Нет, не волну изменила она. Ледовица преобразовала реальность, то нечто, которое только и позволяет существовать волнам, и пене, и пропахшему солью воздуху, и мелким рыбёшкам…
Она преобразовала кусок реальности так, что в его пределах стала подобием риллу.
Я, в свою очередь, не трогал реальность как таковую. Моими стараниями у реальности "всего лишь" появилась тень. Предвечная Ночь, баюкающая в своих объятиях моё сознание, малый осколок безграничного целого, ворота в непостижимость.
Моё появление, разумеется, незамеченным не осталось. Да и неожиданным оно не стало. Едва ли десятую часть своего внимания уделила Ледовица заклятию, которое могло превратить Энгасти в зеркальную бусину абсолютного порядка. Девять десятых внимания она направила на создание заклятия-ловушки, на мою персональную смерть.
Впору счесть себя польщённым…
Самым грубым приближением для дальнейшего, какое я могу подобрать, станет валун, рухнувший в лужу. Каменнно-твёрдым показалось мне чужое заклятье, твёрдым и таким страшно холодным, что этот ни с чем не сравнимый холод вымораживал "воду лужи" – мою сущность живой тени. Несомненно, если бы я был посвящённым обычной Ночи – или Тьмы, или Мрака, или ещё чего-нибудь подобного, тут бы мне и конец пришёл. Но Ледовица явно не понимала до конца мою природу (ха! я сам не понимал её до конца!) и не могла тем самым создать подходящее для данного случая оружие, абсолютное и совершенное.
Правда, мне и приближение к абсолюту доставило немало проблем. …итак, валун рухнул в лужу, расплёскивая-замораживая воду. Но вдруг чуть накренился, дрогнул едва заметно – и внезапно канул в эту "лужу", как в бездонную пропасть…
Да. Я не мог ничего сделать с огромным куском чуждой Силы. В конце концов, хоть я и сталкивался уже с энергиями Порядка, но та версия этих энергий, которая принадлежала Ледовице и структурировала её заклятье, оставалась для меня такой же чуждо странной, как для неё – моя Предвечная Ночь. Не в моей власти и не по моему разумению оказалось повредить "валун", как-либо его изменить, расколоть, переплавить… он беспрерывно поглощал мою суть, и всё, что мне оставалось – пропихнуть его подальше от искры моего сознания. От ворот, соединяющих меня с реальностью, в ту безликую Бездну, из которой я черпал Силу.
Возможно, мелькнуло у меня в голове, когда монолит заклятья, продолжая разрастаться, отправился в странствие по волнам Предвечной Ночи, возможно, именно так рождаются новые миры. Кто-то бросает в равнодушную пустоту зерно нового, агрессивного порядка, и вот…
Но кто в таком случае собирает урожай?
Сражение – не место для отвлечённых рассуждений. Что и доказала Ледовица, швырнув в меня новой, доработанной версией предыдущего заклятья. Энергии в нём оказалось куда меньше (оно и понятно: хотя высшие маги не связаны фиксированным резервом Силы, зато понятие мощности, то есть отношение объёма призываемой энергии ко времени, им не чуждо). Вот только высшие заклятья опасны отнюдь не своей мощью, что и доказала эта атака. Стоило новому зерну чуждого порядка добраться до меня, как "шипы" брошенного Ледовицей "камня" тут же пошли в рост, причём с огромной скоростью. И шёпот теней будущего уже подсказывал, что новый, колючий во всех отношениях "подарочек" переварить будет не так просто, как первый…
В уединённом коттедже, находящемся под активным наблюдением тайной службы Энгасти, произошло беспрецедентное событие. Очень красивая женщина с длинными чёрными волосами, спящая в одной из маленьких комнат третьего этажа, пошевелилась. Её голова мотнулась по подушке: сперва вправо, потом влево. С губ сорвался короткий неразборчивый стон.
Похоже, красавице снился кошмар.
