Молдер пожал плечами:
- Бюрократическая неразбериха. Результаты обследования организма Тумса засекречены и, скорее всего, изъяты. Муниципальным проверяющим их, понятное дело, не предъявили. У врачей подписка о неразглашении. А во всем остальном наш маньяк чист, как Джекки Кеннеди. Осужден за нападение на агента ФБР, не повлекшее телесных повреждений, да еще и совершенное в состоянии аффекта. Плюс неопасный для общества аутизм. Неудивительно, что его хотят отпустить... Вот если бы тогда не ты его, а он тебя привязал колготками к батарее - вот тогда бы его осудили за сексуальные домогательства, и мы могли бы не беспокоиться еще несколько лет...
- Но эти, наши конкуренты, которые у нас то и дело что-нибудь воруют, у меня - улики, а у тебя - инопланетян... Они могли бы просто запретить! Они же знают, что Тумс - убийца! - Скалли никак не желала смириться с таким очевидным проявлением идиотизма. - Нет, я не понимаю... Это необъяснимо.
Молдер покачивался в кресле, слегка отталкиваясь каблуками от края стола.
- До сих пор нам удавалось объяснять и не такое. Разве нет? Допустим, они просто выбросили это дело из головы, - предположил он. - Кому приятно ворошить проваленные дела?
- Тебе приятно.
- Ошибаешься, - Молдер закинул руки за голову и потянулся, - мне это тоже неприятно. Кстати, дело Тумса я провалил точно в той же степени, что и наши неизвестные друзья-конкуренты... Мы тогда очень аккуратно друг другу мешали. Просто на редкость аккуратно...
- Неужели ты думаешь, что Тумс может выйти на свободу из-за какой-то случайности, из-за отсутствия бумаг, из-за ущемленного самолюбия спецслужб?!
- Скалли, ты никак не можешь поверить в очевидное. Именно это сейчас и происходит.
- Бред... Скиннеру достаточно позвонить в региональное отделение Бюро, чтобы там зашевелились и прикрыли эту местную инициативу.
- Поздно, - просто сказал Молдер. - "Балтимор сан" напечатала материал о деле Тумса. Интервью с каким-то кретином, который и придумал освободить нашего подопечного. А завтра, - он вскочил с кресла, - завтра этого кретина поддержит какое-нибудь общество защиты животных. Такую шарманку даже помощнику Директора не остановить. Да и потом - он не рискнет ломать гриф секретности... Да, он же тебя сегодня утром вызывал - зачем?
- Требовал, чтобы мы придерживались уставных процедур при расследованиях... Там еще был этот тип... с сигаретами.
Молдер, бегавший из угла в угол по своей конуре, остановился и медленно повернулся к Скалли.
- Кто?
- Я тебе рассказывала. Тот, который всегда с сигаретой.
- Курильщик, значит.
- Да. По-моему, они перед моим приходом крупно повздорили и...
- Он присутствовал при разговоре Скиннера с тобой? - перебил Молдер. - Я правильно понял?
- Да.
- Изумительно, - сказал Молдер и погрузился в размышления.
Скалли с недоумением смотрела, как Призрак бегает пальцами по стенке шкафа, в котором были свалены папки с бумагами. Молдер прикусывал то нижнюю, то верхнюю губу, хмурился, коротко взглядывал то на Скалли, то на свой знаменитый на всю Контору плакат с летающей тарелкой.
- С ума сойти, - наконец сказал Щон. - И именно сегодня... Что говорил Скиннер?
- Приказал, чтобы мы действовали строго в рамках устава. И чаще подавали отчеты.
- Всего-то? - усмехнулся Молдер. - Что ж, будем брать санкции на арест марсиан у окружных прокуроров. И документировать очные ставки между фамильными привидениями. А маньяков приглашать на место засады повестками. Пять баллов. И что ты ему сказала?
- Что у нас раскрываемость упадет, - буркнула Скалли. - По-моему, его это разозлило.
- Упадет, - согласился Молдер.
- Курильщик ушел сразу после этого... - Скалли поколебалась немного и добавила: - Скиннер тогда еще сказал, что больше разговаривать на эту тему не хочет. По-моему, он это не только для меня сказал.
- Да... - Призрак опять задумался было, но тут же очнулся. - Извини, что ты говоришь?
- Я говорю, он не только для меня сказал, что больше это обсуждать не будет.
- Ну да, - Молдер кивнул. - Он это еще и для меня сказал.
- Я не тебя имела в виду. По-моему, он сказал это для Курильщика.
