Он отправился к звездам, и это дало ему возможность выплеснуть свою агрессивность, даже сейчас его составные части ищут пути для того, чтобы господствовать друг над другом, убивать друг друга, править друг другом. Стремление к господству обуяло даже тех, кто не принадлежит к человеческому роду, - и вас, северянин, и вас, слелкронианин. Взгляните на себя! В вас клокочут, вас пожирают алчность и властолюбие! Единственная причина, по которой вы еще не перебили друг друга, - это ваш общий страх передо мной. Как смеете вы обвинять Хаина, или Скандера, или все общество? Как вы смеете?
Кто из вас думает о людях, за судьбой которых следят эти контрольные устройства? - гневно продолжал он. - Неужели их будущее абсолютно никого не волнует? Вы не желаете спасти их, улучшить их жизнь? Нет, страх сидит внутри вас, страх за вашу собственную шкуру! Так вот запомните: главное, что было упущено в базовом уравнении, - это ваш врожденный эгоизм. Никто не заботится ни о ком, кроме себя самого! А теперь посмотрите друг на друга! Посмотрите, в каких чудовищ вы превратились!
Их сердца колотились, нервы были напряжены до предела. Первым опомнился Опора.
- А как насчет вас, Натан Бразил? - монотонно произнес он. - Разве наши пороки - не отражение пороков, гнездящихся в вас, в вашей расе, марковианах, которые не смогли дать нам то, чего у нас недостает, потому, что у них самих этого не было?
Бразил уже взял себя в руки и ответил вполне спокойно:
- Марковиане хотели жить в этой Вселенной, а не управлять ею. Они верили, что наше общее выживание предопределяется случайным фактором - судьбой. Вот почему они закрыли Колодец. Ни один из нас не мог бы оказаться здесь иначе как по случайному стечению обстоятельств.
- Где находятся контрольные устройства, Нат? - повторил свой вопрос Ортега.
- Мы сами найдем их! - прервал его Хаин. - Варнетт раскрыл главный код, он должен разобраться и с этим.
В голосе Бразила зазвучала глубокая грусть.
- Слабостью всех марковиан была гордость, и вы - ее отражение. Успокойтесь и позвольте мне коснуться панели. Я покажу вам контрольные устройства и объясню, как ими пользоваться. Давайте посмотрим, что произойдет.
Ортега кивнул, держа пистолеты наготове. Бразил вытянул щупальце и коснулся маленького щитка позади себя.
Черный экран осветился, и оказалось, что это не экран, а огромный туннель овального сечения, который тянулся в глубину, насколько хватало глаз. В нем мелькало бесчисленное множество крошечных черных пятнышек, а между ними метались в безумной пляске молнии, триллионы мерцающих огненных арок толщиной в волос перелетали с одного пятнышка на другое.
- Вот ваши контрольные устройства, - с отвращением произнес Бразил. - Все, что вам надо сделать, чтобы изменить коэффициенты, - это поменять контакты между двумя или несколькими контрольными пятнами.
Обернувшись, он увидел на их лицах глубочайший ужас. "Они боятся меня! подумал Бразил. - Они все испытывают передо мной смертельный страх! Боже мой! Вучжу, которая считает, что любит меня, Варнетт, рискнувший ради меня своей жизнью, Вардия, так доверявшая мне, - все они напуганы. Я не причинил им никакого вреда. Я даже ничем не угрожал им. Да и не смог бы сделать этого, даже если бы захотел. Сумеют ли они вообще когда-нибудь понять, что у нас общие корни, что все мы очень тесно связаны? Что мы все одинаково любим, ненавидим, смеемся, плачем - живем, и я ничем не отличаюсь от них, просто я старше. Для примитивных существ я - Бог, цивилизованный человек, обладающий огромным могуществом, которое ему принесло знание, цивилизованный человек среди дикарей. Вот почему я всегда один. Они боятся, что не смогут меня понять или держать под контролем".
- Одна контрольная панель, - сказал он мягко. - Одна-единственная. Что такое - несколько триллионов жизней? Здесь прошлое, настоящее и потенциальное будущее целой галактики. И все это ваше. Но учтите - уравнение, которое вы так жаждете изменить, может являться базисом для одного или нескольких из вас. А может быть, нет. Оно чье-то. Ладно, кто хочет коснуться первого и второго контрольных пятен? Выходите. Теперь вам дается шанс поиграть в Бога!