Проблема с мегациклоном Златоликого состояла, каким ни парадоксальным это может показаться, в его примитивности. Не чувствующий себя уверенно на поле абстракций, высший маг привёл в движение вполне конкретные и материальные массы воздуха, вбухав в это немалую (выражаясь мягко) мощь. Поэтому простая атака на Златоликого была чревата неприятными последствиями – тем неприятнее, чем быстрее и результативнее окажется.
Если бы мы с Айсом "снесли" управляющего мегациклоном мага прямой атакой, оставшееся без управления заклятье развалилось бы, а вызванные им воздушные потоки прошлись по территории острова, как осколки взорвавшейся гранаты – ну, с поправкой на масштабы. Десятки квадратных километров пострадали бы так сильно, как не смог бы напакостить никакой тайфун.
Принцип Тарраша: в любом вооружённом конфликте выигрывает сторона, имеющая два не скомпенсированных преимущества. К конфликтам магов принцип применим в полной мере. У меня из преимуществ имелись: способность предвидения, пусть ограниченная, какое-никакое владение темпоральной магией – и дружище Айс на правах засадного полка. В общем, просто "снести" Златоликого нам было бы довольно просто (каламбурчик, да-с). Но остров жалко. Так что предстояло "сносить" противника со всей аккуратностью и тонким расчётом. Желательно – так, чтобы по ходу дела он сам обезвредил своё адское творение.
Что уже нельзя назвать тривиальной задачей. …мы всё равно начали с прямой атаки. Я говорю "мы", так как защита Златоликого, хотя и далёкая от примитивности, не отличалась настоящей изощрённостью. Пожалуй, если бы задачу взлома этой защиты поручили Зархоту, проживший восемь тысяч лет хилла сумел бы неприятно удивить высшего. Айс от Зархота, несмотря на весьма быстрый рост, отличался так же, как крейсер Ленимана от энгастийского рейдера. Зато у Айса имелся Побратим, запасы которого я пополнял по мере опустошения – и потому мой друг мог не экономить на мощных атакующих чарах.
Он и не экономил. В отличие от меня.
Позже Хиари пыталась подобрать происходившему сравнения – и не могла. Выдав задачу, которую ей следовало выполнить, Рин тотчас же словно растворился, перестал поддерживать сильно усложнившуюся после её советов имитацию живого тела. Высший обернулся мыслящей тенью – и накрыл собой Гивин, как мать укрывает одеялом засыпающего ребёнка. Но штуковина, которую Рин назвал Мрачным Скафом, никуда не исчезла, равно как и бесплотные, но очень и очень чувствительные нити управляющих плетений. Сброшенная магическая броня обтекла Хиари, прорастая в девушку миллионами чутких сенсоров, и…
Сфера ощущений взорвалась множеством новых оттенков, звуков, неименуемых эфирных колебаний. К доверчиво раскрывшейся раковине разума аккуратно и тонко приблизились, встав за спиной, тени: скромная личная армия, покорная каждой мысли. И любой солдат этой армии мог обрушивать на указанные цели волны пламени или вал голодных смерчей, град сверхтвёрдых камней или сводящие с ума внушённые картины. А сама Хиари, словно получившая в награду доспехи бога заодно со всем божественным арсеналом…
Нет. Никаких сравнений этому просто не могло существовать.
"Пора".
Взлетая в небо и оттуда обрушиваясь на скалу, в кавернах которой скрывался Пустота, Хиари не смеялась. Её восторг оказался слишком велик и страшен, чтобы излиться в смехе.
Но когда навстречу ей от скалы потянулись громадные, чуть ли не в несколько километров длиной "усы" пространственных искажений, она всё-таки не выдержала. А одна из покорных теней выбросила во внешний мир выражение её чувств, немного усилив.
Вот только ухо человеческое вряд ли приняло бы волнообразный гром с ясного неба за смех.