Молдер снова упал в кресло.
- Час от часу не легче, - простонал он, закрыв лицо руками. - И все в один день! Таких совпадений не бывает... Одно я знаю наверняка, - он поднял голову и посмотрел на Скалли поверх кончиков пальцев, - я знаю, что мне придется ехать в Балтимору и нарушить все уставы и режимы секретности, иначе Тумс опять кого-нибудь убьет. Я себе никогда не прощу, если не попытаюсь его остановить.
- После прямого запрета Скиннера? - напомнила Скалли.
- Именно, - кивнул Молдер. - Великий магистр, похоже, этого и добивался. Во-первых, он вызвал тебя, а не меня. Вот и хорошо, значит, ты в Балтимору не поедешь. Я все сделаю сам. Тогда все шишки огребу я один. И, понятное дело, он усмехнулся, - вся слава тоже мне достанется... А во-вторых... Во-вторых, Скиннер явно знает что-то еще. Узнал от Курильщика. И хочет, чтобы я тоже об этом узнал - но не от него. Магистр прекрасно знает, как меня завести.
- Ты что-то от меня скрываешь, Призрак, - тихо сказала Скалли.
Молдер нашарил в кармане ключи от машины, поправил кобуру под пиджаком и направился к двери.
- Конечно, скрываю, - на лице его не было и тени улыбки. - Но пусть лучше этот скелет постоит пока в моем шкафу... Черт, где это я так ботинки запачкал?.. Психиатрическая клиника Друид-Хилл
Балтимора, штат Мэриленд
4 апреля 1994
Заседание суда было всесторонне подготовлено, и доктор Мартин не сомневался в успехе. Он переговорил со всеми привлеченными к делу экспертами и не нашел повода для беспокойства. К лучшему было и то, что сотрудники клиники отказались участвовать в заседании суда - кто их поймет, этих практиков? благодаря их отказу Мартину удалось привлечь к делу несколько психиатров с громкими именами. Это серьезно поднимало как престиж самого дела, так и престиж его инициатора. К сожалению, журналистов в Друид-Хилл не пустили, но они могли подождать официального заявления и у ворот.
Доктор Мартин закрыл папку с бумагами, окинул взглядом комнату, подмигнул окаменевшему от напряженного ожидания Юджину ("волнуется, бедняга...") и вдруг заметил в комнате человека, которого не знал. Это был мужчина лет тридцати в безупречном темно-синем костюме официального вида. Доктор Мартин хотел было спросить о нем сидевщую рядом доктора Памелу Каребски, но тут секретарь суда призвал присутствующих встать, вошла судья с двумя помощниками, и заседание было объявлено открытым.
Юджина трясло - в обширном помещении с высоким потолком и множеством окон, пусть даже зарешеченных, его скрутил приступ агорафобии. Он совершенно не слышал, что говорили эксперты, судьи, доктора, он не чувствовал вонзившегося в его затылок холодного взгляда Молдера. Зверь внутри него выбрался из норы и теперь глядел на просторное помещение из черепа Юджина, как из канализационного стока. Он еще не верил, что находится в зале, из которого существует столько выходов. Заглушенный ароматом одеколона, запах шимпанзе доктора Мартина раздражал его - но не настолько, чтобы неуправляемая ярость вырвалась из-под контроля. К тому же у зверя было слишком мало сил, и Юджин, даже задавленный приступом, надежно держал его на поводке. Судья Мелани Джонсон, женщина средних лет, по очереди выслушивала экспертов. Ни один из них не видел необходимости держать Юджина Виктора Тумса в клинике. Результаты психологических тестов сменили сводки наблюдений за поведением пациента, за ними последовали отчет невропатолога, изложение результатов генетического анализа и краткое перечисление применявшихся к Тумсу лечебных мероприятий. Судья была настроена благодушно. Дело, в общем, находилось целиком в компетенции медиков - привлечение юристов потребовалось лишь потому, что Тумс был определен в лечебницу постановлением суда и пересмотреть это решение мог только суд. Ну что ж, пока все складывалось в пользу несчастного юноши...
Самому Юджину вопросов пока не задавали, и это его вполне устраивало как, впрочем, и доктора Мартина.
- Суд вызывает свидетеля Фокса Молдера!
Доктор Мартин удивленно поднял взгляд от бумаг. Это имя было ему незнакомо.
С заднего ряда, подхватив кейс, поднялся и подошел к столу судьи тот самый тип в официальном костюме.
- Ваше имя?
- Молдер. Фокс Уильям Молдер.