- Я не целитель. У меня была... магия. Но она истощилась. И да, я многое о ней знаю. Шаразад. Одна из наложниц царя. Она кровожадна, а он исполняет ее желания. Рептилий называют Кинжалами. Они появились в царстве тому четыре года из врат, которые ведут в мир жарких влажных лесов. Они очень быстры и смертоносны. Царь использовал их в нескольких войнах. Во владении мечами и ножами с ними не сравнится никто. Но вот ваше оружие...
- Какой еще царь? - сердито спросила Бет. - Ни о каких царях я тут не слышала. Это что - За Стеной? Нои покачал головой, но тут же улыбнулся.
- В определенном смысле, да. Там За Стеной - город, где я родился и вырос. И все же это не мой город. Мне трудно объяснить, дражайшая госпожа, так как я сам не все понимаю. Город называется... назывался... Эд. Один из семи великих городов Атлантиды. За мной охотились Кинжалы, и я использовал мой... Камень Даниила? Так?.. чтобы спастись. Я должен был перенестись в Балакрис, другой великий город на берегу океана. А вместо этого попал сюда, в будущее.
- То есть как так - в будущее? - переспросила Бет. - Вы говорите какую-то бессмыслицу.
- Я знаю, - ответил Нои. - Однако, когда я покинул Эд, город стоял у моря, и в порту было полно больших трирем. Здесь он со всех сторон окружен сушей, а статуи изъедены временем.
- Это случилось, - негромко сказал Шэнноу, - когда океан поглотил Атлантиду двенадцать тысяч лет назад. Нои кивнул:
- Я так и думал. Единый ниспослал мне видение этой гибели. Но я рад, что память о нашем мире сохранилась. Как вы узнали про него?
- Я видел Балакрис, - сказал Шэнноу. - Это мертвый город, но здания уцелели. И еще я знавал человека, которого звали Сэмюэль Арчер, и он рассказал мне о первом Падении мира. Вы не знаете, много здесь Кинжалов?
- Точно не скажу, но, во всяком случае, несколько легионов. Может быть, пять тысяч, может быть, меньше. Шэнноу отошел к окну и поглядел наружу в ночь.
- Не знаю, сколько их здесь, - сказал он, - но у меня скверное предчувствие. Я проведу ночь снаружи. Мне жаль, Бет, что я навлек беду на ваш дом, но думаю, со мной здесь вам будет безопаснее.
- Вы желанный гость здесь... Йон. Делайте то, что должны делать, а я пригляжу за Стейнером. Если он переживет эту ночь, то, может быть, и выкарабкается.
Шэнноу взял с собой немного вяленого мяса и сушеных фруктов, поднялся на склон позади дома, сел под развесистой сосной и оглядел темный горизонт. Где-то там собирались демоны, и золотоволосая женщина грезила о крови. Он вздрогнул и застегнул куртку.
В полночь к нему пришел Нои, и они сидели рядом под звездами в дружеском молчании.
- Почему они охотятся за вами? - наконец спросил Шэнноу.
- Я проповедовал против царя. Я предостерег людей... пытался предостеречь о близящейся роковой беде. Они не слушали. Завоевания царя безмерно пополнили казну. Никогда еще люди не были так богаты.
- И потому они хотели убить вас? Так всегда бывает с пророками, мой друг. Расскажите мне про вашего бога.
- Он не "мой" бог, Шэнноу. Просто Бог. Владыка Хронос, творец Неба и Земли. Единый Бог. А вы? Во что верите вы?
Более часа они говорили о своих религиях и очень обрадовались, обнаружив, что во многом их веры схожи. Шэнноу был симпатичен могучий корабельный мастер, и он с удовольствием слушал его рассказы про сыновей, милую жену Пашад, про корабли, которые он строил, о плаваниях, которые совершил. Однако когда Нои задавал Иерусалимцу вопросы о его жизни, тот только улыбался и вновь возвращался к Атлантиде и далекому прошлому.
- Мне хотелось бы почитать вашу Библию, - сказал Нои. - Дозволено ли это?
