Язва у него была, да. От неё, проклятущей, и помер.
— Может, тебе его сын нужен? Могу дать адрес, у меня есть, — вмешалась третья.
— Окстись! Он же алкач.
— Все, какой никакой, а сроцтвенник.
— Сроцтвенник, — усмехнулась третья бабуля, — если бы не плямянница, то
и каранить некому было бы. Но она, милок, в Новосибирске живёт.
— Спасибо, бабушки. Наверное, они не понадобятся.
— Ну, если надумаешь, баб Катю спроси. Я тебе адресочки-то дам.
— Хорошо, — сказал Паша, — спасибо, — и пошел прочь.
Вторым номером был Смирнов Марк Григорьевич. Паша поехал к нему, но дела
там обстояли ничуть не лучше. У Смирнова случился инфаркт, когда он гладил
рубаху. Если бы не утюг, так и помер бы старик. На запах гари прибежали
соседи по коммуналке и вызвали врача. Но, где он и в какой больнице, никто
не знал, а случилось всё это полгода назад.
Положение выглядело безвыходным. Кто другой, может, и отчаялся бы, но
только не Васильков. Он всегда искал выход до последнего. За коробку конфет
в ЖЭКе дали исходную информацию (год рождения, номер паспорта и т. д.).
А дальше монотонный поиск. Звонки, поездки по медицинским учреждениям,
удалось даже найти бригаду скорой помощи, что забрала Смирнова. Правда,
дальше дело не пошло. Нити терялись в недрах Минздрава. Но это еще не
конец, что-то еще можно предпринять. Возможно, решение где-то рядом. Да.
Именно рядом! Паша очень обрадовался этой мысли. Полковник, вот кто точно
поможет. В милиции он человек не последний, плюс связи, знакомства. Сегодня
среда, значит, завтра он будет в клубе… Мама родная! Уже больше трёх месяцев
Павел там не появлялся. Надо признаться, жизнь сильно изменилась за это
время и многие привычки пришлось поменять. Но завтра обязательно. Тем
более что и полковник нужен. А главное, Паша начал терять форму. В сложившихся
обстоятельствах это непозволительная роскошь. Именно от этой формы в ближайшее
время может зависеть многое, если не сказать всё. Итак — завтра.
На следующий день, точнее вечер, Паша пришел в клуб. В чехле покоился
меч. Василькова просто подмывало показать его приятелям. Всё-таки приятно,
когда тебе завидуют (по белому, конечно).
Знакомый путь по тёмному коридору — и вот она, заветная дверь. На мгновение
Паша замер. Здесь была его частица, и не самая маленькая. Тыльной стороной
ладони он ударил в дверь, и она покорно распахнулась. Все были уже в сборе
и всё на своих местах. Волнение у Паши усилилось. Стены, канат, компания…
Вечера, часы, минуты, мгновенья, проведённые здесь, среди единомышленников.
Людей, с тем же представлением о шпаге, о чести. Было очень приятно вновь
окунуться в атмосферу клуба и очень глупо столько времени не вспоминать
о нём.
— Привет чесной компании! — провозгласил Паша громким и специально пониженным
в тоне голосом.
Разговоры оборвались, и все обернулись.
— Ба! Знакомые мне лица! — раскинул руки Колюня.
— Какие люди, и без охраны! — сказал один, и сразу же добавил второй из
Иван Иванычей.
Паша сделал кроткий поклон головой и прошел к сотоварищам. На лице полковника
появилась плохо скрываемая улыбка, он был по-детски рад.
— Князь, где вы столько времени пропадали? — поинтересовался Колюня, —