Интересно, чьи это мечты у нас становятся явью?
Тусклый свет факелов освещал развалины, в центре которых, между двух колонн, расположился алтарь, по форме напоминающий круг. Края его украшали красные языки пламени, время от времени вздрагивающие от сильных порывов ветра. Стены были частично разрушены, что давало возможность сквозняку заглянуть в каждую щель этого малопривлекательного места.
Холодная капля упала мне на лицо. За ней поспешила вторая. Я осторожно подняла раскалывающуюся от боли голову и посмотрела наверх. Крыши не было. Поэтому-то редкие капли дождя попадали на меня, благодаря чему я и пришла в чувство. Языки пламени зашипели, недовольные их появлением.
Я решила пока не шевелиться, чтобы не прервать разговор трех эмпатов, склонившихся над алтарем. Одного узнала сразу. Кенэт. На двоих других были надеты маски, скрывающие их лица. Они о чем-то негромко переговаривались и рисовали ножом непонятные символы на жертвеннике. Зигзагообразный клинок сверкнул в свете факелов. Нож! Тело мое похолодело. Без сомнения это был ТОТ самый кинжал!
Недалеко от меня лежали без сознания Эдель, Воллэн и близнецы. По отрывистому дыханию друзей я поняла, что они живы, правда, так же как и я крепко связаны.
Следующее, что увидела, вызвало во мне еще больший ужас. На расстоянии в один метр от алтаря по кругу стояли три столба, с привязанными к ним жертвами. Дорриэн, Солея и Лор. Глаза их были открыты, но смотрели безжизненно в одну точку — на алтарь. Похоже, их чем-то опоили, иначе бы Дорриэн не позволил так легко себя привязать. Я пробежалась взглядом по эмпату. Слава Богу, цел и невредим. В отличие от меня: исцарапанной, с онемевшей от удара челюстью, перепачканной кровью, своей и чужой. "В таком виде впору в хорорах сниматься", — не к месту и не вовремя пошутил мой внутренний голос. "Ты будешь следующим, кого я придушу после этой троицы!" — пообещала я ему и принялась придумывать возможные варианты развития событий. Черт! В голову лезут только концовки с летальным исходом. Причем моим.
Рядом зашевелилась и не громко застонала Эдель. Эмпаты повернули свои головы к нам. Начиналась самая интересная часть…
— Поднимите и приведите их сюда! — прозвучал голос самого высокого. Голос, привыкший повелевать и отдавать приказы. Стражники грубо схватили нас, словно мы были мешками с картошкой, и подвели к жертвеннику. Друзья медленно возвращались из небытия к унылой реальности.
Из плеча Рэя торчала стрела. Голову его брата «украшала» рана, уже успевшая покрыться запеченной кровью. Должно быть, его ударили чем-то тяжелым. Рубашка Воллэна окрасилась в бордовый цвет. Не успевшая зажить после поединка рана, теперь открылась и сильно кровоточила. Эдель выглядела не лучше.
— Вот мы и встретились, посланница!
Где-то я это уже слышала. Да и голос знакомый. Эдель и Воллэн резко подняли головы и уставились на вампира. Узнали.
— Ты! — прохрипела девушка, становясь похожей на белое полотно.
— Я, родная. — Эмпат громко захохотал. Так обычно смеются сумасшедшие. Глупо и без повода. — Соскучилась по мне?
Воллэн молчал, пораженный до глубины души. Эльфы тоже. Одна я как всегда не могла понять, что их так шокировало. А когда поняла, то выпала в осадок. Удивить меня нелегко, шокировать еще труднее, но в тот момент я находилась в крайней степени изумления.
— Может, представитесь, уважаемый?
— Сними маску. К чему весь этот маскарад? — глухо прошипела Эдель.
Эмпат приблизился ко мне и, сорвав с себя маску, изобразил шутливый поклон.
