— Ага, и ароматных презервативов не было бы, — усмехнулся Свиридов.
— Ну, это уже блажь, Николаич, — и такое бывает. Ведь когда руду добывают, сколько пустой породы перелопачивают? К тому ж ты в тени резинок этих порезвился — не так разве? Вот только собаки эти голубые — тоже блажь, зряшное дело.
— Нет, — успокоил его Саша, — собак я делать не буду. Тут штука серьёзная получиться может, очень серьёзная… Ладно, Георгий Иванович, время уже позднее. Спасибо тебе за помощь. Если дело пойдёт — твое имя обязательно будет упомянуто. Веришь мне?
— Верю. Я ведь тебя не первый год знаю — для другого человека, может, и не стал бы я спешить-надрываться, да душу вкладывать. Может, ещё помочь? Я так понимаю, ты сейчас настроить свой аппарат намерен?
— Правильно понимаешь. Но помощь мне больше не нужна, и не стоит тебе больше тут находиться, Георгий Иваныч. Этот гиперболоид инженера Свиридова, — Алхимик кивнул в сторону чешуйчатого сооружения, — может и рвануть. Не надо тебе быть рядом — ты своё дело сделал на пять с плюсом. И не спорь.
«Если процесс станет неуправляемым, — подумал он, когда за Кулибиным закрылась дверь, — то от всего города ничего не останется. С такими силами не шутят… И тебя, Левша, не минет чаша сия. Просто есть моменты интимные — в первую брачную ночь присутствие посторонних излишне. Так что прости, Иваныч, но роды я сам приму, без бабок-повитух».
Он вернулся в комнату и тут только заметил, на что похоже его детище…
Саша ещё немного постоял перед причудливой конструкцией, затем вытащил из шкафа давно пылившийся там старенький газовый лазер, установил его на столе по оси «драконьей головы» и решительно щёлкнул тумблером.
«Яйцо» заискрилось, засверкало сотнями ярких белых огней. Попавший на входное зеркальце луч многократно отразился от десятков других зеркал, превратив чешуйчатую сферу в подобие огромного драгоценного кристалла. «Красиво» — подумал Алхимик и взялся за настройку.
Он подгонял, регулировал углы наклона каждого из двухсот сорока зеркал, сверяясь с расчётами. Постепенно свечение «драконьей головы» становилось всё более равномерным, отдельные блики сливались в общий фон, а светлое пятно на площадке-«языке» делалось всё ярче и ярче, одновременно уменьшаясь в размерах. И наконец оно сжалось до яркой точки.
Алхимик перевёл дух. Выпил чашку кофе, жадно выкурил сигарету. Точка на «языке» свидетельствовала о том, что фокусировка доведена. Теперь оставалось дать инициирующий импульс, нарушить миллиарднолетнее равновесие, и по пути, прочерченному лазерным лучом, хлынет густеющий поток энергии — энергии времени.
По хребту скользнула холодная струйка. «Страшно, да? — спросил он сам себя и сам же ответил: — Страшно. Если процесс будет нарастать относительно медленно, можно успеть его прервать — для этого достаточно расфокусировать всего одно зеркало, любое. А если случится худшее, я даже не успею ничего почувствовать — какое ни есть, а успокоение…». О миллионах людей, спокойно спавших в ночном городе, Саша почему-то не думал.
Он собрал цепи контроля, подключил компьютер и ещё раз проверил всю установку. Выкурил ещё одну сигарету, глубоко вздохнул и замкнул разрядный контур конденсаторной батареи.
Сначала ничего не произошло. Обожгла мысль: «Неужели неудача?» — это показалось Александру куда более страшным, чем мгновенный коллапс всей планеты по имени Земля. А потом…
Свечение «драконьей головы» изменило цвет — оно стало голубоватым. А белая точка на «языке» — от неё повеяло такой мощью, что Саша невольно зажмурился, но тут же снова открыл глаза. «Вот оно, — потрясённо думал он, — вот оно! Водородный взрыв в сотню мегатонн, сжатый до размеров игольного острия!». На сверкающую точку можно было смотреть, она не жгла, однако Алхимик ощущал всем своим существом, какая в ней кроется сила. А когда он посмотрел на дисплей с оценкой количества располагаемой энергии, у него перехватило дыхание. «Что там город — тьфу! Остриё этой иглы способно пробить дырку в измерениях — дырку, через которую вся наша Вселенная вытечет, как вода из ванной с вынутой пробкой!».
