Решение всяких дел города заняли первую половину дня, ну а потом Любава вспомнила о разговоре с Тодором и пошла на конюшню. Там её уже поджидал Алекс.
— Ну что, поедем, потренируемся? Но знай, что сегодня я положу тебя на лопатки, Любушка.
— А Тодора здесь не было?
— Вот его-то как раз и не было. Странно, — с улыбкой взглянул в лицо девушки, — о других ты что-то не вспомнила.
— Перестань, — равнодушно ответила княжна, — Это он вчера напрашивался со мной на выездку. А я согласилась, чтобы показать, что не слабее. Не отказываться же, тем более что сама это люблю. Наверное, другие дела помешали. Наши люди гостеприимные, так легко от них не отделаешься. А ты с каких пор таким смелым стал?
— А пока ты суды судишь да с боярами воюешь я руку набиваю, чтобы наконец и тебе преподать урок. А то совсем себя непобедимой считаешь, — ерничал Алекс.
— Ну и как, набил?
— А вот скоро сама и увидишь.
Пока они вели словесную перепалку, их руки тоже не ленились: запрягали лошадей. В этот раз Алекс первым вырвался на дорогу и передразнивая Любаву, закричал:
— Догоняй!
Девушка прикусила от досады губу и птицей взлетела на лошадь.
— Ну погоди, я тебя всё равно догоню. Научила на свою голову!
Алекс был уже на поляне, когда она подъехала туда.
— Ну что, сразимся и ты выиграешь поединок или я не так поняла?
— Своих слов я назад не беру, — усмехнулся Алекс.
Она быстро спешилась и меч сразу оказался в руке. Алекс даже растерялся от быстроты её реакции, но тут же пришёл в себя и бросился в атаку. Княжна с лёгкостью парировала его удары, но прибегла к тактике обороны, чтобы как следует распознать его силы и сноровку.
Он сражался умело, не допуская явных промахов, а она ожидала именно их. И дождалась наконец. Парень сделал выпад влево и ей открылась возможность для удара, который она и не преминула сделать, остановив свой меч буквально в сантиметре от Алекса.
Алекс упал, но подбил ногой её ноги и она неловко приземлилась возле него, едва успев отвести меч в сторону, чтобы не поранить друга.
Вскочил и подал девушке руку. Любава руку приняла и быстро поднялась.
— Алекс, это было не честно, — нахмурилась она.
— А где ты видела бои, чтобы там всё было честно? — улыбнулся и сразу стал серьезным.
— Никто не будет ждать, пока ты встанешь, а продолжит бой. Будь готова ко всему. А вообще сестричка, сегодня прекрасный летний день, даже и драться не хотелось. Поедем домой или ещё немного побудем здесь? Я бы совсем не против поваляться немного на траве.
— Поваляйся конечно если хочется, только без меня. Я ещё немного проедусь, а то и вправду скоро буду отставать от тебя.
— Прошу заметить, что ты уже стала отставать.
— Ты просто поступил нечестно, поехав вперёд, не подождав меня.
— Кто бы говорил…Ну ладно, лучше помолчу. Не гоже ведь с княжной ругаться.
— Вот и помолчи, помолчи…
Но Алекс не слышал последних слов, он упал в густую траву и раскинул руки. Так хорошо смотреть в чистое небо и думать, что покажется внезапно отливающее серебром тело космического корабля и приземлится недалеко. Он будет просто смотреть, как оттуда выйдут его друзья, бросится к ним, чтобы уже не расставаться так надолго никогда. "Только не забудьте обо мне" — мысленно попросил. — А я буду ждать сколько надо.
У Любавы было много мыслей в голове, одна мелькала за другой и потому княжна не сразу заметила фигуру всадника, которая маячила впереди. Подъехав поближе, девушка узнала Тодора и удивилась, почему он здесь.
— Ты не позвала меня с собой, Любава, а ведь обещала.
— Я подумала, что ты передумал и уехала с Алексом. У нас с ним постоянные во всём состязания. Он уже очень хорошо владеет мечом, ну конечно хуже, чем я, — похвасталась.
Любава не знала о чём говорить с таким взрослым, почти незнакомым мужчиной, а Тодор тоже не знал с чего начать разговор, чтобы не испугать девушку своим напором. Этого он боялся больше всего.
— Я хорошо знал твоего брата, — неуверенно начал он.
Девушка вопросительно посмотрела на Тодора, ожидая продолжения.
— Знаю как трудно тебе было, когда он погиб, трудно сейчас…
— Не надо обо мне так говорить. Пострадали все семьи, нет такого рода, где бы кто-то не погиб: отцы, братья, сыновья… Мне сказали, что ты вместе с Малом в Киеве был и видел собственными глазами как всё случилось. Мол, можешь обо всём этом рассказать… А я не могу этого слушать Мне хочется узнать другое: где ты был в это время и почему погиб мой брат, а ты остался жить?
— У меня были на то причины.
— Какие могут быть причины? Вы уехали вместе, все заживо сгорели, а ты остался жив.
