Игорь удивленно взглянул на меня.
- Я же вроде не маленький, - негромко заметил он. - Что я, не могу друзей пригласить? Это ж вроде моя квартира...
- Вроде, - хмыкнул я. - Но теперь послушай и постарайся понять. Ты ни разу не задумывался, какого этакого хрена нам надо было для тебя стараться? Наша контора, Игорек, не заповедник ушибленных. Мы помогаем ребятам, попавшим в трудные ситуации, иногда при этом очень вольно обращаясь с законом. Что поделать, в такой уж стране живем. И уж наверно не ради того, чтобы из одной неприятности юный балбес попал в другую. Знаешь такие слова: "ты в ответе за тех, кого приручил?" Вот и мы в ответе. Мы тебе помогли, дело сделано, но "до свиданья" говорить рановато. Теперь ты у нас под контролем. Сам себе ты, может, и кажешься взрослым мужиком, но по сути все выглядит иначе. Поэтому самостоятельность ты получишь... в четко оговоренных пределах. Выйдешь за пределы - накажем.
Игорь бросил на меня косой взгляд, но ничего не сказал.
- Чем вообще собираешься заняться? - поинтересовалась Лена, снимая с огня фыркающий чайник. - Ну, училище окончишь, а дальше?
- Ну, в армию, а там видно будет... - помолчав, ответил парнишка. Чего далеко загадывать.
- Насчет армии мы еще подумаем, - заметил я, шаря в буфете в поисках сахарницы. - Первую медкомиссию ты прошел зимой, да? Приписное получил. Но через годик ты пройдешь наших врачей, в "Струне". И если какие нарушения, от службы тебя освободим.
- Это как? - скептически хмыкнул Игорь. - Ваша "Струна" уже и вместо военкомата?
- Зачем вместо? - терпеливо пояснила Лена. - Просто военкоматы с нами считаются.
- И вообще, - добавил я, отыскав, наконец, все необходимое к чаю, служить Родине можно не только в зеленой форме... И не только на границах или в "горячих точках". Есть еще и внутренние фронты. Но все это вопрос второй. А вопрос первый - сколько тебе ложек сахара класть?
- Жалко все же его... - задумчиво протянула Лена, выводя "Гепард" на широкий проспект. - Вот так ни за что ни про что влипнуть...
- Ты про кого? - я мысленно все еще прокручивал разговор с Игорьком. Пожалуй, все прозвучало правильно. Не припугни я парня - ошалел бы от приоткрывшихся перспектив.
- Ну то есть как? - она кинула в меня быструю молнию серых глаз и тут же уставилась на дорогу. - Марата, конечно... Не хватало еще мальчика жалеть. Ему это вредно.
- А Абдульминову не вредно?
- Ты о его жене лучше подумай. Ей-то хуже всего придется... Последствия ведь могут быть всякие...
- Это ты о чем? - я решительно не понимал, почему более всего надлежит жалеть супругу Марата Николаевича, с которой он, согласно сводке, жил совершенно по-граждански.
- Ох, Костя-Костя, какой ты еще все-таки теленок, - снисходительно усмехнулась Лена. - Вспомни, как я Марата убеждала струной. От этого же у половины клиентов импотенция случается. И в конечном счете ни за что, ни про что страдают бедные женщины. Только ведь вы, мужики, редко о нас думаете.
- Ну и не убеждала бы... - мрачно обронил я. - Существуют же и цивилизованные способы...
- Это "фирменный галстук сезона"? - скептически осведомилась Лена. Как с Пасюковым? Увы, не покатило бы. Федор Иванович умный дядька, про "Струну" слышал, он бы и без галстука все понял. А этот, Абдульминов, он гордый. Его чтобы убедить, сперва сломать надо. А как еще мужика сломаешь? - риторически вопросила она притихшее пространство. - Самой противно, а делать нечего. Методика отработанная.
- И что, часто приходилось использовать? - грустно спросил я.
- Ну как тебе сказать... Вообще-то я обычно занимаюсь немножко не этим. Но у моего отдела настолько широкий круг задач...
Она взглянула на свои часики, сокрушенно покачала головой. Похоже, ей не слишком-то хотелось посвящать меня в широкий круг своих задач.
Я вообще не понимал, чего ей хотелось.
4.
- И зачем сдавать? - ворчал Базиль, принимая у Лены ключи. - Все одно пригодилась бы, пока вы тут у нас... Не пешком же по делам бегать.
- Пешая ходьба полезна для здоровья, - отрезала Лена, глядя ему куда-то выше переносицы. - Также полезны автобусы, троллейбусы, трамваи...
- Верблюды... - добавил я, хотя вновь ничего не понимал. Ну покатались по делам, ну вернули "Гепард" в гараж, но зачем так демонстративно-то?
- Всю жизнь мечтала проехаться на верблюде, - подхватила Лена, едва мы вышли на воздух. - Но не судьба. Придется сейчас тридцать вторым автобусом. А он, зараза, ходит ре-е-едко, - она облизнула краешком языка бледные губы.
- Это куда же? - вновь не понял я. Предполагалось, что сейчас мы пойдем докладывать Кузьмичу об успешно проведенной операции, а после... Ну не знал я, что будет после.
- В гостиницу, - устало улыбнулась Лена. - В городскую гостиницу, гордость стольного града Мухинска. Я там остановилась.
Дела... Знал ведь, что Елена Ивановна подобна матрешке, внутри сюрпризы, а внутри сюрпризов... Но чтобы так? Что у нас, на базе, тесно? Мне стало даже слегка обидно, словно радушному хозяину, услыхавшему, что дорогой гость желает спать на коврике в прихожей.
Дорогой гостье, впрочем, не составило труда прочитать все это на моем вытянувшемся лице.
- Тоже удивляешься? - усмехнулась она как-то невесело. - Вашего Кузьмича едва кондратий не хватил, когда я про гостиницу сказала. Но знаешь, Костя, у меня принципы. У меня много принципов, и никто с этим ничего не может поделать. Даже я сама.
- И в чем же тут принцип? - я попытался улыбнуться. Получилось так же естественно, как ария Греманна в исполнении ежика.
- Пойдем, - только и сказала Лена, - проводи до остановки. Подождет твой Кузьмич, не растает без доклада. А принцип такой, - без всякого перехода начала она. - Вот смотри, кто я тут такая? Столичная штучка, Старший Хранитель, по рангу Кузьмичу равна. Не иначе как с инспекцией, да? К нам едет ревизор и все дела. И отношение соответствующее. А я этого не терплю! - Слова ее звучали сухо и едва ли не по складам. - Не терплю, когда улыбаются, а про себя думают... всякое. Когда выделяют лучшую площадь, лучшую машину... охрану... Когда вьются вокруг тебя, спрашивают, чего, блин, изволите... Короче, я если куда в регионы по делам езжу, всегда останавливаюсь или в гостинице, или на частной квартире. И сама за себя плачу. Ну вот такая я забавная зверушка.
Я сам не заметил, как под аккомпанемент ее речей мы вышли за предупредительно открывшиеся ворота базы (умная электроника знала, кого впускать и выпускать). Потянулась извилистая, мокрая после недавнего дождика асфальтовая дорожка - к шоссе, где подальше, в нескольких сотнях метров, располагалась автобусная остановка.
- А на самом деле все не так? Ты хоть и высокое начальство, но вовсе здесь не с инспекцией?
Я тут же проклял свой болтливый язык. Сейчас ответит и, в порядке обмена любезностями, начнет расспрашивать обо мне... уточнять всякие мелкие детали... которые я вполне мог и подзабыть.