Он на ощупь, не отрывая взгляда от белой точки в «пасти дракона», нашёл стул и сел. «Тебе нужна была точка опоры, Мегабайт, чтобы перевернуть Землю? Этих точек есть у меня!».
Посидев так с минуту, Саша встал, подошёл к телефону и набрал номер Зелинского.
— Вася, — хрипло сказал он в трубку, не узнавая собственного голоса. — Что? Четыре часа утра? Мне плевать, с кем ты спишь! Слушай меня сюда — живо выбирайся из тёплой постели и дуй ко мне. Да, срочно. Нет, я не шучу. И самое главное — захвати с собой диск с твоим «Тетрисом». Ты меня понял? Всё. Жду.
Повесив трубку, он повернулся к «драконьей голове», усмехнулся и спросил у неё:
— Ну что, ты отдашь мне своё золото, мёртвый дракон?
Зелинский приехал быстро — в предельно раздражённом состоянии.
— Чтоб тебе самому позвонили в самый неподходящий момент! — обрушился он на Сашу, едва переступив порог. — Авось навеки заклинишься в самой сладкой позе! Я такую тёлку вчера в кабаке снял — только-только на вторую серию пошли! Чтоб тебе… — Но тут он разглядел лицо Алхимика и особенно выражение его глаз и мигом поперхнулся собственным красноречием.
— При проведении интимных мероприятий соблюдайте правила техники безопасности, — холодно посоветовал Свиридов, — заранее отключайте все линии связи. Ты диск привёз? — Вася молча кивнул. — Тогда пошли.
Долгих объяснений не потребовалось — суть Мегабайт уловил с ходу.
— Ну, Алхимик, — восхищённо пробормотал он, внимательно рассматривая «драконью голову», — у шокированной публики нет слов. Синтезатор вещества с заданными свойствами — нобелевская премия плачет по тебе горючими слезами!
— Это не синтезатор, Вася, — уточнил Александр, — это генератор энергии времени. Но эта штука станет синтезатором, когда ты прицепишь к ней свой софт. Усёк? Мне нужна информационная программа-катализатор, по которой будут перестраиваться не молекулы, а уже сами атомы вещества. Исполнительная периферия реализована, энергии неограниченное количество, дело за малым — за алгоритмом синтеза. Исходное вещество, — он подкинул на ладони грузило, много лет провалявшееся в шкафчике с инструментами, гвоздями и прочей хозяйственной мелочью, — свинец. Конечное, как ты уже, наверно, догадался, — золото. Вот тебе компьютер — действуй-злодействуй. А я пошёл спать — скоро сутки, как на ногах.
С этими словами Саша демонстративно улёгся на диван, повернулся лицом к стене и в самом деле уснул, хотя был уверен, что нипочём не заснёт из-за нервного возбуждения. И проснулся — как ему показалось, всего минут через десять, — от ощущения тормошащей руки на своём плече.
— Вставай, гениальный, — услышал он голос Мегабайта, — хватит сидеть на спине. Вставай, вставай, нас ждут великие дела! Запускай свою шарманку, Алхимик, — заклинание готово.
Свиридов продрал глаза и взглянул на часы — половина двенадцатого. «Молодец, Василий, — подумал он, — проворно управился». Чувствуя себя отдохнувшим и посвежевшим, Саша наскоро ополоснул лицо холодной водой и сварил кофе себе и Васе. Есть не хотелось — магия «драконьей головы» неудержимо влекла обоих друзей.
Алмазное свечение «яйца» уже не вызвало у Александра мистического трепета, хотя Зелинский, впервые наблюдавший это зрелище, буквально застыл в немом изумлении. Проверив настройку фокуса и накрыв белую точку на «языке» чуть сплющенной свинцовой бусинкой, Саша выключил лазер и бестрепетно активировал генерирование энергии времени. На этот раз страха не было — была полная уверенность в том, что всё пойдёт как по маслу.