— Оденьте обратно. Она вам идет, — не сдержалась я. Сил не было смотреть в это лицо душевнобольного, нависшее надо мной, словно грозовая туча. Именно его я видела в своих кошмарах.
Вампир не обратил внимания на мои слова и произнес торжественно и гордо, от чего захотелось вырвать его поганый язык.
— Сударыня, рад знакомству с вами. Позвольте представиться, Шерэтт из рода Тэр ашт' Сэйн, Владыка Темного Королевства.
— Ты же умер. — Скорее утвердительно, чем вопросительно сказала я.
— Ненадолго. — Он танцующей походкой прошелся между столбов. — Я «умер», чтобы воскреснуть вновь и стать еще более могущественным и великим Владыкой Драгонии. И всей Этары.
Ну вот! Еще один придурок, помешанный на власти. Мало их что ли до него было?
— Что ты задумал? — Воллэн окончательно пришел в себя и решил во всем разобраться.
— Разве не ясно, Вол? — Я села поудобней, насколько это позволяло мое изувеченное тело, и попробовала веревки на прочность. Развязать не получится, резать нечем. — Вашему БЫВШЕМУ Владыке захотелось повторить подвиг Эрота и провести Обряд Смешения Кровей. Вот только почему он привязал собственного сына к столбу мне непонятно.
С лица эмпата исчезла довольная ухмылка. То ли ему не понравилось слово «бывший», то ли упоминание о сыне, но он схватил меня за шкирку как котенка и с силой встряхнув, поставил на ноги. Хорошо хоть не ударил. Я уже начинаю привыкать, здесь как что так сразу морду бьют.
— Ты забываешься, посланница.
— Не пытайтесь учить эту маленькую дрянь, государь. У нее язык хуже змеиного жала. — Это были первые разумные слова, которые я слышала от Кенэта.
Третий заговорщик держался в стороне и хранил молчание, не торопясь снимать маску. Ладно, с ним разберемся позже.
— Может, перед смертью поведаете нам свой гениальный план? — Перед чьей именно уточнять не стала. Посмотрим по обстоятельствам. — Небось, уверены, что ваш уж точно увенчается успехом.
Шерэтт приблизился ко мне и прошипел:
— Сколько же в тебе яда, посланница! Я с удовольствием вырву твое черное сердце.
— Еще успеете, — заверила я вампира. — Окажите честь, расскажите. Я сгораю от любопытства.
Остальные молчали, не успев свыкнуться с мыслью, что Владыка жив и никогда не умирал.
— Я тебе не только расскажу, но и покажу. — Он повернулся к своим подчиненным. — Скоро рассвет. Пора начинать.
Но как любой злой гений, Владыка не мог устоять и не похвастаться своим величием. Эмпат в маске попытался остановить его, но услышал в ответ несколько красноречивых фраз.
— Не бойся. Твоего имени я не открою. Хотя твои опасения излишни. Они все равно унесут нашу тайну в могилу. Братскую, — добавил он, расхохотавшись смехом шакала. — Ты хочешь знать, зачем я инсценировал свою смерть и что здесь происходит? Что ж, слушай…
Слушать я его не хотела, а вот потянуть время было нам на руку.
— С самого детства я восхищался своим предком Эротом. Больше ни один эмпат ни до него, ни после не решился на подобный подвиг.
Подвиг? Тоже мне! Убить беспомощных детей, привязанных к столбам! Если бы это был действительно подвиг, сколько бы героев развелось.
Однажды верный пес Шерэтта — Кенэт — нашел в архиве расшифрованный Эротом манускрипт. После его перевода и тщательного изучения маг понял, что Владыка допустил ошибку в переводе одного короткого предложения. И эта ошибка оказалась для него роковой.
"Эр энтум ар Ти нох дэр Лемэн эленох!" он перевел так: "И смешается кровь эмпата с кровью эльфа и человека и станет она началом новой эпохи Великих".
