Вскоре постепенно начало светать. Непроглядная южная ночь медленно, но верно превращалась в день. Однако пока что через линзы прицела мало что было видно, и даже подсветка прицельной сетки специальной лампочкой не помогала. Необходимо было подсветить ещё и цель, что в реальных боевых условиях было почти невозможно. Разве что если противник сам не начнёт подсвечивать друг друга фонариками, на что, конечно, надеяться можно было сколько угодно, только шансов на это было ноль целых ноль десятых. В таких условиях моя оптика была бесполезна, отчего вся надежда ложилась на открытый прицел, который недаром установили на этой винтовке её разработчики. Он работал при любых условиях: будь это дождь или туман, а при разбитой оптике он оставался последней надеждой снайпера.
Но противник не спешил. Уже взлетели вражеские вертолёты, устремляясь вглубь города, а вдалеке только-только замелькали двойные огоньки фар приближающихся колон машин.
«Примерно минут двадцать — тридцать,» — оценил их время прибытия я. Небось, все сонные, не выспавшиеся после вчерашних поисков, а ведь к такому распорядку нужно ещё привыкнуть. Ну, ничего, скоро мы их взбодрим, да так, что мало не покажется.
Огоньки увеличивались, становясь всё более отчётливыми. Я взглянул в окуляр прицела, включив подсветку: теперь, когда с каждой новой минутой становилось всё светлей и светлей, я уже отчётливо различал предметы, даже на большом расстоянии.
Первая колона проехала далеко от нашей засады, вторая удалилась в совершенно другую сторону, куда-то за город. Третья так же проехала мимо нас. Оставалось только две колоны, что существенно уменьшило шансы на успех нашей засады. Но, так или иначе, нам нужно было ждать до последнего, пока оставался хоть какой-то шанс подкараулить противника.
Но вот одна из колонн, объезжая завалы, повернула в нашу сторону. Вскоре стало очевидно, что они проедут именно возле нас. Прав оказался полковник: они просто не могли не проехать здесь.
Я напрягся, хотя знал, что любое напряжение для снайпера равносильно промаху, провалу, но, увы, ничего не мог с собой поделать. Меня всего затрясло только от одной мысли о том, что мне вскоре придётся сделать. Отвлёкшись от наблюдения, я закрыл глаза, пытаясь успокоить взбесившийся от напряжения пульс и стараясь думать о чём-то хорошем и отвлечённом. Я представил, что это всего лишь компьютерная стрелялка, тем более что современные компьютерные игры мало, чем отличаются по реалистичности от реального мира, что там, внизу будут обычные злодеи, ненастоящие и которых в играх я всегда косил с первого выстрела. Так стало немного спокойнее. Вообще я когда-то читал, что профессиональные снайперы не считают людей, в которых они стреляют, за людей. Для них это всего лишь мишени в тире, отчего они не испытывают никаких угрызений совести и живётся им так довольно спокойно.
От этих мыслей я слегка успокоился и открыл глаза: цели приблизились уже совсем близко. В окнах соседнего здания, были заметны силуэты моих товарищей, осторожно выдвинувшихся на позиции и изготовивших оружие к бою. Скоро всё должно было начаться.
Я навёл прицел на колону: машины ехали не спеша, аккуратно следуя по проложенной на снегу колее, оставляемой гусеницами тяжёлого танка.
Они двигались в том же порядке, что и прежде: огромный танк, прокладывающий дорогу с пулемётчиком на башне, затем броневик, бронированный Хаммер тоже с пулемётчиком, окружённым защитными листами метала, и грузовик, замыкающий группу.
Я навёл прицел на пулемётчика на Хаммере, у которого был наиболее опасный, крупнокалиберный пулемёт — его следовало устранить в первую очередь. На пик прицельного угольника я «усадил» левый глаз противогаза того стрелка и, передвигая винтовку в такт его движениям, стал ожидать. Совсем скоро я должен был пустить винтовку в дело.
Но, как обычно, всё произошло не совсем так, как мы ожидали.
Колонна, не доезжая до зданий, в которых засели мы, вдруг остановилась. Из грузовика начали неспешно вылезать солдаты, организуя нечто вроде построения у машин.
Я замер на месте, не зная, что предпринять. С одной стороны план по внезапной атаке с треском провалился, а значит, следовало, наверное, уходить. Но с другой — было уже ясно, что уйти незаметно просто не удастся. Сейчас враги разбегутся по зданиям, и тогда уже нам придётся обороняться, отбивая атаки серьёзно превосходящего и в численности и в вооружении противника, что само собой было равносильно смерти, так как долго противостоять им мы не смогли бы в любом случае.
