Робин застонал, когда увидел этот мягкий кусок мяса.
«Все от напряжения, от беспокойства и страха, — подумал он. — Я должен разгадать тайну немедленно. Я должен!»
Робин заторопился домой, чтобы восстановить свое лицо. Потом он попробовал немного почитать, но не мог выкинуть из головы рыжего парня.
«Почему я его не помню? Может, он из тех ребят, которые погибли тогда в 1935 — м? Если он из той же бригады, то каким образом вычислил, что именно мое заклинание заставило их изрубить друг друга? Как он узнал, что это моих рук дело? Но если он тогда погиб, то как смог последовать за мной в будущее? Нет, — решил Робин, — он не может быть из той бригады. Но тогда кто же он? Кто — то, кого я тогда знал в школе Шэйдисайда? Или кто- то из Брэдли?
Нет, нет, нет».
Робин ударил по стене кулаком. Но Брэдли не занимались черной магией. Они не знали нужных заклинаний.
«Может быть, этот парень сделал себя бессмертным, — задумался Робин. — И следил за мной все годы? Ожидая момента, чтобы разрушить все мои планы?»
Робин поднял телефонную трубку. Возможно, если он задаст вопрос осторожно, то сможет получить какую — нибудь информацию от Дайдры. Может быть, ему удастся узнать, что известно ей самой.
Он набрал ее номер в парковом вагончике. Дайдра подняла трубку после двух гудков.
— Привет, это я, — сказал он ей. — Я все думаю, как твои дела?
— Ну… Прямо сейчас я занята, Робин.
В ее голосе он услышал неожиданную холодность. Робин сразу это заметил. «Что — то изменилось, — понял он. — Тот рыжий парень рассказал ей обо мне, так мне кажется».
— Я подумал, может быть, мы встретимся? Сегодня вечером? Перед закрытием?
Барабаня пальцами по столу, он слушал долгое молчание на другом конце провода.
— Не думаю, — ответила она в конце концов. Тон ее оставался отстраненным. Ледяным. — Сейчас мне очень трудно. Я стараюсь следить за работой парка. И навещаю папу. И…
— Как он там? — Перебил ее Робин.
«Может быть, он умер уже? Пожалуйста, скажи — да».
— Он все еще в коме, — ответила Дайдра со вздохом. — Ничего не изменилось. Доктора… — Ее голос дрожал.
— Ну что ж, Колесо Обозрения все еще за — крыто. Я не работаю. Я зайду попозже, — сказал он ей. — Может быть, мы с тобой…
— Я правда не знаю, смогу ли я, — прервала она его. И опять он услышал новую холодность в ее голосе. — Я сожалею, — добавила Дайдра.
Но сожаления в ее голосе Робин не почувствовал.
«Неужели я слышу страх, — задумался он. — Неужели она знает правду обо мне и теперь боится меня?»
— Не волнуйся, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал тепло. — Я знаю, все будет в порядке.
— Спасибо, Робин. Увидимся, — ее ответ был кроткий и холодный.
Робин повесил трубку.
Он представил себе рыжего парня. И почувствовал, что от злости у него сжались все внутренности, а во рту появился кислый привкус.
«Мне надо знать, не бессмертный ли он. Мне надо знать, не настраивает ли он Дайдру против меня».
После полудня начался дождь. Тихий летний дождь, от которого трава сверкала как изумрудная. Робин выглянул в окно на улицу, потом задернул тяжелые шторы, словно погрузился в темноту.
Окунуться в темноту. Как это успокаивает.
Меган была в своей комнате наверху. Единственным звуком в старом доме был тихий шум дождя по оконному стеклу.
Надо ли сказать Меган, что за нами следят?
Он решил подождать, пока все не прояснится.
Подождать, пока он не разберется с парнем.
Дождь прекратился перед самым обедом. Они с Меган ели в молчании. Последнее время им не о чем было говорить. С некоторой грустью Робин вспомнил, как раньше они болтали наперебой, чувства выплескивались через край, они смеялись, шутили, радовались друг другу, были счастливы.
Разумеется, Меган и сейчас выглядит прекрасно, как всегда. Еженедельные процедуры, которые он ей прописал, позволят ей никогда не измениться. Однако никаких чувств к ней у него не осталось. Совершенно никаких.
Она не хочет оставаться бессмертной. Она хочет состариться и умереть.
Ну что ж, возможно, он найдет способ исполнить ее желание…
Небо прояснилось, но тропинки все еще блестели от прошедшего днем дождя, когда Робин шел по
Фиар-стрит в сторону парка. Неожиданно что — то холодное упало ему на затылок — с ветвей скатились капли дождя.
Уже у автомобильной стоянки до него начали долетать звуки музыки и голоса людей в парке, Потом Робин услышал, как громко затрубил в зверинце слон.
Перед билетными кассами стояли по два — три человека. Многие из них надели легкие плащи на тот случай, если снова польет дождь.
Робин показал свой пропуск и прошел в парк, Фонтан на главной аллее посылал вверх разноцветные струи. Написанный от руки плакат объявлял, что сегодня парк будет открыт до одиннадцати вечера.
Робин уставился на плакат, сам удивляясь вспыхнувшей в нем злости.
«Открыт до одиннадцати? Да он вовсе не должен был открываться, — подумал Робин с горечью. — Я столько трудился, чтобы закрыть его насовсем. И у меня не получилось. Не получилось!»
«Пока не получилось», — добавил он.
И Робин поклялся себе, что больше не будет никакого хорошего парня.
Он подошел к вагончику Брэдли сзади. Длинное окно под плоской крышей было усеяно каплями дождя. Робин поднялся на носки, чтобы заглянуть внутрь.
И увидал Дайдру. Она стояла перед рабочим столом, одетая в короткие брючки из грубой ткани и розовый топ. Ее каштановые волосы были зачесаны назад и туго перехвачены на затылке. Она что — то быстро говорила, возбужденно жестикулируя руками.
С кем она разговаривает?