- Не ведаю, дозволят ли, - почесав в затылке, признал ученик Чохова.
-Ты грамоту на Москву отпиши - спроси, не мешкай. Да мне не в полный размер нужны пушки-то, так, для потехи шутейной. На полгривенное ядро, да длиной вдвое короче обычных.
-Коли дозволят - сработаю со всей охотой, - степенно ответил литейщик.
Перед отъездом домой я осмотрел ружейную мануфактуру. Особенно интересовало меня производство стволов. Сразу привлекло внимание то, что оружейники немного поменяли, или вернее модифицировали, навязанную им технологию.
-Ты, княже указал навивать полосу на оправку да ковать молотом самобойным али вальцами прокатными,- разъяснял смысл изменений старший артели.- Оттого с худым швом выходило у нас девять дул из десяти. А ковать вручную, чтоб изъяна поменьше вырабатывалось - ты не велел.
-Верно, - указание моё ремесленник передал точно.
Я сознательно шёл на допущение массового брака, поскольку вручную умелые кузнецы могли делать десять стволов на человека в месяц, а на примитивных машинах столько же годных изготавливал в среднем один подмастерье за две недели. Хотя цена изделий выходила выше, но главное было - увеличить количество выпускаемого товара. Брак тоже не пропадал, его переделывали на полосовое железо.
-Дык мы со знающими людьми потолковали, - слово 'знающие' артельщик особо выделил голосом. - И порешили - чем закруток полосы меньше, тем дуло от разрыва обережней. Ныне мы широкую полосу с двойным и тройным перехлёстом навиваем, сварошным песочком густо обсыпаем, куём, заново греем, да на вальцах по оправке в длину катаем. И теперь на проверке двойным зарядом стреляют из пищалей - токмо из десяти три портятся, да и то у многих не шов рвётся, а иное что.
-Здорово, - новая технология меня искренне обрадовала.- Будет вам награда. А сколько стволов в месяц можете делать?
-Ежели каждый седмичный день работать, то полста с десятком дюжин в месяц осилим,- прикинул в уме оружейник. - А по нынешнему делу - так и трёх сотен много.
-Почему так? Вы что пять дней трудитесь, а десять ваньку валяете?
-Своим хозяйством занимаемся,- насупился старший ствольного цеха.- Больше нам вырабатывать не зачем - всё одно обдирщик да сверловщик столько не переделает. Да замков у нас едва больше полутысячи мастерят.
Пришлось идти снова к смежникам рационализаторов. Осмотрев оборудование токарей, я единственное, что смог порекомендовать - попробовать устроить так, чтобы появилась возможность обрабатывать несколько деталей на одном станке. Вращать несколько валов от одного шкива, на мой взгляд, было не слишком сложно. Как и приспособить несколько резцов на один суппорт.
Замочникам указал ещё упростить конструкцию и попробовать большее количество деталей получать молотовой штамповкой. После этого мысли опять вернусь к производству стволов.
Вернувшись к тому, с кем беседовал первым, изложил свою идею:
-Можно ведь и совсем без швов на дуле обойтись. Надо взять толстую короткую болванку, проколоть её на молоте крепким жалом, вставить оправку и раскатать вдоль на прокатных валах.
-Хм-м-м,- призадумался оружейник.- Следует испробовать, дай Бог, дело выйдет.
Обратный путь в Углич я решил проделать с речным караваном Акинфова. В поездке не обошлось без задержек - лодки несколько раз садилась на песчаные плёсы, и работникам приходилось снимать их изготавливаемым на месте воротом. В Мологе же вовсе встали - не находилось незанятых бурлаков и погонщиков лошадей, чтобы тащить суда против течения Волги. Фёдор бешено жестикулировал, его приказчики, вполне понимая гнев хозяина, краснели и бледнели, но поделать ничего не могли.
Пришлось дальше продолжить путь в седле, отдельно от речного каравана. Пока ехали, я раздумывал, как бы сократить требуемое на каждую лодку количество судовых рабочих. Первая идея состояла в том, чтобы передвигать лодку воротом с лебёдкой, почти так, как ранее её снимали с мели. Канаты предполагалось набрасывать на вбитые у берегов столбы. Но по здравому рассуждению от этой задумки пришлось отказаться, слишком уж высокие требовались капитальные затраты. Хотя конечно и эту работу можно было взвалить как повинность на проживающее вдоль берегов рек население, так же как на нём лежало содержание в порядке бечёвника.
Очередное озарение пришло, когда я вспомнил плавание по мстинским порогам, как мы вытягивали свой дощаник попеременным заведением якорей. Пожалуй, что таким методом плавание вверх по течению вполне удастся облегчить, особенно если к вороту приспособить в качестве тягловой силы лошадей. Как минимум решалась проблема преодоления впадающих в реку притоков, что ныне изрядно затрудняло пешую и конную буксировку лодок вдоль берега.
Оставалось только дождаться Акинфова и предложить ему воплотить мой замысел в жизнь. Удельный промышленник явно должен был за него ухватиться.
В Углич отставший Фёдор прибыл вместе с английским купцом Джакманом. Тот по прибытию сразу бросился в княжий терем. Едва поздоровавшись, Беннет стал требовать полетную грамоту, ссылаясь на разбой и убытки.
-Какую грамоту? - не понял я.