Варнетт нерешительно подошел к туннелю. Он тяжело дышал, все его тело было покрыто испариной.
- Ну же! - подгонял его Бразил. - Смелее. Вы можете кого-нибудь уничтожить, не исключено, что несколько триллионов человек. Вы наверняка измените уравнение чьей-нибудь жизни, сделаете так, что два плюс два станут равны, например, трем. Может быть, кто-то из нас исчезнет. Может быть, никто из нас вообще не будет существовать. Валяйте! Кого волнуют такие мелочи?
Варнетт застыл на месте с открытым ртом. Это был просто очень испуганный пятнадцатилетний мальчик.
- Я.., не могу, - почти прорыдал он.
- А вы, Хаин? - Голос Бразила звучал невероятно напряженно. - Провидец? Может быть, вы что-нибудь предскажете? Вардия? Серж? Вучжу? Слелкронианин?
- Ради Бога, Бразил! - завизжал Скандер. - Вы же знаете, что мы не осмелимся коснуться этих штук, пока не поймем, как действует панель.
- Он блефует, - проворчал Хаин. - Пожалуй, я попытаю счастья.
- Нет! - закричала Вучжу, направляя свой пистолет на огромного жука. Только не вы!
- Я даже покажу вам, как это делается, - спокойно сказал Бразил и повернулся к туннелю.
- Не двигайся, Нат! Еще одно движение, и я убью тебя! - угрожающе сказал Ортега.
Бразил остановился, и пульсирующая масса наклонилась к улику.
- Нет, Серж, ничего у тебя не получится. Проблема состоит в следующем. Я уже говорил, что я - не марковианин, но никто меня не слушал. Я явился сюда потому, что вы могли повредить панель и причинить вред какому-нибудь народу. Я знаю, что никто не сможет использовать это устройство, но вы все сейчас сошли с ума, и кто-нибудь мог бы сломать его или попытать счастья, как это только что собирался сделать Хаин. А самое главное, никто из вас не потрудился задать себе главный вопрос - вопрос, не имеющий ответа. Кто стабилизирует марковианское уравнение, которое составляет основу Вселенной?
Воцарившуюся после этих слов тишину нарушили равномерные удары, похожие на биение огромного сердца; этот звук проникал им в кровь, пульсировал в висках, туманил сознание.
- Я был создан случайным выплеском первичной энергии космоса, - донесся до них голос Бразила. - И через бесчисленные миллиарды лет обрел сознание. Я был Вселенной и всем находящимся в ней. Я начал экспериментировать, играть с бушующими вокруг меня беспорядочными силами. Я создал материю и другие виды энергии, я создал время и пространство. Но скоро эти игрушки наскучили мне. Тогда я создал галактики, звезды и планеты.
Я наблюдал, как все росло и формировалось в соответствии с установленными мною правилами. Но и этим я пресытился. Тогда я создал марковиан и стал следить за тем, как они развивались согласно моему плану. Однако возникли трудности - марковиане знали и боялись меня, и, кроме того, базовое уравнение было слишком безупречным. Я знал всю линию их развития. И я изменил ее. В марковианское уравнение я включил фактор случайности, а затем прервал с ними прямые контакты.
Они росли, развивались, эволюционировали, менялись. Они забыли меня и селились там, где хотели. Но, прогрессируя в материальном отношении, они умирали духовно. Им не удавалось подняться до моего уровня и покончить с моим одиночеством. Из-за своей гордости они не могли испытывать братские чувства по отношению к такому существу, как я, а страх и эгоизм не позволяли им испытывать эти чувства по отношению друг к другу.
Тогда я решил стать одним из них. Я принял марковианский облик и явился к ним. Я узнал их во плоти, ощутил их радость и боль. Я пытался объяснить им, что такое зло, учил их тому, как побеждать внутренние страхи и самостоятельно избавляться от болезней, говорил о том, что разумнее не стремиться к материальному благополучию, а искать ответы внутри себя. Они не обращали на меня никакого внимания.