А нужно было тщательнее проверять символы и знаки ветхого драгонийского языка. На самом деле в манускрипте было сказано следующее: "И смешает кровь эмпата, эльфа и человека и станет она началом новой эпохи Великих".
Казалось бы, разница невелика, но смысл совершенно иной.
— Эрот не понял, что в жертву нужно было принести троих: эмпата, эльфа и человека. Обряд прошел неверно и повлек за собой непредвиденные последствия.
— И ты решил принести в жертву родного сына? — голос Эдель задрожал от рвущегося наружу гнева.
— Ты не понимаешь! Уничтожив Дорриэна и других наследников Этары, я дам жизнь новой династии Владык. Династии совершенной и всесильной. Дорриэн никогда бы меня не поддержал! Он всегда был слишком слабым.
— Вы это уже говорили. Давайте дальше. — Я махнула рукой, разрешая продолжить рассказ.
Шерэтт вздернул в недоумении брови, но продолжил.
Для того чтобы провести Обряд, нужно было собрать всех троих наследников вместе. Но как это сделать? Ни эльфы, ни люди не спешили в гости к правителю Темного Королевства. А приглашение в Драгонию без особого повода вызвало бы ненужные подозрения. Особенно со стороны людей. Теора — расчетливая и умная правительница и никогда бы не отпустила сына к вампирам без веских на то причин. А Седрик, будь его дочь приглашена, обязательно увязался бы следом и не отходил от нее ни на шаг.
Просчитав все ходы, Шерэтт придумывает план, который могло породить только поистине больное воображение. Он решает отправиться в Нельвию с официальным визитом и… умереть. За несколько лет до этого Владыка встречается с Седриком и убеждает того дать согласие на брак Солеи и Дорриэна.
Перед самым отъездом в Нельвию он берет с сына клятву, что тот женится на эльфийке и станет править Драгонией вместе с ней. Ничего не подозревающий сын соглашается. В принципе ему все равно на ком жениться. До сих пор наследник Темного Королевства не обращал особого внимания на девушек, полностью отдавая себя магии, учебе и развлечениям.
С Солеей все решено. Она приедет за три недели до бракосочетания, и у Шерэтта будет достаточно времени, чтобы успеть провести Обряд.
С Лориэном все обстояло намного сложнее. Но тут ему на руку сыграли напряженные отношения между Драгонией и Нельвией. Поэтому Шерэтт решает «умереть» в Геллионе.
Эмпат рассуждает так: два королевства всегда были на ножах, а после его смерти во дворце Теоры, Дорриэн непременно объявит Нельвии войну. Захочет отомстить. Теоре ничего не останется, как отправить посланника мира к будущему Владыке. Сама она королевство не оставит. Без Зоррена ей не справиться (слишком часто люди восстают против своей правительницы). А визит посланника может затянуться не на одну неделю. Плюс следует учитывать время на дорогу. Поэтому остается только Лориэн. Сыну Теора доверяет. К тому же он парень смышленый и с детства приучен играть в политические игры.
Все идет как задумано. Шерэтт приезжает в Геллион и спустя три дня умирает. Для этого он принимает сильнодействующее снотворное, благодаря которому его сердце на пятнадцать суток перестает биться. Один из телохранителей оставляет на шее своего Владыки следы от веревки.
Утром начинается паника. Правитель Темного Королевства убит. Теора сразу понимает, чем это может ей грозить. Она приказывает молчать о найденном в крови эмпата лекарстве. И правильно делает. Узнав о снотворном, Дорриэн тотчас объявил бы Нельвии войну. Однако в суматохе она забывает об охране Владыки. Их-то и надо было допросить в первую очередь. Но поздно. Телохранители скрылись в неизвестном направлении. Да это и понятно. В Драгонии их бы ждала позорная смерть за то, что они не защитили своего повелителя.
