароны совершат переворот, все ближе и ближе".
Разумеется, титулы и все остальное не были тождественны человеческим эквивалентам, но если бы Хаин сумел перевести разговор на язык Конфедерации, он бы звучал примерно так:
- Говорит барон Клуксм из субгекса Девятнадцать. У меня имеется срочное сообщение для Тайного совета его величества.
- Тайный совет еще не собирался, - последовал раздраженный ответ. - Вы можете подождать со своим сообщением, барон?
Клуксм тихо выругался, взбешенный наглостью и глупостью, распространившимися даже на придворную челядь. Оператор была, по-видимому, одной из императорских марклингов.
- Я сказал "срочно", оператор! - отчеканил барон, из последних сил сдерживая гнев. - Несу за это полную ответственность.
Оператор, вероятно, не нашла что возразить и в конце концов в лучших бюрократических традициях решила свалить ответственность на другого.
- Соединяю вас с генералом Итилом из императорского штаба, - сказала она. - Подобные вопросы в его компетенции.
Клуксм не успел ничего ответить, раздался щелчок реле, и новый, на этот раз мужской, голос коротко произнес: