- И все же ты не станешь думать обо мне, - подытожил он. - Я не могу соперничать с мертвецом... Но зачем мне другой кайли?
Марайя, не ответив, подошел к пустующему креслу Рангольда и сел. Ши'нтар заметила, что он с трудом держится на ногах. Единственным источником освещения в зале был камин, и этого никак не могло быть достаточно. Свет был ему сейчас необходим. Ши'нтар также читала его с невероятной легкостью - сопереживание никогда не было - просто не могло быть - таким острым по отношению к людям. Он не солгал, он действительно ее тайя... Ему было холодно и больно - от незавершенного полностью морфинга. Рангольд, однако, плачевного состояния кайли не замечал - или делал вид, что не замечает.
- Тебе лучше вернуться, - сказала Ши'нтар, обращаясь к кайли. - Если только ты не собираешься остаться здесь навсегда, Марайя эрДжаэль... тайя.
- Я пока этого не знаю, - сказал он, стараясь сдержать дрожь.
- Так это ты позвала его сюда? - осведомился Рангольд тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
- Нет! - ответили оба с одинаковой горячностью.
- Но я использовал сознание Ши'нтар для калибровки проекта Пути, когда шел сюда - без ее ведома, разумеется, - произнес кайли чуть более спокойно. - Просто в качестве маяка. Она могла почувствовать мое приближение, но не могла его отменить, не убив меня при этом. Я посмел надеяться, что этого не случится. Просто потому, что это было бы бессмысленное убийство.
- Страдания притягивают кайли, - сказала Ши'нтар. - Страдания души. Боль ведет их сквозь паутину Универсума, словно путеводная звезда в ночи. Но для каждой души необходимо уникальное лекарство. Се-нха - это не просто любовь или дружба - это то, что способно исцелять. Слияние душ, хотя и не такое полное, как в случае с тье-шан. И если вы действительно се-нха... думаю, он услышал тебя... понимаешь, услышал, когда Лилиан пыталась тебя искалечить. И разделил с тобой твою боль.
Марайя молча кивнул, подтверждая ее слова.
- Но откуда ты столько знаешь об этом? - спросил Рангольд, тяжело вздохнув. - Ты ведь всю свою жизнь прожила на Озамене?
Ши'нтар пожала плечами. Она просто знала - и все тут.
- Эти знания даются нам при рождении, - ответил вместо нее Марайя. - Конечно, они находятся в пассивном состоянии до тех пор, пока не придет время осознания. Наша молодежь учится самоконтролю и особой технике медитации, позволяющей использовать эту память. Обычно эта стадия обучения завершается к совершеннолетию, это где-то около тридцати человеческих лет. Но у тех, в ком кровь кайли смешана с другой, эти знания используются немного иначе. Сведения просто возникают по мере необходимости, а потом остаются в сознательной памяти. То есть, появляется воспоминание о том, что такое знание существует. Обычно об этом заботятся родители, закладывая необходимые механизмы включения скрытых воспоминаний в процессе развития ребенка. В результате эти механизмы у всех разные.
- Это что - как поиск в каталоге? - спросил Рангольд.
- Нет, если я правильно тебя понял. Каталог - ты имеешь в виду список чего-либо? Это, как раз, будет сознательным поиском. Ты ведь будешь знать, что именно тебе нужно найти. В случае же с врожденной памятью, ее обладатель даже не подозревает о том, что он знает о чем-то, до тех пор, пока это знание ему не понадобится.
- Свихнуться можно, - Рангольд помотал головой.
- Да нет, - Марайя сдержанно улыбнулся. - Вообще-то все достаточно просто. Зачем забивать сознание таким количеством сведений? Ведь это знания, накопленные с начала существования Универсума. Честно говоря, у кайли даже есть теория о том, что это, так сказать, не внутренняя память, а внешняя - что-то вроде кратковременного слияния с информационным полем вселенной. Так поступают человеческие пророки, но у них это процесс практически неконтролируемый. Так или иначе, знание есть в каждом из кайли с рождения. Именно поэтому мы и уделяем такое внимание чувствам и тем мирам, что способен создать разум - ведь об остальном мы знаем чуть больше, чем необходимо, - он слабо улыбнулся. - А чувства никогда не повторяются.
- Так что, это правда, что сумасшедшие живут в каком-то своем мире? - поинтересовался Рангольд неожиданно.
Кайли удивленно выгнул темные брови.
- Сначала определи, что именно ты понимаешь под сумасшествием, - сказал он, пожав плечами. - Хотя болезни разума вещь настолько тонкая, что места для определений почти не остается. Нет, существуют, конечно, классификация и методы лечения - и даже успешные методы, но... все равно, это загадка даже для нас. Внутреннее пространство таких существ, будь они людьми или кайли, или иттрианами, может быть весьма изощренным... а может просто отсутствовать - и тогда это катастрофа.
- Кстати, а откуда ты знаешь этот язык? Тот, на котором мы сейчас говорим?
- А я и не знаю, - рассмеялся кайли. - Я просто читаю образы - твои и Ши'нтар - и учу его по мере разговора.
- Нич-чего себе, - присвистнул Рангольд. - Ничего не скажешь, удобно. В Этравене такого не умеют.
- Именно для таких вещей и нужны медитации и способность к четкой концентрации, а Этравен...- он вновь вздрогнул и на этот раз эту дрожь заметил даже Рангольд. - Этравен пользуется другими методами.
- Тут что, недостаточно тепло? - спросил Рангольд, разглядывая его.
Кайли вздохнул.
- Нет, - он с тоской посмотрел на пламя, которому не под силу было согреть его. - Но я не могу долго оставаться в этом мире - по-крайней мере, не в такой форме.
- Ах да... ты ведь способен изменяться, - Рангольд посмотрел на него чуть более внимательно. - Так почему бы тебе тогда не принять более... подходящую форму?
- Я не знаю, какой она должна быть, - сказал Марайя, глядя ему в глаза.
Рангольд перевел удивленный взгляд с него на Ши'нтар, ожидая пояснений.
- Он может стать практически кем угодно, - сказала она неохотно. - Мужчиной или женщиной, возможно, даже с какой-то определенной внешностью. Может выглядеть так, как захочет его партнер. Может перестроить свой организм так, чтобы он оказался приспособлен к тем условиям, в которых предстоит жить.
- Так в чем дело?
- Здесь такая трансформация будет необратима. Он не сможет вернуться. Никогда.
- Тогда пусть уходит, - Рангольд посмотрел на кайли. - Никто не может требовать такой жертвы. Се-нха мы или нет - он не должен торчать здесь ради меня, отказавшись от всего на свете.
- Хорошо, - Марайя печально посмотрел на него. - Но позволь, я хотя бы покажу тебе то, ради чего пришел.
- А ради чего все-таки ты пришел? - спросил Рангольд.
- Чтобы узнать, правда ли то, что я почувствовал, и станет ли это правдой для тебя, - сказал кайли очень серьезно. - Чтобы понять, нужен ли я тебе. Ты хочешь попробовать?
Рангольд посмотрел на Ши'нтар, но она лишь пожала плечами - подобные решения не принимают по совету - пусть даже по совету друга. Марайя действительно мог ему помочь - это она знала точно. Они подходили друг другу. И никто на Озамене - да и вообще где бы то ни было, не смог бы относиться к Рангольду с тем вниманием и трепетом, на которые способны кайли по отношению к своим... симбионтам. Слово возникло из ниоткуда, принеся с собой понимание того, что так обозначаются в языке кайли союзы с существами других рас. Ее союз с Катриэлем, например.
Поняв, что от Ши'нтар он ничего не добьется, Рангольд вновь повернулся к кайли.
- Я... хочу узнать, - сказал он не слишком уверенно. - В конце концов, разве я могу потерять больше, чем уже потерял?
- Хорошо, - вздохнул Марайя, принимая его ответ, но не соглашаясь с ним. - Позволь мне коснуться тебя...
Его веки опустились, а глаза Рангольда внезапно расширились. Ши'нтар знала, что он почувствовал - боль, разделенная с се-нха, практически перестает существовать. Для Рангольда это должно быть было словно дуновение ласкового теплого ветерка среди зимы. Она могла бы попытаться сделать для него нечто подобное, но не в той степени, что была доступна Марайе. Вот только если он теперь уйдет, боль вернется... и, возможно, станет еще сильнее. В какой-то мере это было ловушкой.
- Что ты сделал? - спросил Рангольд хрипло, не сводя с глаз с осунувшегося лица кайли.
- Это просто прикосновение, ничего больше, - сказал Марайя устало.
- А ты - просто демон-искуситель, да? - спросил Рангольд, и впервые при обращении к Джаэлю лед исчез из его голоса.
- Можно и так сказать, - согласился кайли. - После Этравена ты должен бы знать, как именно нас называют.
- Это обман, - сказал Рангольд после паузы. - Я даже не знаю, как мог бы позвать тебя, если бы действительно желал этого. Но разве кто-нибудь способен отказаться от такого? Почему ты не посмеялся надо мной, когда я сказал, что не смогу потерять больше?
- Потому что тогда у тебя не было меня, - Марайя усмехнулся. - Я не прошу тебя принимать решения, - сказал он. - Мы - се-нха, но это вовсе не означает, что мы должны быть вместе. Могут найтись и другие - те, кто подойдет тебе. И вообще, ты сейчас не в том состоянии, чтобы делать выбор. Рядом с тобой друзья - завтра утром ты, возможно, пожелаешь забыть обо мне. Но знай, что когда я услышал тебя, рядом с тобой не было никого, кто мог бы помочь. Помнишь ты или нет, но ты ответил мне, когда я коснулся твоего сознания, и ты умолял об избавлении.
- Да... - Рангольд склонил голову и потер лоб тонкими пальцами. - Это может быть правдой. За исключением того, что я понятия не имел, кого прошу... в тот момент это вообще не имело значения. Мне жаль.
- Может быть, ты знал, но потом забыл, - спросила Ши'нтар осторожно. - Ты ведь просил меня об утешении, доступном лишь кайли, помнишь? Но почему у тебя возникла мысль о нем?