— Ну, извини, что не бросился в огонь.
— А я вот бы бросилась…
— Ну и чем бы это кому помогло? Сама бы просто сгорела…
— Значит ты просто трус?
— Нет, всё значительно проще: у меня есть сын… А не было меня с ними только потому, что не пошёл я в баню мыться, а отправился на торги, чтобы Ярополку гостинец из Киева привезти. Когда пришёл назад всё уже заканчивалось, даже криков не слышалось. Вот так всё и было…
Некоторое время они ехали молча и Тодор заметил, как украдкой девушка вытерла слёзы, а потом подняла голову и посмотрела на него.
— Я, наверное, была не права, каждый решает сам за себя.
— Знаешь, я ведь приехал сюда, чтобы вместе со всеми помянуть Мала и не думал, что могу кому-то ещё когда-то задать такой вопрос… Я не умею красиво говорить, я больше воин… Но… Не хочешь ли ты стать моей женой?
Любава потеряла речь от неожиданности, но через минуту пришла в себя и решила всё принять за шутку.
— Так-так… Наперегонки, значит, не получилось и решил вначале испугать.
У Тодора замерло сердце. Значит он так неприятен этой девушке, что только сам вопрос о замужестве с ним так её пугает? Зря он начал этот разговор сейчас. Уже понял, но было поздно что-то менять. Назад время не воротишь.
— И правда боишься меня?
Любава поняла по его интонации, что это была не шутка и её захлестнула волна возмущения, но девушка постаралась придать своему голосу спокойную уверенность.
— Я ничего не боюсь, а замуж выходить пока ни за кого не собираюсь.
— Тогда просто успокойся и послушай, что я тебе скажу. У вас просто нет выбора. Сейчас, когда Киев так силён вам нужна поддержка всех древлянских городов.
— Она и так всегда у нас была, потому, что в единстве сила.
— Да, было так, но сейчас, когда все мы понесли большие потери, каждое княжество будет стараться зализывать раны отдельно, не пытаясь объединиться с другими племенами, чтобы не навлекать на себя гнев княгини. И снова так же исправно будут платить дань. И если кому то из киевских бояр покажется что отдали не всё, то они опять придут и заберут последнее, — со злостью в голосе закончил он.
Любава с интересом посмотрела на Тодора. Значит не она одна вынашивает планы мести Киев? Но замуж за совсем незнакомого человека? Да никогда!
— Я почему не пришёл к тебе утром. Мне сказали, что брат мой, князь Искоростеня умер от ран, а я займу его место в это такое неспокойное время. Я воевода, умею воевать и защищаться. Но как человек я слаб. У меня есть сын и больше кроме него теперь нет никого на свете. Сыну нужна мать и я прошу ещё раз тебя стать моей женой, а сыну моему — матерью.
Любава, как норовистая лошадь, взмахнула головой и только открыла рот, чтобы что-то сказать, как Тодор закончил свою речь:
— Это дело решенное. Старейшины и бояре дали своё согласие.
— Если дали, то пускай замуж за тебя сами и выходят! Как посмели без меня и за меня решать мою судьбу? Чтобы жить с человеком, надо его любить! А я тебя даже не знаю!
— Не обязательно любить, можно просто привыкнуть друг к другу, а потом может и любовь придёт…
— К тебе?! — Любава надменно посмотрела на мужчину. Да что он себе позволяет? И чтобы Тодор поскорее отвязался от неё выпалила:
— Никогда я тебя не смогу полюбить, потому что люблю другого.
— Можешь даже не говорить кто он. Я заметил, что вы очень близки с Алексом. Но мне ведомо мнение старейшин: они ропщут, что пришлый человек без роду и племени имеет на тебя большое влияние.
— А вот его я не променяю на всех их вместе взятых, — зло крикнула Любава и подстегнув лошадь бросилась вперёд, чтобы Тодор не увидел её слёз, которые застили глаза.
Обида, горечь, злость всё перемешалось и только в голове стучали маленькие молоточки: «Нет выхода, нет выхода, нет выхода"… Что же делать? Вот и случилось то, чего боялась. Ведь врала себе, что Подвизд ей безразличен, врала…Вот он — рядом. Руку протяни. Но уходит всё дальше и дальше. А придётся жить с нелюбимым человеком для блага древлянской земли… Или всё-таки сдаться на милость княгини — она ведь рада будет, если Любава станет замуж идти за Подвизда…Простой отрок, а смотри какой кусочек отломил. Ну и пускай бы думала. Зато ведь так милы объятия любимого… Мал… Останется не отмщённым как и все остальные, кто погиб. А она будет обниматься с любимым, забыв обо всём?
Тодор преследовал её, он видел, что девушка расстроена, потому немного поотстал. Знал, что выхода у неё нет, и успокоившись, она все-таки сделает тот шаг, на который надеются бояре и старейшины, а больше их всех вместе он сам. Потому что это он сразу влюбился в эту маленькую княжну, а заполучить её можно было только через чувство долга перед Малом и народом деревским.
