- Вот несколько. Например, Джонсон или Краду. Затем имеется Даниил Кейд. Но выше их всех человек по имени Йон Шэнноу. Говорят, он ищет какой-то мифический город, и его прозвали Иерусалимцем.
- Доставь их всех, Шаразад! После завершения наших завоеваний на юге у нас так мало развлечений!
9
Отправляясь в погоню, Шэнноу знал, что не успеет помочь женщине и ее детям, и горел гневом. Тем не менее он ехал осторожно, так как в обманчивом лунном свете трудно было различать дорогу впереди. Когда он подъехал к мертвым телам, уже рассвело. Тут успели потрудиться падальщики: руки и лица были обглоданы. Шэнноу осмотрел мертвецов, не сходя с седла.
Его уважение к неизвестной женщине выросло до небес. Спешившись, он обследовал все вокруг и определил место, с которого стреляла Бет Мак-Адам. Судя по положению второго трупа, выстрел в него был сделан из фургона. Шэнноу вскочил в седло и направился к горам.
Начался крутой подъем в густой сосновый бор. Жеребец устал и уже дважды споткнулся. Шэнноу спрыгнул на землю и повел жеребца на поводу через лес. Они вышли на гребень холма, и Шэнноу увидел внизу лагерь с шестью кострами между двенадцатью шатрами, поставленными без особого порядка. При свете факелов мужчины работали в огромной яме, из которой торчала металлическая башня, треугольная, причем одна из сторон была слегка вогнута. К югу от лагеря струилась речка, а рядом с ней стоял фургон.
Иерусалимец повел жеребца вниз, привязал к коновязи и расседлал. К нему подбежал какой-то человек.
- Ты с известием от Скейса? - спросил он, и Шэнноу обернулся.
- Нет, я еду с севера.
Человек выругался и отошел.
Шэнноу направился к самому большому шатру и вошел внутрь. Там при свете фонарей десятка полтора мужчин ели и пили, а дородная широкоплечая женщина в кожаном фартуке черпаком наливала похлебку в круглые деревянные миски. Он встал в очередь, получил миску с густым варевом и кусок черного хлеба и направился к столу у входа. Два человека потеснились на скамье, освобождая для него место. Он молча принялся за еду.
- Ищете работу? - спросил кто-то из сидящих напротив, и Шэнноу поднял на него глаза. Лет около тридцати, худощав и белокур.
- Нет... благодарю вас. Я еду на юг, - ответил Шэнноу. - Могу я купить здесь припасы?
- Поговорите с Дейкером, может, у него найдется что-нибудь. Он сейчас в раскопе, но скоро должен прийти сюда.
- А что у вас за работа?
- Это старинное металлическое сооружение, воздвигнутое до Падения. Мы нашли несколько интересных артефактов. Пока - ничего ценного, но у нас есть основания надеяться на что-нибудь получше. И это уже помогло нам очень много узнать про Темные Времена. Люди тогда, несомненно, жили в большом страхе, раз построили такую огромную железную крепость.
- Почему в страхе? - спросил Шэнноу.
- Отсюда вам видна лишь часть сооружения. Оно имеет огромную протяженность. От основания до высоты в сотню футов нет ни окон, ни дверей, а выше они так малы, что сквозь них невозможно пролезть. Видимо, в те дни велись ужасные войны. Да, кстати, меня зовут Клаус Моне. - Молодой человек протянул руку, и Шэнноу ее пожал.
- Йон Шэнноу, - сказал он, проверяя, какое впечатление произведет его имя. Но ничего не заметил.
- И еще одно, - продолжал Моне. - Оно все железное, однако в этих горах нет ни железных руд, ни каких-либо следов рудников, если не считать серебряных в Долине Паломника. Следовательно, его обитатели доставляли руду через всю Великую Пустошь. Невероятно, не правда ли?
- Невероятно, - согласился Шэнноу, отодвинул пустую миску и встал.
Выйдя из шатра, он направился к краю ямы и поглядел на людей внизу. Они кончили работать и убирали инструменты. Он подождал, пока они не вылезли из ямы, а тогда окликнул:
- Менхир Дейкер!
- Кто его зовет? - спросил коренастый мужчина с черной бородой, в которой серебрилась седина.
- Я. Мне нужно бы купить кое-каких припасов - зерно, сушеные плоды, вяленое мясо. И овса, если он у вас есть.
- На сколько человек?
- Только для меня. Бородач кивнул.
- Думается, я могу вам услужить. Но до Долины Паломника всего два дня пути. А цены там ниже.
- Всегда покупайте провизию, если представился случай, - сказал Шэнноу.
- Мудро, мудро! - согласился Дейкер, отвел Шэнноу в шатер-склад и наполнил несколько мешочков. - А соль и сахар вам не требуются?
- Если уделите мне немножко. И давно вы тут ведете раскопки?
- Около месяца. Очень многообещающее место. И сулит самые разные ответы, помяните мое слово.
- И вы считаете, что это здание?
- А чем же еще оно может быть? - ответил Дейкер с широкой усмешкой.
- Это корабль, - сообщил ему Шэнноу.
- Люблю шутников, менхир! По моим расчетам, в нем футов триста длины. Откопано ведь меньше половины. И оно железное. Вы когда-нибудь видели, чтобы кто-нибудь пустил кусок железа плавать?
- Нет, но вот железный корабль мне увидеть довелось. И он был заметно больше этого. Дейкер покачал головой.
- Я арканист, менхир. И в своем деле разбираюсь. А также знаю, что посреди суши кораблей не строят. С вас три полновесных серебреника.
Шэнноу молча заплатил за припасы обменными монетами, отнес припасы к своему седлу и уложил в глубокие сумки. Потом направился через лагерь к фургону у ручья. Он увидел, что возле жарко пылающего костра сидит женщина, а рядом, завернувшись в одеяла, спят ее дети.
При его приближении она подняла голову, и он увидел, как ее рука скользнула к кобуре у нее на поясе.
Бет Мак-Адам долго смотрела на высокого незнакомца. Темные волосы падали ему на плечи, серебрясь на висках, а в коротко подстриженной бороде поблескивал седой клинышек. Сильное худое лицо, холодные голубые глаза. С его пояса свисали два пистолета в кобурах из промасленной кожи.
Он сел напротив нее.
- Вы с честью справились с опасностями в пути. Поздравляю вас. Мало кто решается пересечь Великую Пустошь в одиночку, а не с караваном фургонов.
- Вы сразу берете быка за рога, - сказала она.
- Не понял.
- Ну так мне не нужен ни проводник, ни помощник, ни мужчина рядом. Благодарю вас за ваше предложение. Спокойной ночи?
- Я вас обидел? - негромко спросил Шэнноу, пристально глядя своими голубыми глазами в ее глаза.
- Меня нелегко обидеть. И вас тоже, как погляжу. Он почесал в бороде, улыбнулся, и от этой улыбки его лицо стало менее суровым.
- Совершенно верно. Если вы хотите, чтобы я ушел, я уйду.