Шерэтта с почестями хоронят в усыпальнице Владык, откуда он в тот же день исчезает. Вампир рассчитывает, что Дорриэн начнет действовать сразу. Но принца грызут сомнения. Несмотря на все доводы Кенэта, он оттягивает принятие решения на целых пять лет. Шерэтт начинает нервничать. А вдруг сын так и не решится объявить людям войну? Тогда весь этот спектакль со смертью окажется тщетным. Но тут Дорриэн посылает советника в Нельвию, чтобы припугнуть Теору. Наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки! Теперь-то уж королева расшевелится и пошлет сына вместе с Воллэном обратно в Драгонию. Дорриэн тем временем вспоминает о клятве отцу (не без помощи Кенэта и старейшин) и едет просить руки Солеи.
Владыка торжествует. До начала новой эпохи остались считанные месяцы.
— Начало! Вот о чем они тогда говорили! — пробормотала я.
— Ты что-то сказала? — на минуту Шерэтт отвлекся, услышав мое бормотание.
— Не обращайте внимания. Я молюсь.
Я следила из-под опущенных ресниц за эмпатом в маске. Именно он говорил с Кенэтом на балу. Тогда его лицо скрывал капюшон, сейчас маска. Никаких примечательных черт в его внешности не было. Высокий, худощавый, с длинными темными волосами, собранными в хвост. Вот и все что я могла о нем сказать. Кто он? Чего боится? Ведь как сказал Шерэтт, мы все умрем и не сможем его выкрыть.
Тем временем вампир продолжал.
— И тут появляешься ты и путаешь мне все карты. Советники Теоры шокированы. Королева решила поручить такое важное задание малолетней девчонке, о которой прежде никто ничего не слышал. Девчонке, которая перевернула во дворце Геллиона все вверх дном. И именно ей Теора доверила судьбу Нельвии.
Но правительница непреклонна. Невзирая на все уговоры ее приближенных, она отправляет тебя вместо сына. Жаль, что мы не сразу узнали о твоих способностях. Тогда бы все могло закончиться намного быстрее.
— Это ты подослал шарков, чтобы убить нас? И гарпий.
Вместо Владыки ответила Эдель.
— Дар Шерэтта — повелевать животными и некоторыми мелкими демонами. Но как ты подчинил себе гарпий? Они ведь демоны высшего ранга.
— Хватит вопросов! — оборвал ее незнакомец. — Шерэтт, пора начинать. Ты и так потратил слишком много времени на болтовню.
Владыка скривился и снова попросил эмпата заткнуться. Однако тянуть больше не стал. Подойдя к алтарю, подозвал Кенэта.
— Последний вопрос, Шерэтт. — Воллэн поднялся и помог встать Эдель. — Зачем ты разлучил нас?
Не переставая чертить знаки, Владыка ответил:
— Девчонка мешала мне. Везде совала свой нос и постоянно что-то выспрашивала. Однажды даже ухитрилась пролезть в мой кабинет и найти там кинжал. Помнишь Эдель?
Девушка сверкнула глазами от бессильной ярости.
— Я даже не подозревала что это за кинжал. А ты набросился на меня, как будто я сотворила что-то ужасное.
Шерэтт оторвался от написания символов и посмотрел на дочь.
— Могла бы если б знала.
Вопросы закончились. То, что не спросили, было и так ясно. Это он подослал убийцу на кладбище, он устроил фарс с письмом от Теоры и он же выманил Лориэна в Ирриэтон.
Вот что мне не давало покоя! Я интуитивно чувствовала, что не все в этой истории с убийством было гладко. Если хорошенько покопаться, то слишком много нестыковок выплывало наружу. Но мы предпочли избрать более легкий путь, сделав Кенэта главным действующим лицом спектакля.
Я сидела, чуть ли не плача. Умирать не хотелось, а смотреть, как убивают твоих друзей тем более. Не хочу чувствовать то, что чувствовала Алия, когда убивали ее Элая. Я с тоской посмотрела на Дорриэна. Мы даже проститься не сможем. Он, как и прежде неотрывно смотрел на алтарь. И вдруг моргнул! Украдкой взглянув на меня, вновь уставился в одну точку.