-Чтоб долгов с меня московским купчинам не сыскивать. Пограбили дощаники с моим товаром лихие люди промеж Мологи и Углича. От встречи с дюнкирхскими приватирами и кораблями датского короля Господь уберёг, с кораблями Московской компании хоть с пальбой, да без урона разошлись, а тут на тебе - меньше ста вёрст не доплыли, - сокрушался коммерсант.
-Самоцветы, даллеры голландские, бархаты и сукна тонкие отняли, с книг, кои тебе вёз, оклады и пряжки серебряные содрали. Сам чуть жив остался,- продолжал причитать купец.- На триста рублёв убытку, не меньше.
Тучков тем временем подтвердил, что всё так - если купец пострадал не по своей вине, а от разбоя или кораблекрушения, то по русскому торговому обычая получает он полетную грамоту от властей. И по ней он освобождается от уплаты процентов на заём и получает отсрочку на основную сумму долга. Так что если уговаривался англичанин с местными торговцами, то сей документ в княжьей власти составить, а если с заудельными - то тут великому государю челом бить надо.
Бакшеев же требовал позвать губного старосту и у него расспросить, мол, как допустил до таких безобразий? Да, по словам уездного окладчика, собрать отряд на разбойников следовало не мешкая, пока они всю добычу не прогуляли.
-То, что яз просил - семена, руды, сами книги - довёз или всё пропало?- только этот вопрос меня и мучил, страдания купца не впечатляли.
-Книги тут, токмо ободранные, - вздохнул Джакман.- С италийских земель доставил две бочки земляных орехов - тортофеллей, и зёрна нового растения - маиса. А камни разные во множестве к осени будут, ведь четыре галеона со мной пришло торговых к монастырю Архангела Михаила.
-Тут вот яз счёл,- Беннет протянул мне увесистую книжицу. - Причитается мне с вашей милости семь тысяч сто десять полновесных даллеров, или по московскому счёту две тысячи четыреста восемдесят восемь рублей и семнадцать алтын без двух денег.
-Сколько? - хором выговорили все присутствующие в светлице.
-Вот тут всё подробно расписано,- не смущаясь, пихал свои расчёты англичанин.
-Проверим,- ровным голосом пообещал я ему.
-Да нечего и сверять, тать он и лиходей, сразу видно,- возмущался Тучков. - Где это видано столько серебра не знамо за что отваливать. Ещё бы месяц с неба взамен своих безделиц спросил. Четыре судна в Русскую землю привёл, а ранее и на стружную лодку не хватало. Явно князя нашего обобрал, с того и разжился.
-И правда, как это ты, Бенни, так обороты-то смог увеличить? - немного поддержал я удельного казначея.
Англичанин сначала надулся как индюк, потом сообразил, что надменным видом тут никого особо не проймёшь и с некоторым простодушием заявил:
-В Ярославле и Вологде яз сказывал, что удельный князь угличский мне своё серебро доверяет и деньги твои показывал, оттого смог изрядно русского товару в комиссию получить. В Амстердаме рёк, что сам брат Московского великого князя мне свои дела поверяет, товарами и казной ссужает. Да знакомцев у меня много среди торговцев в разных странах. Оттого и в продаже мне верят, и в купле. Серебро злато приманивает.
-Государя всея Руси титулуют царём и великим князем,- тем временем продолжал возмущаться Ждан.
Я же вполголоса сообщил разозленному дядьке:
-Ясно, деньги к деньгам, в общем. Богатому в долг дают охотней, чем бедному.
На мой взгляд ничего сверхъестественного в успехе Джакмана не наблюдалось. Но проверить его расчёты всё равно следовало.
Тут прибежал запыхавшийся Иван Муранов. Похоже, удельные служащие перестали по каждому поводу требовать коня и, беря пример со своего князя, стали больше ходить пешком. Вопрос кого отправлять на поиск грабителей решился в пять минут, отряд решил возглавить Бакшеев. Видимо старик заскучал от сытой жизни при князе и хотел поразмяться. Причин ему препятствовать я не видел. Афанасий ушёл скликать городских разсыльщиков да служилых дворян и готовится к поездке. Откладывать выезд он не собирался.
Уже собираясь уходить, англичанин хлопнул себя по лбу и воскликнул:
-Как же я смог запамятовать, где мои манеры! Мной же приготовлены чудные дары для угличского господаря. Какой же я неучтивый, что не сделал сего ранее! Всё проклятые грабители, вместе с казной похитили мой разум.
Вызвав своего битый час ожидавшего в сенях слугу, купец первым делом вручил шёлковый мешочек весом в полбезмена.
-Знамо мне, что ты, княже, самые редкие диковины со всего света разыскиваешь. В сём кисете семена дивного дерева, коего нет ни у одного европейского государя. Купил я их у моряка, ходившего в поход к западному континенту. Мне рассказывали о сём растении, что произрастает оно в верховьях той реки, напротив устья которой пропали без следа высаженные сэром Рэйли поселенцы, что его совсем не просто срубить - скорее испортишь топор, и цветок его слаще мёда.
Заинтригованный рассказом Беннета, я извлёк из мешочка здоровый боб коричневого цвета и внимательно его рассмотрел. На твёрдой кожуре семени явственно виделись небольшие следы плесени.
- Правда, уже три года, как привезли семя сего дивного дерева, - признал Джакман. - И в землях моей родины оно не растёт - сгнивает, не дав ростка. Но может в лесах Московского государства сие великолепное растение обретёт новую отчину!