-Ты, уж постарайся, - сказал я, - бей всех без разбора. Кроме нас, естественно.
-Хорошо, - ответил Сумик, поднимаясь со стула. Шум в коридоре усиливался. -Похоже, они уже рядом, - Борс бросился к двери, кидая мне пресловутый "усилитель физической кондиции", - поехали, что ли!?
-А ты? - я недоумённо посмотрел ему в глаза.
-Я разберусь, - только и услышал я ответ. Вот выпендрёжник...
Дверь распахнулась, и первый, вошедший в неё мокли, слёг от удара, который нанёс ему мой друг.
-Следующий! - заорал Борс, - давай, ребята!
То, что происходило дальше, описывать не хочется. Уж очень много было крови и изуродованных тел мокли. Я раздавал удары, не заботясь о жизни этих бедных живых существ. Хотя, зачем скрывать - я очень хотел лишить их этой бестолковой жизни. В тот момент я никак не мог взять в толк, зачем создатель наделил этих существ, хоть каким - то сознанием. Жили бы лучше, как твари бессловесные, не позоря разум, как таковой. Но ведь нет! Они, совершенно осознанно, корчились от боли и кричали в мой адрес разные оскорбления. Это раззадоривало меня ещё больше. Я до сих
пор содрогаюсь от мысли о том, что получил тогда колоссальное удовольствие... Вышел бы я победителем из той схватки, не имея "усилителя"? Не знаю. Тогда это было не важно. Психология
войны оказалась необычайно простой - победа должна быть достигнута. Достигнута любой ценой. Самое главное - найти первоначальное оправдание и оно у нас было. "Не убьёшь ты, тогда убьют тебя". Кажется, так это называется. Но, после того, как пробуешь кровь на вкус, остальные радости жизни становятся тебе не нужны. Упоение победой - самое сладкое, что есть в жизни.
А если победа оправдана - тогда твой героизм заносят в большую амбарную книгу с заголовком "Самые заслуженные", и ты становишься счастлив. Идиот. Генерал, ведущий войска в бой, тоже знает, что громкие заявления об освободительном характере войны - дерьмо. Он лезет под пули, потому что не может не лезть. Ему это нужно, как нужно это и обычному солдату, который уже убивал. Все они тяжело больны, но никогда не признаются себе в этом...
Я был где - то в нирване, когда Борс начал трясти меня за плечо.
-Да оставь его! - кричал он, - эта туша уже пять минут, как не дышит!
Я очнулся и посмотрел на несчастного, который, действительно был мёртв. Лица у него уже просто не было, а вся шерсть вместо белого, приобрела ярко синий цвет.
-Что это? - спросил я у Борса, глядя на свои руки - они тоже сияли всеми оттенками упомянутого цвета.
-Кровь мокли. Ты, забыл? Она у них голубая. -Забыл, - сказал я, - как ты?
-Как всегда, - Борс потянулся, - хочу домой. Устал очень.
-А где наш друг Сумик? - я оглядывался по сторонам, но, кроме нас, живых существ в помещении не было.
-Этот герой пошел на другую кухню, - Борс засмеялся, - представляешь, он заявил, что "оказывается, подобного рода занятия, нагоняют аппетит"! Имей в виду, я процитировал его дословно.
-Да, это забавно, а если учитывать, что он дрался первый раз в жизни...
-Ну, не знаю... Он раздавал тумаки, как будто каждый день начинает утро с подобной разминки!
-Бог его знает, - неопределенно сказал я, - А Смаш так и не подъехал?
-Нет, - с грустью ответил Борс, - пропустил такое зрелище...
Борс опустился на корточки, и закурил. Как раз после первой затяжки, за окном послышался звук подъезжающего автомобиля.
-Вот и наш быстрый друг, - сказал он, - вовремя.
Я взглянул с высоты третьего этажа во двор. Это, действительно был Смаш на своём смешном автомобиле.
-Когда ты уже продашь свою колымагу!? - крикнул ему я.
-Никогда, - таким же криком ответил он, - что тут у вас стряслось?
-Подожди внизу, мы сейчас спустимся.
Борс, не дожидаясь меня, нехотя поднялся на ноги, и направился к выходу.
-Надо, хоть с хозяином дома попрощаться, - сказал я.
-Не надо. Я предупредил его, что мы уезжаем.
-Ну, тогда, пошли.
Смаш уже топтался возле автомобиля, с нетерпением глядя в нашу сторону.
-Что вы так долго? - ему явно хотелось побыстрей услышать какую - нибудь душераздирающую историю.
-Знаешь, какие в этом доме лабиринты? - вырвалось у меня, - там запросто можно заблудиться.
Смаш улыбнулся.
-Не так уж он и шутит, между прочим, - подтвердил Борс.
-Вижу, вы тут неплохо повеселились, - сказал этот великий гонщик, глядя на наши синие руки, - что, опять мокли?
-Они самые, - несколько раздражённо ответил Борс, - ты бы мог ехать немного побыстрее. Что, трудно было?
-Я итак нёсся, как сумасшедший, - обиделся Смаш, - кто же знал, что вас занесёт так далеко! -Хорош припираться, - мне показалось, что их диалог не нужен никому кроме вечности, которая всегда славилась своим любопытством (и откуда я это узнал?), - лучше давайте подумаем, что дальше делать будем.
-Что бы думать о дальнейшем, мне необходимо знать, что было в прошлом. Тебе не приходило это в голову? - Смаш растерянно посмотрел на меня, умоляющими глазами.
-Расскажи ему, Борс, - промямлил я, - что - то мне не хочется просто так молоть языком.
-Вечно мне приходится заниматься устным творчеством, - он явно не был доволен таким развитием событий, - садись, Смаш. Слушай...
Тут мне снова пришлось пережить события, в которых я принимал самое деятельное участие, но, правда, слушал я не очень внимательно - на кой оно мне было надо! Вместо этого, в мою голову лезли самые разные мысли, состоящие, преимущественно, из вопросов, нежели из ответов.
Кто затащил в нашу плоскость Сумика? Зачем вместе с ним, прихватили дом? И, наконец, откуда взялись кровожадные мокли, которые сейчас находились где то в заоблачных высях. Если
они существуют, конечно, эти выси. Признаться, вопрос "Кто это сделал?", в повестке дня отсутствовал. Уж очень это было всё сложно. Пока. Я так увлёкся медитацией, что не заметил, как Борс закончил свой рассказ.
-Что ты надумал, Серёга? - голос Смаша, приближался медленно, но верно, у тебя по морде видно, что ты что - то придумал.
-Хреново ты читаешь по морде, - ответствовал я, - ничего что - то в голову не лезет.
-Короче так, - Борс встал с земли, - поехали в какое - нибудь заведение. Жрать очень хочется.