- Конечно. Но меня удивляет, что древний народ Атлантиды говорил на нашем языке. - Не думаю.что это так, Шэнноу. Когда я попал сюда, я не понимал ни слова. Но чуть я приложил Камень ко лбу женщины, нуждавшейся в исцелении, все слова обрели для меня смысл. - Он засмеялся. - Быть может, когда я вернусь, то не смогу говорить на языке моих отцов.
- Вернетесь? Вы же сказали, что ваш мир вот-вот погибнет. Зачем вам возвращаться? - Там Пашад. Я не могу ее покинуть.
- Но вы ведь можете вернуться для того лишь, чтобы умереть с ней!
- Как поступили бы вы, Шэнноу?
- Я бы вернулся, - ответил он, не задумываясь. - Но ведь меня всегда считали немного тронутым. Нои похлопал Шэнноу по плечу:
- Это не безумие, Шэнноу. Любовь - величайший дар Бога. Куда вы отправитесь отсюда?
- На юг за Стену. Там в небе есть знаменья, которые я хочу увидеть.
- Какие знаменья?
- В облаках парит Меч Божий. И, может быть, неподалеку оттуда находится Иерусалим. Нои помолчал.
- Я поеду с вами, - сказал он затем. - Мне тоже надо увидеть эти знаменья.
- Край За Стеной называют гибельным. И чем это вам поможет вернуться домой?
- Не знаю, мой друг. Но Владыка повелел мне найти Меч, и его волю я исполняю без вопросов.
- Могу одолжить вам пистолет или два.
- Не нужно. Если Владыка назначил мне смерть, я умру. Ваши громобои ничего не изменят.
- Для меня это слишком уж фаталистично, Нои, - сказал Иерусалимец. На Бога уповай, но курок держи взведенным. Я убедился, что Он предпочитает тех, кто всегда наготове.
- Он говорит с вами, Шэнноу? Вы слышите Его глас?
- Нет. Но я вижу Его в степях и на горах. Ощущаю Его присутствие в ночных ветерках. Я вижу Его славу в разгорающейся заре.
- Мы счастливцы - вы и я. Я потратил пятьдесят лет, чтобы выучить тысячу имен Бога, известных человеку, и еще тридцать, познавая девятьсот девяносто девять имен, открытых пророкам. Придет день, и я узнаю тысячное, которое звучит только в пении ангелов. Но все эти знания - ничто в сравнении с ощущением близости, которое вы описали. Немногим даровано испытать его. И я жалею тех, кому оно не дано.
В долине мелькнула тень, и Шэнноу предостерегающе поднял ладонь. Несколько минут он внимательно вглядывался в темноту, но больше ничего не заметил.
- Вам лучше вернуться в дом, Нои. Мне надо побыть одному.
- Я чем-то вам досадил?
- Вовсе нет. Но мне необходимо сосредоточиться... чтобы почувствовать приближение врагов. Мне необходимы все мои силы, Нои. А для этого я должен быть один. Если вы не можете уснуть, достаньте из моей седельной сумки одну из Библий. Увидимся на заре.
* * *
Когда Нои-Хазизатра ушел, Шэнноу встал и бесшумно углубился в деревья. Мелькнувшая тень могла быть волком или собакой, лисицей или барсуком.
Но точно так же она могла быть и Кинжалом. Шэнноу расстегнул кобуры и начал ждать. Шэнноу оставался начеку, пока не приблизился рассвет.
А тогда внутренняя тревога исчезла, его мышцы расслабились, он прислонился спиной к толстому комлю сосны и заснул.
Бет Мак-Адам вышла навстречу свету ранней зари и поглядела на небо. Эти минуты всегда были для нее особыми - когда, небо голубело, но в нем еще сияли звезды. Она посмотрела на лесистый склон и пошла к спящему Шэнноу. Он не услышал ее шагов, и несколько минут она сидела возле него, вглядываясь в его выдубленное ветром и солнцем лицо. Оно уже начинало обрастать бородой, серебрящейся у подбородка, однако во сне его черты выглядели странно молодыми.
Потом он проснулся и увидел ее. Но не вздрогнул, не вскочил, а только лениво улыбнулся.
- Они были там, - сказал он, - но прошли мимо нас. Она кивнула.
- У вас отдохнувший вид. Долго вы спали?