Въ тѣлѣ — какъ въ тогѣ.
Многія лѣта!
Живъ — дорожи!
(Только поэты
Въ кости — какъ во лжи!)
Нѣтъ, не гулять намъ,
Пѣвчая братья,
Въ тѣлѣ какъ въ ватномъ
Отчемъ халатѣ.
Лучшаго стоимъ.
Чахнемъ въ теплѣ.
Въ тѣлѣ — какъ въ стойлѣ.
Въ себѣ — какъ въ котлѣ.
Бренныхъ не копимъ
Великолѣпiй.
Въ тѣлѣ — какъ въ топи,
Въ тѣлѣ — какъ въ склепѣ,
Въ тѣлѣ — какъ въ крайней
Ссылкѣ. — Зачахъ!
8
Въ тѣлѣ — какъ въ тайнѣ,
Въ вискахъ — какъ въ тискахъ
Маски желѣзной.
5го января 1925 г.
Существованія котловиною
Сдавленная, въ столбнякѣ глушизнъ,
Погребенная заживо подъ лавиною
Дней — какъ каторгу избываю жизнь.
Гробовое, глухое мое зимовье.
Смерти: инея на уста-красны —
Никакого иного себѣ здоровья
Не желаю отъ Бога и отъ весны.
11го января 1925 г.
Что, Муза моя? Жива ли еще?
Такъ узникъ стучитъ къ товарищу
Въ слухъ, въ ямку, перстомъ продолбленную
— Что Муза моя? Надолго ли ей?
Сосѣдки, сердцами спутанныя.
Тюремное перестукиванье.
Что Муза моя? Жива ли еще?
Глазами не знать желающими,
Усмѣшкою правду кроющими,
Сосѣдскими, справа-коечными
— Что, братецъ? Часочекъ выиграли?
Больничное перемигиванье.
Эхъ, дѣло мое! Эхъ, марлевое!
Такъ небо боевъ надъ Арміями,
Зарницами вкось исчерканное,
Рѣсничное пересвёркиванье.