- Всё вам, провинциалам, тень ревизора мерещится, - хмыкнула Лена. Успокойся, меньше всего меня волнует вассальное княжество Кузьмича. Просто у меня тут, в Мухинске, дела... никакого отношения к региональному управлению не имеющие. Я же говорила - мой отдел занимается самыми разными вещами... и не только внутри Садового кольца. Так получилось, что посылать некого, все перегружены сверх меры, пришлось вот самой съездить. Ну и как не нанести коллегам визит вежливости? Тем более, что и некоторая помощь требовалась. Естественно, они вообразили, что ревизия... а их, ну, то есть вас, давно уже не проверяли. Мухинск на хорошем счету. Короче, начались всякие шмансы-реверансы... Терпеть ненавижу!
Ну что ж, бывает. Приходилось мне видеть такие характеры. Но здесь какая-то чудовищная концентрация. Ну ладно, ну гостиница. Но на автобусе-то зачем? Ну неужели тот же Базиль не подбросил бы? Или игры в конспирацию? Можно подумать, Кузьмич не знает, где остановилась загадочная гостья. А может... Если мне показалось верно, и есть у них с моим шефом некие мелкие трения, то отказ от квартиры-машины-столовой - это не просто дурь, это демонстрация. То есть тоже, конечно, дурь. Во всяком случае, мне, укатившемуся с лунного поля колобку, надо держаться подальше от начальственных дрязг. Увы, эту истину я еще постиг не вполне.
Народу на остановке скопилось изрядно. Немудрено, шесть вечера, конец рабочего дня, а здесь неподалеку мясокомбинат, овощная база, еще какие-то дышащие на ладан заводишки. До города пятнадцать километров, по столичным меркам чепуха. Но для местных полчаса в автобусе - это кошмар длиною в жизнь. И звереют они в транспорте моментально.
Минут через десять на горизонте показался неспешный автобус - длинная желтая гусеница, чье нутро уже плотно набито людьми. Неужели нам хватит места?
Нам... Я что, уже решил провожать ее до гостиницы? Не дай Бог, это будет воспринято как ухаживание. Вполне может статься, Елена Ивановна сие ненавидит - равно как и естественную заботу коллег. И зачем она такая нервная? Тень ревизора... как будто предложить стол и кров гостю - это что-то подозрительное. Пускай и столичному гостю. Пускай и высокопоставленному... Нет, определенно в ее обрамленной химическими кудрями головке не без тараканов.
Правда, когда я вслед за Леной протиснулся в душные внутренности автобуса, та не изволила протестовать. Напротив, слегка кивнула - мол, все правильно...
Давно, однако, я не ездил в автобусах! Больше полугода выходит. Отвык уже от этой давки и тряски. За что держаться, непонятно. За воздух, как злобно посоветовала тетка в коричневой болонье, не получалось. Я не стал спорить и рассказывать о неумолимых законах ньютоновской физики промолчал. Думал, само рассосется.
Увы, дальше было только хуже. Беда приключилась с нашей загадочной гостьей - неловко повернувшись в поисках опоры, та всем своим, пускай и мелким, весом отдавила ногу внушительных размеров краснолицему дяденьке.
- Извините, я не хотела, - выдохнула она, но сие не помогло. В дяденьке будто некую кнопку нажали. Видимо, сказалось всё - тяжелый день, ноющая после тяжелой работы спина, ссора с мастером участка, потребленный в курилке стакан бормотухи... Так или иначе, извинений он не принял, а попер в бой, точно раненый медведь на охотника.
- Не, ну ни фига себе сучка! Извиняется еще! Специально ж наступила, что я, не видел? У, тварь! Да ты знаешь, на кого поперла? Ты у меня сейчас вылетишь отсюда... - и он подробно объяснил, в какую именно дырку вылетит наглая девица.
Я похолодел. Этот немолодой уже обрюзгший дядька напоминал сейчас пацана, с увлечением колотящего молотком найденную в овраге мину. Знал бы он, кто стоит перед ним с виноватым видом! Сейчас... Только бы не калечила! Существуют же и гуманные способы! Страшно подумать, чем обернется в переполненном автобусе Боевой Резонанс Струны.