Необходимо было решать, что делать, причём уже сейчас, в это мгновение. И решение пришло буквально тотчас.
Внезапно вылетевший снаряд с оглушительным взрывом врезался в переднюю обшивку танка, пробив броню, похоже, как раз в том месте, где сидел водитель. Танк дёрнулся, но не взорвался, начав беспорядочно крутиться на одном месте. Солдаты отпрянули в стороны, опасаясь огромной машины, которая внезапно стала неуправляемой. Теперь нужно было действовать, причём немедленно.
Несколько солдат противника замерли на месте, удивлённо обернувшись, — сразу видно никогда не были в бою, а то кинулись бы сейчас врассыпную. Тут-то я и подловил момент, мгновенно наведя на пулемётчика прицел и, не мешкая, плавно спустил курок. В тот же момент он дёрнулся назад, а из образовавшегося отверстия во лбу брызнула кровь, после чего он безвольно откинулся назад — всё это я заметил через оптику прицела, но не придал значения, на это попросту не было времени. К тому же нечто подобное я уже видел в тех же самых компьютерных играх, только сейчас это выглядело немного реалистичнее.
Несколькими мгновениями позже практически одновременно колонну накрыло залпом из гранатомётов. Взрывы легли не равномерно, вдоль всей колонны: один заряд взорвался у броневика, ещё два рванули возле грузовика и у стоявших там солдат. Многие попадали наземь, сражённые осколками, остальные бросились в укрытия, но добежали не все.
Я уловил в прицел бегущую фигуру и, наугад взяв опережение, выстрелил — противник, как бежал, так и завалился в сугроб недвижимый. Рядом пробежал ещё один солдат, но его я сумел «снять» лишь со второго выстрела. Левым, открытым глазом, я заметил, что из Хаммера, открыв дверь, вылез один человек из спецгруппы, выставив из-за дверцы дуло автомата. Я моментально переключился на него и, уловив часть его головы, всадил в неё пулю. Автомат произвёл пару выстрелов и затих, выпав из автомашины. Из окон стали поливать прицельным огнём врага наши автоматчики, чередуя очереди из АКМ с выстрелами из гранатомётов.
В ответ чётко заработал по нашим позициям крупнокалиберный пулемёт с броневика. Необходимо было быстро кончать с ним, пока тот не «нащупал» кого-то из нас.
Тем временем танк, наконец, остановился. Некоторое время он оставался недвижимым, но затем башня его пришла в движение, начав разворачиваться в нашу сторону. Развернулся в нашу сторону и пулемётчик на броневике. Теперь необходимо было стрелять сразу по двум целям одновременно. В кого из них — решать было Ване, так как два выстрела произвести быстро было не реально. И тот выстрелил в танк, в его развёрнутый в нашу сторону, неприкрытый бок. Огромная машина вздрогнула, словно подпрыгнув на месте, и замерла, выставив полое дуло в нашу сторону. Пулемётчика на нём обдало мощным огнём, буквально выбросив из кабины.
Из броневика, заметив откуда стреляли из РПГ, заработали по этой части здания с особым рвением.
Я ничем не мог помочь против такого оружия, отчего сосредоточился на других целях.
Несколько солдат, укрывшись за разбитым забором, открыли огонь. Несколько пуль легли совсем недалеко от меня.
Не рискуя, я резко подался в сторону, откатившись за укрытие. Теперь следовало менять позицию, пока ещё не поздно. Я поднялся, откинув покрывала в сторону, и быстро перебежал на запасную позицию, оказавшись практически над укрывшимися солдатами, на самом краю здания.
Они, вроде, пока не заметили меня, отстреливаясь от наших автоматчиков, отчего у меня было время, чтобы убрать их незаметно. Я прицелился в дальнего из них и, дождавшись пулемётной очереди, выстрелил. Звук выстрела погасил рокот пулемёта. Враг замер, уткнувшись каской в приклад. Выстрела моего никто так и не заметил. Я прицелился и снова выстрелил под шум очередной очереди из пулемёта. В этот же момент, выпущенный заряд из РПГ разнёс переднюю часть бронетранспортёра, а ещё один залп из гранатомётов накрыл оставшихся за укрытиями солдат.
Дело было практически сделано, правда, оставалось ещё двое человек в Хаммере, которые всё ещё не решались выходить.
Внезапно Хаммер начал быстро сдавать назад, а из него сверху вылез пулемётчик и, пригнувшись как можно ниже, стал поливать огнём наши укрытия.