И все же у них был нравственный потенциал. Он существует и сейчас. Отклик Вучжу на доброту и заботу. Самопожертвование Варнетта. Способность Вардии быть нужной другим. Имеется масса других примеров, относящихся не только к нам, но и ко всему нашему народу. И покуда этот нравственный потенциал существует, я буду продолжать. Я буду трудиться в надежде, что настанет день, когда какая-нибудь раса разожжет из этой искры костер и построит разумный мир, только тогда придет конец моему одиночеству.
Несколько секунд все молчали. Наконец Ортега спокойно сказал:
- Всю свою жизнь я был католиком, но никогда не слышал, чтобы Бог являлся в образе маленького отважного еврея по имени Натан Бразил. Но допустим, что сказанное тобою - правда. Объясни нам тогда, пожалуйста, почему ты не бросил нас? И почему продолжаешь жить нашей грязной, ничтожной жизнью?
- Пока горит искра, у меня остается надежда, Серж, - ответил Бразил. - На тот самый фактор случайности, о котором я уже говорил. Если она погаснет, я уйду. Может быть, начну все сначала, может быть, наконец умру. Мне бы хотелось умереть, Серж, но если я это сделаю, я все унесу с собой. Не только вас, но вообще все и всех, так как я стабилизирую уравнение Вселенной. И все вы - мои дети, и я забочусь о вас. Я не могу вас бросить - пока не погасла искра, вы не только худшее, но и лучшее, что есть во мне.
Тук-тук-тук - продолжалось громкое биение, единственный посторонний звук, раздававшийся в комнате.
- Нет, Нат, ты - не Бог, - невозмутимо сказал Ортега. - Ты самый обыкновенный псих. Кто угодно сойдет с ума, если проживет так долго. Скорее всего ты - марковианский пережиток, который рехнулся, после того как миллиард лет был отрезан от своего естества. Если бы ты был Богом, ты бы просто взмахнул своими щупальцами или чем-нибудь еще и получил бы все, чего желаешь. К чему Богу скитания, боль, мучения?
- Варнетт! - позвал Бразил. - Хотите объяснить это математически?
- Я не совсем согласен с Ортегой, - осторожно ответил Варнетт. - И я понимаю, куда вы клоните. Это та же самая дилемма, с которой мы столкнулись здесь, у этого контрольного пульта.
Предположим, мы позволим Скандеру сделать то, что он хочет, ликвидировать коммов, - продолжал математик. - Предположим, что сейчас Бразил точно покажет ему, как это можно осуществить, - что нажать и в какой последовательности. Но комм-концепция и комм-миры развиваются в соответствии с нормальным течением социальной эволюции человечества - не важно, верным или ошибочным. Они вызваны к жизни бесчисленными событиями, условиями и идеями. Вы не можете просто так избавиться от них; вы должны изменить уравнение, с тем чтобы они вообще никогда не возникли. Вы должны изменить всю историю человечества, все прошлые события, которые привели к их формированию. Новая линия развития, которую вы бы создали, была бы совершенно иной, в ней не было бы ни одного из тех критических моментов, которые привели к появлению коммов. Может быть, это какой-то выход. Может быть, это единственный выход. Может быть, человек обречен на самоуничтожение, если отсутствует хотя бы один из перечисленных мною факторов. Но может быть, то, что мы получим, окажется еще хуже.
- Совершенно верно, - сказал Бразил. - Но если вы хотите получить что-нибудь значительное, вам необходимо изменить прошлое, всю его структуру. Ничто не исчезает и не появляется просто так. Мы все - результат нашего прошлого, как хорошего, так и плохого.
- Что же тогда делать? - простонал Скандер.
- Несколько вещей сделать можно, - спокойно ответил Бразил. - Большинство из вас рвется к власти. Ну что ж, вот она - власть.
С этими словами он направился к контрольному пульту.
- Боже мой! Он идет туда! Стреляйте, идиоты! - завопил Скандер и начал палить в Бразила из своего пистолета.
В следующую секунду его примеру последовали остальные. Они поливали Бразила таким количеством энергетических импульсов, которого хватило бы, чтобы уничтожить целое здание.
Огоньки Провидца часто замигали, и в тело марковианина вонзились жгучие молнии.
Бразил стоял как ни в чем не бывало.