Эмпаты полностью ушли в подготовку к обряду. Кенэт достал свиток и, осторожно развернув его, подал Владыке. Прошлое повторялось, превращаясь для нас в неотвратимое настоящее.
Я сбросила с себя оцепенение и придвинулась к Эдель. Вол стоял с другой стороны и держал в своих связанных руках руки девушки. Трем эмпатам сейчас было не до нас. Стражники стояли сзади возле входа в храм и могли видеть только наши спины.
— Эдель, развяжи нас! — Я многозначительно посмотрела на веревки.
— И как я, по-твоему, это сделаю? Попрошу у папочки нож на пару минут? — зашептала эмпатия, удивленная моей просьбой.
— Боюсь, он тебе его не даст. Воспользуйся аринерией. Искры уничтожат веревки.
— А вместе с ними и наши руки. Чем я потом сражаться буду?
Я шикнула на Вола. Вечно лезет куда его не просят!
— Ну, создай немножко искр. Так, чтобы только веревки задело.
Она закатила глаза и что-то пробормотала на ветхом драгонийском. Еще и ругается! Я тут спасти их пытаюсь, а они недовольны!
— Ойнэр мэр Лот… — Шерэтт уже начал вызывать демона Жуткой Тьмы.
— Эдель, жги веревки! — я угрожающе зашипела.
— Кому?
— Да какая разница?! Вон, Вол держит тебя за руки. Ему и жги!
— Не могу!
— Тогда жги мне, черт тебя побери!
— И тебе не могу!
— Жги! — зашипели мы в один голос.
Эмпатия глубоко вздохнула и зажмурилась концентрируясь. Потом открыла глаза и осторожно дунула. Я сжала челюсть, боясь заорать благим матом на весь храм. Одна из искр все-таки попала на кожу, оставив на ладони красный ожег. Глотая слезы боли, я дрожащими пальцами начала развязывать руки Эдель, затем Волу. Сзади послышались предупреждающие крики стражников. Но когда они подбежали к нам, Воллэн встретил их с распростертыми объятиями. Успевшая набраться сил Эдель, играючи сожгла одного, а второго проткнула его же мечом. Я бросилась к эльфам. Радостно обняв меня, они кинулись к стенам капища встречать все пребывающих солдат. И где только Шерэтт понабирал такую армию?
— Нарин! Осторожней!
Я обернулась и увидела Кенэта, творящего заклятие. Только не это! Лучше бы он на меня с мечом пошел! Из рук мага начали вырываться клубы дыма. Страшно! Я запаниковала. Сейчас он точно меня прикончит!
К счастью на помощь пришла Эдель. Быстро сплетя антизаклятие, она послала его на эмпата. Кенэт, не ожидавший такого поворота событий, отлетел в сторону и, ударившись головой о камень, затих. Вот вам и Верховный маг Темного Королевства!
— Нарин, развяжи меня! Скорее!
Голос Дорриэна звучал слабо, но говорил он вполне осознанно. В отличие от Лориэна и Солеи, эмпат понимал что происходит.
Я подбежала к нему и развязала веревки.
— Чем вас опоили?
Дорриэн пошатнулся, но устоял. Растирая опухшие руки, он быстро проговорил:
— Наркотиком. Точно не скажу каким. Я пришел в себя как раз тогда, когда… он снял с себя маску.
Эмпат кивнул в сторону Шерэтта. Бедный! Даже не могу себе представить, каково это осознавать, что тебя хотел убить собственный отец.
Разрезав веревки Солее, Дорриэн подхватил ее на руки и отнес в сторону. То же самое сделал и с Лором. Я прыгала вокруг него, время от времени отбиваясь от лезущих в драку солдат. Совсем охамели! Мне может поговорить по душам надо, а они все мечи под нос тычут.
— Что делать будем? Сейчас Шерэтт дочитает заклятие и придет Иценус. Тогда нам всем будет… хм… В общем, плохо будет!