И вдруг увидел, что Любава несётся прямо на ветку, которая низко опустилась над дорогой. И как следовало ожидать, та выбила девушку из седла.
Тодор остановил жеребца и спешился. Его первым желанием было поднять девушку на руки, обнять, но вместо этого он опустился перед ней на колени и прислонил ухо к её губам. Слава богам, она дышала. Тодор тщательно и осторожно ощупал руки и ноги княжны, определяя нет ли переломов, но ничего плохого не обнаружил.
«Боги, она ведь могла умереть», — с ужасом подумал.
За эти несколько дней, когда впервые увидел её на поляне, шутливо дерущихся с Алексом, его захлестнуло волшебное чувство. И это чувство дало корни и начало расти. Но сам Тодор ещё не подозревал об этом. Он вначале насмехался сам над собой и утешал себя тем, что эта возникшая симпатия просто плотское влечение. Ведь каждый день видел её — такую статную и красивую. Естественно, что княжна должна была как-то занимать его мысли. Он волновался, ожидая её увидеть или любовался сменой эмоций на её выразительном лице, грацией её стройного тела.
Сейчас, как кажется никогда раньше в жизни, Тодор был напуган. Почему она не открывает глаза?
— Любава, — позвал негромко, наклоняясь к самому её лицу. — Любава, — повторил и похлопал её немного по щекам, но девушка в сознание не приходила.
— Очнись, милая, очнись! — просил он.
— Не нужно кричать, — прошептала девушка, открывая глаза, — очень болит голова, — притронулась к виску маленькой ладошкой.
— Лежи спокойно, я постараюсь тебе помочь.
Тодор только сейчас начал понимать, что имеет дело не только с красивой, желанной, но и сильной женщиной. Любава испытывала острую боль и при этом не жаловалась и не плакала, как это обычно бывает у девушек да и не только у них.
— Я боюсь сейчас тебя куда-то перемещать, поэтому полежи спокойно и помолчи.
Он подложил под голову свою накидку и поправил ей косы. А когда она закрыла глаза, украдкой коснулся губами волос девушки. И вдруг так некстати внутри вдруг разгорелся огонь желания. Тодор стал целовать лоб, щёки и наконец нашёл губы. Ох, как они были сладки и желанны.
О нет! Любава оттолкнула его, поражённая настолько, что забыла о головной боли.
А мужчина отвернулся, злой сам на себя, чувствуя себя похотливым, грязным самцом.
Девушка, оттолкнув его, села. Голова болела но уже не так сильно. Княжна медленно поднялась на ноги. Тодор не пытался даже помочь ей. Он встал и посмотрел ей в лицо, чувствуя себя очень неловко. Наконец промолвил:
— Прости, Любава, я потерял голову. Пора добираться домой, постарайся удержаться в седле.
Он подвёл ей лошадь и помог взобраться в седло. Каждый шаг отдавался болью в голове. Так они и ехали медленно, рядом, а Тодор ещё и придерживал девушку, когда она покачивалась в сторону.
— Извини меня, Любава. Если я уж так противен тебе, то не буду ни на чём настаивать и мы скоро уедем.
Девушка молчала. У неё всё ещё болела голова и немного тошнило.
Алекс уже поджидал их. Он волновался, что Любавы долго нет и хотел уже ехать навстречу. А когда он увидел эту пару: высокого коня и крепкого всадника рядом с лошадью, покачивающуюся Любаву на ней, то вначале онемел, а потом ринулся вперёд, враждебно посмотрев на Тодора.
— Что ты с ней сделал? — прорычал.
— Не волнуйся, Алекс, со мной всё в порядке, просто я немного упала.
— Любава, нельзя немного упасть. Тебе плохо?
— Мне плохо, Алекс, но совсем не от того, что я упала.
Тодор, который ехал сзади, невольно слушая разговор этой пары, убеждался в том, что слухи и разговоры о близости этих двоих правдивы. И не зря старейшины так спешат найти мужа княжне, чтобы она не досталась человеку без рода и племени.
«Со мной она разговаривает не таким тоном, — ревность просыпалась в сердце Тодора. — Нет, я не откажусь от этой девушки! Даже если она любит и близка с этим парнем».
А Любава и Алекс о чём — то тихо разговаривали и искреннее соучастие звучало в голосе парня. Они демонстративно не обращали внимания на присутствие постороннего.
Приехав домой парень передал княжну дворовым девушкам и они охая и ахая повели её в опочивальню, уложили на ложе и напоили ромашковым чаем. Скоро девушка уснула и в этом коротком сне приснился ей Подвизд, ласково обнимавший её. Он шептал жарко: «Ох и мила ты мне Любава, вот так бы и не выпускал из своих объятий…». Но приходил Мал и укоризненно качал головой. Девушке так хотелось услышать родной голос, даже ругающий ей, она бы даже не сердилась… Но Мал молчал и только укор в его глазах холодил девичье сердце.