— Ай — ай! — в бешенстве она накинулась на него, царапая ему лицо. Царапая неистово, двумя руками, сдирая кожу и мясо, отрывая куски от подбородка и носа.
Завопив от боли и ужаса, Робин набросился на Меган с кулаками. Один кулак угодил ей в подбородок. Кожа оторвалась полностью, открыв серую челюсть и нижнюю линию зубов.
— Не-е-ет! — взвыла от боли Меган и вонзила зубы Робину глубоко в горло.
Царапая, раздирая друг друга, они свалились на пол и стали кататься в упорной борьбе по кускам собственной плоти.
— Зачем мы это делаем? — опомнился Робин. — Неужели собираемся разорвать друг друга на куски?
От своего нового друга Дайдра узнала все, что надо было ей знать о Робине Фиаре. Конечно, сначала Дайдра не поверила. Да и кто бы поверил такой невероятной истории?
Но потом Дайдра убедилась, что это правда.
Отец Робина Николас Фиар наложил проклятье на парк. А Робин сделал себя бессмертным. И остался навсегда юношей. Стал другом Дайдры. Больше, чем другом.
Робин пошел на это, чтобы убедиться, что проклятье Николаса Фиара действует, что Парк Страха будет загс — рыт, а землю вернут семье Фиаров.
Дайдра уставилась на свое отражение в зеркале. «Ты не похожа на дуру, — сказала она себе сурово. — Но ты именно дура. — Она покачала головой, недовольно изучая свое несчастное лицо. — Как ты позволила, чтобы он тебя дурачил? — корила она себя. — Как ты допустила его к себе так близко? И даже считала, что влюблена в него? — От этой мысли щеки ее вспыхнули. — Дура! Дура! Дура! Робин должен считать меня самым глупым существом на свете. А я полагалась на него, — застонала Дайдра. — Я верила ему. Я доверяла ему.
Я целовалась с ним. Я беспокоилась о нем.
И все это время он действовал против меня, стараясь уничтожить папу и меня, разрушить Парк Страха.
Робин — убийца. Холодный, холодный убийца.
Столько жертв… Столько загублено жизней невинных людей…
Он убивал детей. Он убивал молодых людей.
Он убивал ни в чем не повинных людей, которые пришли в парк просто для того, чтобы немного развлечься».
Дайдра содрогнулась. В ее памяти осталось так много ужасающих картин, которые она не забудет до конца своей жизни. И все происходило по вине Робина Фиара.
«Его не заботит человеческая жизнь, — вдруг поняла она и вновь задрожала. — И зачем это ему? Он остановил время для себя и будет жить вечно. Смерть не имеет для него никакого значения. Ему безразлично, кто жив… а кто мертв… Я была такой глупой. Такой доверчивой и глупой. А если бы мой новый друг не предупредил меня? Что еще могло бы произойти?»
Дайдра бросилась на кровать.
«Что еще может произойти в будущем? — задумалась она. — Есть ли способ выиграть эту битву? Можно ли победить Робина Фиара?
Или мне тоже предстоит умереть?»
— Стой спокойно. Я почти закончил. — Робин пальцами загладил кожу на щеке Меган. Затем склонился к ее лицу, проверяя результаты своей работы.
— Как это выглядит? — тихо поинтересовалась она.
Робин подал ей ручное овальное зеркало. Меган поднесла его ближе к светильнику в ванной комнате и стала изучать свое лицо.
— Как новое, — улыбнулась она.
— Никаких улыбок! — предупредил ее Робин. — Дай ему время высохнуть.
Меган заставила себя не улыбаться и постаралась убрать с лица совершенно все эмоции.
— Немного чешется, — пожаловалась она Робину.
— Вероятно, будет чесаться, пока не высохнет, — ответил он. Взяв ручное зеркало, он стал рассматривать свое лицо. — Я не очень доволен моим подбородком, — проворчал он. — По — моему, он немного длинноват.
Меган повернулась к нему и взглянула на подбородок.
— Он прекрасный. Послушай… — Ее голос затих. Она прошмыгнула мимо него в коридор.
— Я… я сожалею, — произнесла она, запинаясь.
— Да, ладно, — ответил он, все еще рассматривая свой новый подбородок.
— Я не хотела доставлять тебе столько хлопот, — продолжала она. — И мне не следовало бы терять голову. Это просто… ну…
— Я понимаю, — коротко отозвался Робин. Он не собирался начинать новую дискуссию.
— Я хотела, чтоб ты меня услышал, — сказала Меган, осторожно проводя ладонями по своим щекам. — Мне надо было, чтобы ты понял меня.
Робин кивнул;
— Я обещаю, — сказал он, пристально глядя в зеркало. — Обещаю, что изменю заклинание о твоем бессмертии как только смогу.
— Робин! Как только сможешь? Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу еще раз попытаться помочь Брэдли, — ответил он. — Я хочу еще раз попытаться снять проклятье. — Он отложил зеркало и повернулся к ней. — Ты должна меня понять, Меган. Много людей погибло в Парке Страха. И я чувствую себя за это ответственным. Хотя знаю, что произошло все не по моей вине, а по вине моего отца, я все равно чувствую себя виноватым. — Он вздохнул. — И если я могу как — то снять проклятье, попробую это сделать.
Он пристально смотрел в зеленые глаза Меган, пытаясь понять, верит она ему еще или нет.
«Да! Она продолжает мне верить», — понял он.
Робин поцеловал ее в лоб. Новая кожа еще не совсем высохла, была липкой и влажной.
— Я тоже сожалею, — прошептал он. — Мы оба потеряли над собой контроль. Это и моя вина тоже.
Она улыбнулась и сказала:
— А я хороший борец.
— Даже слишком хороший! — ответил он. Бросив последний взгляд на результаты реставрационных работ на своем лице, он вышел в коридор и направился в свою комнату.
— Куда ты идешь? — крикнула ему вслед Меган.
— В парк, — ответил он ей. — Думаю, предстоит очень важный вечер. Очень важный.