Златоликий не мог игнорировать атаку. Когда же его контратака рассыпалась на внешних "листьях" Зеркала Ночи, он здраво оценил ситуацию и попытался сбежать. Не стоит и говорить, что у высшего посвящённого движения со скоростной ретирадой не возникает проблем… ну, это в обычных обстоятельствах. Однако обстоятельства, увы ему, обычными не являлись.
Куда бы ни пытался прокинуть вектор перемещения Златоликий, всюду его заклятье натыкалось на жадную паутину отростков Голодной Плети. Великая вещь – предвидение! Почти пять секунд бесплодных попыток понадобилось высшему, чтобы оставить мысль о бегстве.
И защита его, управляемая напрямую создателем, немедленно стала гораздо лучше. …но – недостаточно хороша, чтобы остановить меня. На уплотнение и усложнение щитов я мгновенно ответил усилением давления.
Десятки автономных заклятий рождались только для того, чтобы в полных неживой ярости вспышках взломать очередной слой вражеской обороны. Несколько полуавтономных заклятий, чем-то напоминающих Стражей (ага, а канонерка чем-то напоминает линкор), хлестали по созданной магией защитной сфере разнообразным встроенным оружием – от сгустков заряженной льдом тьмы до "электрического града".
Златоликий пытался контратаковать… куда там! Предвидение сводило на нет все его потуги, так что достаточно быстро он отбросил и эту мысль.
Полуавтономные заклятья перегруппировались. Слишком быстро, чтобы противник успел воспользоваться шансом. В воздухе уже возникли громадные плоскости мрака, созданные моей волей и Силой. Самим своим появлением они взяли летучую крепость высшего в "коробочку" – и начали сдвигаться, норовя раздавить всё, что попадётся им "на зубок".
Крепость попыталась улизнуть. Не тут-то было. Ускользнуть, не пожертвовав двумя, а то и тремя внешними слоями магических щитов не представлялось возможным… да-да, конечно, высшие маги не ограничены фиксированным запасом Силы, пусть даже очень большим. Но вот такие вещи, как количество потоков внимания и скорость, с которой можно творить новые заклятья, – увы и ах, далеко не бесконечны. Даже у владеющего техникой "метельного взгляда". Я загнал противника в угол, истощая и ломая его заклятья быстрее, чем он мог их восстанавливать, а Айс с яростным энтузиазмом помогал мне в этом увлекательном деле. И тогда Златоликий сделал то, к чему я подталкивал его уже давно.
То есть перекинул на щиты часть энергии, запасённой в мегациклоне.
Доспехи бога и арсенал бога, мельком подумала Хиари, не всегда спасают в случае битвы с древними и могучими чудовищами. А в случае битвы с настоящим богом – тем более…
"Усы" оказались весьма неприятным явлением. Только с третьего раза она сумела подобрать сочетание активных форм, позволившее "срубить" их у самого основания. Мановением руки призвав из неведомой дали дождь огненных стрел, сияющих ярче солнца, Хиари обрушила их на скалу, и та мгновенно покрылась множеством глубоких язв. Расплавленный камень тёк и кипел, не торопясь застыть снова. Но новый дождь огненных стрел наткнулся на изгиб ткани пространства, и Хиари пришлось срочно уворачиваться от удара собственного оружия.
"Так дело не пойдёт. А ну-ка…" Целый океан покорной энергии, как оказалось, вполне способен заменить Источник Силы, которым она обычно пользовалась. А покорная армия теней – поставить магическую репродукцию на конвейер. Обычно долгие, расчёты системной магии вспыхивали в сознании, словно искры, почти сразу разворачиваясь готовыми результатами. На волне небывалого вдохновения Хиари сотворила отряд ядовитых летучих химер, и отряд взрывающихся стальных жуков, и отряд бронированных прыгунов с острыми клешнями, и отряд птиц, своими остронаправленными криками, полными магии, способных дробить камень. И отряд холодноглазых созданий наподобие кошек, умеющих видеть искажения пространства, магические барьеры и силовые линии…
Множество магров, смешивая представителей разных отрядов, в едином порыве ринулось к тому месту, где засел противник, а вдохновение Хиари всё не кончалось. Пылая восторгом не то мага, не то художника, не то конструктора, она призывала и наделяла свойствами живых существ духов воздуха, воды и огня; комбинировала в почти случайных, но всё равно гармоничных сочетаниях качества амфибий, птиц, насекомых, червей и растений. Каждый новый магр немедля подключался к единой сети управления, в сердце которой летала, закладывая виражи и петли, их создательница и госпожа. У Хиари словно выросли, продолжая умножаться в числе, тысячи новых глаз и ушей, тысячи новых крыльев, лап, хелицеров, когтей, щупалец и ртов.