Дорриэн посмотрел на меня, потом на алтарь, потом снова на меня и, схватив в охапку, нежно поцеловал.
Я блаженно улыбнулась, в тайне ликуя. Прощена и помилована!
— Как же я рад, что ты здесь. Рядом со мной.
— Не сомневаюсь. Вдвоем умирать всегда веселей.
Я подняла с земли камень.
— Что ты делаешь?
— Пытаюсь не допустить появление в капище еще одного демона. Здесь их и так слишком много. На нервы действуют!
Я прицелилась. Камень угодил в ветхий пергамент. Лист рассыпался на мелкие кусочки, которые упали на алтарь и вспыхнули синим пламенем.
— Не могли переписать на новую бумагу! Хранители традиций, блин!
Шерэтт взревел. Разъяренный тем, что заклятие не дочитано и прочесть его уже не сможет никто и никогда, Владыка в сердцах выкрикнул чье-то имя.
— Проклятье! Только красного феникса нам сейчас не хватало! — процедил Дорриэн.
Сверху послышался крик, напоминающий приближающиеся раскаты грома. Ну что за напасть? Сколько нечисть не трави, ее все не уменьшается!
— Эдель! — Я подпрыгнула к эмпатии и, бессовестно отвлекая ее от расправы над очередным бравым воякой, осведомилась. — Никогда не пробовала готовить феникса в собственном соку?
Не поняв смысл вопроса, солдат и девушка переглянулись. Как же с ними тяжело! Отбросив раненого эмпата в уже успевшую образоваться вокруг нее кучу тел, Эдель развела руками, будто бы спрашивая: "Чего же ты от меня хочешь?"
— Сейчас попробуешь. — Я указала на крылатое существо, совершающее посадку, словно самолет-истребитель.
На какое-то мгновение все замерли, подняв головы к небу и понимая, что плохо сейчас будет всем. Всем, кроме Шерэтта. Последний стоял, скрестив руки на груди и с радостным упоением наблюдал за выражениями наших лиц.
В углу начали приходить в себя принц с эльфийкой. Как раз вовремя, чтобы в последний раз в своей жизни услышать пение птички.
Феникс открыл клюв, чтобы закричать. Но не успел даже пискнуть, как на него обрушился сноп искр. Больше у Шерэтта не было феникса. Все облегченно вздохнули и продолжили разбирать по камешкам храм Иценуса.
— Отпусти ее! — послышался гневный крик Дорриэна.
Кажется, я опять что-то пропустила! Пока глазела по сторонам, Шерэтт успел схватить все еще плохо соображавшую Солею и приставить к ее горлу нож. Эльфийка испуганно вскрикнула и попыталась высвободиться. Но он еще сильнее сдавил шею и приказал не шевелиться. Дурой Солея не была, хоть и часто таковую напоминала. Замерев, она начала тихонечко поскуливать. Жалобно так, с надрывной хрипотцой в голосе.
— Ты проиграл, Шерэтт! — Даже меня ледяной тон Дорриэна заставил задрожать. — Сдайся, и тебя будет судить Совет Старейшин.
— Мальчишка! Ты еще будешь указывать мне, что делать?! Надо было избавиться от тебя еще в детстве! Ты никогда не был сыном, которым бы я мог гордиться!
На шее Дорриэна вздулась жилка. На секунду прикрыв глаза, он тихо ответил:
— А ты для меня всегда был примером, отец. Как оказалось, не самым лучшим. — Принц сделал шаг навстречу, не сводя взгляд с ножа.
Глаза сумасшедшего Владыки забегали. На лбу выступили капельки пота.
— Еще один шаг и твоей невесты не станет!
Не знаю, чем бы все это закончилось, но внезапно на сцене появился новый актер — демон Иценус. На этом месте первый акт нашей трагикомедии заканчивается и начинается акт второй. Назовем его так: "Знакомство с местным криминальным авторитетом".