Это совсем не входило в наши планы. Пулемётчика я, конечно, мог убрать, но как быть с водителем, который через минуту мог умчаться на Хаммере, полностью развеяв наши надежды на успех?
На решение этого вопроса у меня оставалось несколько секунд. Стрелять по водителю было бесполезно — стёкло на Хаммере оказалось бронированным, так что обычной пулей его было не пробить.
Недолго думая, я вынул обойму и, быстро найдя в кармане бронебойный патрон, вложил его в неё, вставив магазин обратно. Передёрнул затвор, удалив из ствола обычный патрон и заменив его на бронебойный, прицелился.
Хаммер, находясь под непрерывным обстрелом автоматов, уже вырулил из-за горящего грузовика. Скоро он должен был развернуться, и тогда достать его из винтовки будет уже невозможно.
Я прицелился, наведя прицельный уголок на стекло Хаммера в том месте, где должен был находиться водитель и начал спускать курок. На мгновение машина остановилась, водитель переключил передачу, через мгновение он должен был рвануть вперёд, но этому не суждено было случиться. В тот же момент я дожал курок. Винтовка выплюнула смертоносный патрон и в тот же миг в боковом стекле машины образовалась дырка, после чего оно в момент окрасилось в ярко-красный цвет.
Ещё одним выстрелом я достал пулемётчика, после чего на некоторое время всё затихло.
Но как гром среди ясного неба, мимо меня вдруг пролетели две ракеты, устремившись в здание, где находились Валера со стариком.
Это был вертолёт, подкравшийся с боку и с ходу атаковавший нас. В пылу сражения мы и не заметили, как тот приблизился, став полной неожиданностью для нас.
Ракеты рванули с оглушительной силой, раскурочивая здание на куски и разбрасывая их во все стороны. В тот момент я подумал, что тем, кто был в тот момент в здании, выжить было невозможно, и что следующими на очереди должны были стать мы.
Вертолёт мигом промчался мимо меня и, удалившись на некоторое расстояние, стал разворачиваться, намереваясь ударить уже с другой стороны.
Времени на перезарядку бронебойными патронами у меня не оставалось. Нужно было просто уносить ноги.
Недолго думая, я поднялся и на всей скорости побежал вглубь здания. Оставаясь на позиции, я уже ничем не мог помочь своим товарищам, тем более, с одной винтовкой против бронированного монстра.
Я успел добежать до лестницы и спуститься на один этаж, когда здание сотряс взрыв врезавшейся где-то в другой части дома ракеты. Взрывной волной меня отбросило в сторону, как раз в находившуюся рядом стену. Больно ударившись левым плечом, я всё же устоял на ногах, удержав винтовку в стороне. В тот момент важнее целостности оптики для меня ничего не было.
Здание сильно сотрясло, но оно устояло. Лишь штукатурка в некоторых местах и без того потрескавшаяся, слетела со стен и потолка.
Буквально несколькими секундами позже прозвучал ещё один взрыв, но уже где-то на улице. Я подбежал к окну, намереваясь прояснить картину того, что происходило на улице, как вдруг увидел охваченный пламенем вертолёт, тот самый, что атаковал нас только что. Вертолёт ещё вращал своими мощными лопастями, постепенно снижаясь и циклически вращаясь вокруг своей оси. Его кидало то в одну сторону, то в другую. Однако очень скоро его серьёзно начало кренить как раз в мою сторону.
Я живо бросился на другую сторону дома, в прыжке заскочив в самую дальнюю комнату, до которой успел добраться.
В следующий момент здание сотряс ещё один мощный удар. Послышался громкий скрежет металла. Огромные лопасти вертолёта резанули по стенам, заскрежетав обломанными краями по кирпичной кладке. Где-то недалеко прогремел ещё один взрыв. Я ощутил жар горящего металла, после чего раздался оглушительный звук сползающего по кирпичу металла и вертолёт грузно завалился на снег где-то у подножия дома.
Я вышел из своего укрытия, желая лишь одного — как можно быстрее выбраться из этого ада. Стены вокруг были обожжены, пахло гарью от тлеющего мусора, изрядно усыпавшего пол — всё это только усиливало желание выбраться отсюда поскорее.
Я быстро спустился вниз. На втором этаже меня уже ожидали полковник с Ваней.
— Жив? — перезаряжая РПГ, спросил Ваня.
— Вроде как, — ответил я, тоже перезаряжая свою винтовку. — А вы?