посетителей. Их провели по коридору в кабинет главврача. Милая женщина
лет сорока, в белом халате, при встрече приветливо улыбнулась. В её больших
глазах читалась многодневная, накопившаяся усталость. Она коротким, присущим
только психиатрам взглядом, оценила посетителей и сделала выводы, как
показалось Паше, не в пользу гостей.
— Здравствуйте. Капитан Лукьянов, подразделение по борьбе с терроризмом.
Мы хотели бы видеть Смирнова Марка Григорьевича. Он может рассказать нам
очень важные подробности и помочь следствию.
— Мне очень жаль, но, похоже, вы зря сюда приехали, — ответила Ольга Николаевна.
— За всё время, как он здесь находится, мы не услышали ни одного слова.
— Но может все-таки стоит попробовать? — мягко настаивал Лукьянов. — Вдруг
нам удастся его разговорить?
— Ну что же… — сказала Ольга Николаевна в некоторой нерешительности, —
попробовать можно, но вот поговорить…
Санитар, кивнул головой и ушел. Через минуту в дверь постучали, и после
небольшой паузы санитар вкатил кресло-каталку. На ней сидел худощавый
небритый, осунувшийся старик, с неподвижным взглядом. Даже не седой, а
скорее белый. Тёмно-синяя пижама, с узкой полоской серой материи на кармане,
на которой была написана фамилия больного и отделение, еще сильнее подчеркивали
безнадёжность этого удручающего зрелища. Васильков с Лукьяновым молча
смотрели на старика. Ольга Николаевна с профессиональным интересом наблюдала
за происходящим.
— Он? — спросил полковник и перевёл взгляд на Павла.
— А Бог его знает, — растерянно ответил тот.
— Не понял… Ты что, его ни разу не видел?
— Нет… А можно мне остаться с ним одному? Я уверен, мы всё узнаем.
— Молодой человек, вы, вообще, понимаете, что делаете? — спросила Ольга
Николаевна.
— А это возможно, оставить их? — поинтересовался Лукьянов у врача. — Похоже,
старичок просто нас стесняется.
— Хорошо, — почти сразу же согласилась Ольга Николаевна, — только недолго.
Дядя Леша, врач и санитар вышли в коридор, и Паша остался со Смирновым
один на один. Волнение переполняло его, комок подступил к горлу. Взгляд
же старика оставался непроницаемо стеклянным, смотрящим куда-то в пустоту.
Паша закрыл дверь на замок. Теперь им никто не помешает. Он присел напротив
Смирнова на корточки и никак не мог найти слово, с которого следует начать
расспрос. Да и не в начале было дело. Васильков боялся, что перед ним
сидит не тот, кого он ищет.
— Похоже, вы привыкли не замечать вопросов, — наконец заговорил Паша, — и я сразу же начну с доказательств. Надеюсь, что вы именно тот, кто
мне нужен. Я последний из рыцарей «Хранителей вечности».
Васильков извлёк из чехла меч и, взяв его за лезвие, поднес к скрюченному
человечку, из сумасшедшего дома. В глазах старика затеплился огонёк, губы
дрогнули, пальцы рук слегка шевельнулись.
— Да. Ты последний «Хранитель вечности» в этом мире, — вдруг заговорил
Смирнов, — а он не единственный.
Его скрипучий голос дребезжал, и от этого косяк мурашек пробежал по спине
Павла. От волнения у него немного закружилась голова, в горле пересохло,
и Васильков проглотил лишь комок воздуха.
— Я всё знаю про Тимофея, Покровского и про остальных. Мне опять удалось