И родился голубой свет. По чешуйкам то и дело пробегали быстрые крошечные искры — импульсный блок, управляемый код-программой, булавочными уколами заставлял слепую вселенскую мощь повиноваться — острый анкас погонщика доходчиво объяснял слону, что нужно делать.
Друзья затаили дыхание, не отрывая глаз от серой бусинки в «пасти». Прошло пять минут, десять, пятнадцать…
— Ничего… — выдавил из себя Мегабайт. — Она как была, так и осталась… Может, не так лежит? Сместилась?
— Погоди, — отозвался Алхимик, — рано ещё. И не вздумай совать туда руки — никто не знает, чем это может кончиться.
Он поискал глазами сигареты, нашёл, разодрал пачку — пальцы не слушались, первая сигарета сломалась у него в руках, — щёлкнул зажигалкой и услышал:
— Смотри…
Бусинка меняла цвет — она желтела прямо на глазах, наливалась янтарём.
— Работает… — выдохнул Мегабайт. — Работает! — повторил он, стиснув плечо друга. — Работает, блин!!!
…Они сидели друг напротив друга, пили коньяк и смотрели на золотую чечевичку, лежавшую перед ними на маленьком блюдечке с голубой каёмкой.
— Ну, Саня, всё, — в который уже раз повторял Зелинский. — Мы с тобой на коне и при шпаге! Ты хоть представляешь, что ты сделал?
— Мы, Вася, мы сделали, — поправил его Свиридов, подумав при этом: «Очень хорошо представляю — лучше, чем ты можешь даже предположить, Василий Сергеевич».
— Философский камень… — Мегабайт наполнил рюмки. — Ну, Александр Николаевич, за тебя! Алхимик ты — алхимик и есть! — Он осторожно покатал по блюдцу золотую бусинку, словно желая лишний раз убедиться в её осязаемой реальности. — Теперь мы на коне — весь мир у ног! Деньги — им всё подвластно! Плюнь на свою Регинку — ты теперь сможешь хоть каждый день брать себе свеженькую девственницу, любого фасона, хоть студентку, хоть топ-модель! Побегут сломя голову, раздеваясь на ходу! Да, блин, вот уж не думал…
— Погоди предаваться гаремным мечтам, — охладил его Саша, — это золото ещё надо превратить в дензнаки, а уж потом…
— Не проблема, — тут же отозвался Зелинский. — Я уже думал об этой теме. Есть у меня друзья-приятели — из тех, что когда-то промышляли выскребанием драгметаллов из старой электроники. Они теперь серьёзными людьми стали, приподнялись, по мелочам не работают. Но на это, — он показал глазами на жёлтую бусину, — клюнут всенепременно! Так что за сбыт не волнуйся — наладим. Ты мне лучше вот что скажи — сколько мы с тобой можем выдать на гора? Ты прикидывал производительность своего чуда техники?
— Килограмм в неделю — легко.
— Это в месяц, — Мегабайт на секунду задумался, — сто пятьдесят тысяч баксов. Круто! А больше?
— Можно гнать хоть тоннами, — Александр пожал плечами, — но для этого нужна более мощная установка. Зеркал тысячи две, да в три слоя, да размерами не с ладонь, а раз в десять-пятнадцать побольше. Нам вдвоём не потянуть — на такой агрегат нашего Кулибина уже не хватит. Это уже промышленные масштабы, друг мой. Да и где мы такую махину поставим? Арендуем на год Кировский стадион и наймём для охраны весь питерский ОМОН? А в принципе — теоретически — золото можно делать в неограниченном количестве, причём из чего угодно. Изменишь программу, и все. Правда, с увеличением размеров будут нарастать погрешности, так что некий предел наверняка есть. Только нам эти заоблачные выси уже до фени — будем реалистами, Вася.
— Будем! — жизнерадостно согласился Зелинский. — Реклама нам с тобой ни к чему — уйдём в глухое подполье. Ну, — он вновь потянулся за бутылкой, — ещё по одной?
— Давай. Только вот ещё что — нам нужен страховой полис.