А во внешнем мире меж тем не прошло и минуты.
На счастье Хиари, почти всё внимание Пустоты оказалось сковано противостоянием живой тени Рина. А два помощника, которых высший маг Круга не поленился захватить с собой в рейд, недооценили летающую над ними проблему. Иначе никогда не позволили бы ей наплодить армию магров (многие из которых и слова-то такого уже не заслуживали… какая может быть репродукция – хоть бы и десять раз магическая! – в случае, например, совершенно уникальных духов влажного песка или полурастительного, полуэнергетического червя-скалогрыза?!).
Но вот когда магры добрались до "штаба противника"…
Когда стальные жуки-камикадзе своим самоподрывом ослабили внешний слой защиты, а дружный вопль птиц-крикунов его доконал, и менее мобильные бескрылые магры пошли на приступ, – вот тут-то помощники высшего сообразили, что к чему. …и привлекли к происходящему внимание Пустоты. Недоброе.
Проклятый, проклятый, трижды проклятый "ёж"! (И семикратное проклятье Ледовице, его измыслившей!) Я, по самое горло и даже выше занятый дракой на три фронта, едва-едва успел выловить из мутного варева вероятностей единственно спасительный вариант контрчар. С жутким хрустом, что сам по себе мог ввергнуть слышащего в слепое бешенство, отрастающие иглы ломались о волнообразные движения вызванных мной тысяч жадных чёрных вихрей. Отрастали – и ломались, снова отрастали и снова ломались, хрустели и ломались, лопались с оглушительным звоном и восстанавливались тотчас же…
И так до тех пор, пока "ёж" не отправился в бесконечное путешествие следом за "валуном".
А пока Ледовица не придумала и не изобразила ещё чего-нибудь на схожий мотив, чего не пришлось бы долго ждать, я атаковал её сам. Счёт два – ноль не устраивал меня совершенно; посмотрю-ка я, как незваной гостье понравится мой… подарок. По ноге ли вам наш "испанский сапог", леди? Ах, не по ноге? Тем хуже… для ваших ножек!
Моя Сила стала не просто тенью реальности, но тенью именно того куска реальности, который высшая присвоила и покорила. Однако у высшей магии свои законы, и далеко не всегда по этим законам тень оказывается придатком объекта. А ещё во власти высшей магии сделать так, чтобы закон отражения обратился вспять – и любые движения тени, любые изменения её формы, размера и свойств тут же отразились на объекте. Да с усилением к тому же… неравномерным и гротескным – какое видел всякий, наблюдающий за собственной тенью при меняющемся свете.
Насаждённый Ледовицей неестественный порядок скорчился. Выгнулся, растрескался, исказился странно и непредсказуемо… по холодным чертам высшей тоже пробежала быстрая судорога. Не очень-то похожая, правда, на гримасу внезапного страха…
И я ощутил, как мою волю опутывают нити иной воли. Старой, чтобы не сказать древней, могущественной и многоопытной. На одно краткое мгновение две Силы, фатально несхожие, застыли в шатком равновесии. Льдистый, выверенный, изощрённый Порядок восстал на тёмное, кипящее множеством нереализованных возможностей пространство Предвечной Ночи.
Восстал – и опрокинул его, и принудил к отступлению.
В эти мгновения, столь долгие и столь краткие, Айс Молния сполна оправдал своё новое, полученное после воскрешения прозвище.