– В том-то и дело, он острый как бритва.
Езекил вытащил кинжал из ножен и проверил остроту клинка, но недостаточно осторожно и теперь удивленно рассматривал свой кровоточащий палец.
– И впрямь чудеса, наверняка оружие было изменено магическим образом. Но зачем?
– Понятно зачем, это же кинжал.
– Очень сложно так сильно изменить свойства оружия. Это никогда не делается без причины. Клинок был изготовлен с определенной целью. Откуда он у Вас?
– Из склепа Св.Квинтуса.
– Вы же сами сказали, что из могилы Мага?
– Верно.
– Могила Мага в церкви хаммеритов?
– Вы сказали, что членов Братства после смерти сжигают. Этот обряд возник не так давно?
– Нет, это старая традиция. Мы верим, что тогда душа быстрее покидает тело, а покойный очищается и освобождается. Новое возрождение возможно лишь после уничтожения бренных останков.
– Возрождение, говорите? Тогда понятно, почему Аристайдес не был сожжен.
Пелена упала у меня с глаз, про это я как-то и не подумал. Езекил смотрел на Гарретта в еще большем изумлении чем прежде.
– Вы хотите сказать, что там вместо урны стоит саркофаг? Неслыханно. Это может лишь означать, что Аристайдеса хотели навеки связать с его мертвой оболочкой.
– Наказание?
– Да... и ужасное.
– Но это не выглядит как наказание. Труп погребен со всеми почестями, насколько можно судить.
– Я должен поразмыслить над этим.
– А я хотел бы осмотреть комнату для экспериментов.
– Я позабочусь о Вашем беспрепятсвенном пути туда.
Гарретт поднялся и я, покоряясь судьбе, тоже. То, что комната не была залита кровью и не нужно снова рассматривать еще один жутко изуродованный труп, обнадеживало. Но у Гарретта были другие планы на мой счет.
– Нельзя ли показать моему Ученику – это слово было произнесено с особой иронией – комнату и записи покойного?
– Само собой. Дана проводит его туда и поможет во всем.
У меня внутри ве перевернулось. Остаться наедине с ней? Езекил кивнул Дане, которая отделилась от стены с непроницаемым лицом. Выглядеть более незаинтересованной в предстоящей процедуре было нельзя.
– Помни, что никто не должен его видеть, – добавил напоследок ее учитель и они с Гарреттом покинули комнату.
15
Остаться с Ученицей Езекила один на один? К такой ситуации я был подготовлен еще меньше, чем к нападению всех окрестных зомби. Она не удостоила меня взглядом, прошествовав к двери, на секунду выглянула – убедиться, что коридор пуст, а затем сделала подчеркнуто небрежный жест рукой, что означало „следуй за мной“.
Я сделал как было велено и она провела меня двумя дверями дальше в комнату, как две капли воды похожую на комнату Езекила. Там было холодно по причине давно нетопленного камина. Дана прошлась кругом, зажигая потухшие светильники. Я оглядывал комнату, изо всех сил пытаясь показать ей, что знаю в этом толк. Кажется, эти попытки с треском провалились – ее критический взгляд поверг меня в еще большую нерешительность. Она оперлась, как в прошлый раз, о стену возле двери и наблюдала. Это действовало на нервы и я злился сам на себя, потому что просто не мог сосредоточиться в ее присутствии.
Странное это было чувство – обыскивать комнату Самуэля, все равно как нагло лезть в жизнь постороннего человека. Самуэль был Магом Земли, как было видно по оставленной одежде, висящей на стуле и словно ждавшей его возвращения. Целая груда рукописей валялась на письменном столе у окна, перья заботливо вставлены в держатель, чернильница наполовину заполнена и тщательно закрыта. Также было множество книг, но все они, кажется , были посвящены Магии Земли. Я с умным видом открыл было одну, ни слова не понял и положил обратно. Как Гарретту вообще могла придти в голову идея, что мне удастся напасть на след колдуна? Мне требуется целая вечность, чтобы разобрать одни только заглавия книг. Собственно, теперь это было уже не так, но я все равно старался как можно медленнее осматривать полки (из чувства самосострадания).
На полке почерневшего холодного камина стояли два расписных кувшина, это к делу явно не относилось. Постель заправлена, рядом тоже не было ничего особенного. В сундуке покойного лежала только кое-какая одежда.
Тогда мое внимание снова обратилось к столу с кучей листов бумаги. Сразу было ясно – Самуэль был каллиграфом да еще и любителем разных вычурностей при письме. В основном в записках шла речь о всяких странных экспериментах с растениями, что мало о чем мне говорило. Какая разница, к примеру, что стебель фиалки рос спиралеобразно, а не прямо? Разумеется, я ничего не соображал в Магии Земли и ее первоосновах, однако воодушевления Самуэля в результате абсолютно бессмысленного изменения вида растения тоже не разделял. * генетика – псевдонаука
На какое-то время я даже забыл, что находился в комнате не один и потому перепугался, заметив рядом Дану. Ей, наверно, надоело демонстративно стоять у стены и она из любопытства неслышно приблизилась к столу, из-за моего плеча вглядываясь в написанное. Не хватало только еще одной персоны, беззвучно возникающей из ниоткуда!
– Довольно занудная бредятина, правда? – сразу же спросила она и я изумленно вытаращил глаза.
– Даааа...
Больше не знал, что и сказать. Мой мозг почему-то оказывался не в состоянии нормально работать в ее присутствии. Я определенно казался этой девушке полным идиотом. Однако она продолжала:
– Он тот самый, о ком все говорят?
А, так ее интересовал Гарретт. Что ж, ничего удивительного.
– Не знаю. А про что говорят?
– Несколько лет назад, как раз перед Восстанием Обманщика, кто-то пробрался сюда. Очень ценный артефакт пропал тогда из сокровищницы, находящейся под крышей Главной Башни. Никто не мог объяснить, кто это сделал и как ему это удалось.
Конечно тут не обошлось без Гарретта, тем более что и Езекил на что-то такое намекнул. Пока я задумчиво молчал, Дана продолжала:
– Я тогда еще не состояла в Братстве, раньше они очень редко брали к себе женщин. Но когда Механисты (точнее, Механистки) смогли доказать, что и мы обладаем недюжинной мистической силой, Маги немножко изменили свои правила. Лишь позже выяснилось, насколько мне известно, что один вор выкрал артефакт по заданию Обманщика.
Я уже знал, что Гарретт был причастен к возрождлению бога язычников и маловероятно, что кто-то еще рискнул сунуться в Башню. Тем не менее не очень-то хотелось выкладывать ей всю подноготную, иначе Дана будет воспринимать моего спутника как врага. А почему, собственно, это меня волновало? Ведь он действительно все это проделал и должен был нести ответственность за последствия. Однако же он не рассказал мне, почему так поступил. Некий голос внутри убеждал, что должна быть причина, которая послужила бы оправданием (пусть даже и не полным). Я должен был сначала побольше узнать, чтобы делать выводы.
Помешкав, я ответил:
– Не знаю... возможно.
– А что Вы вообще ищете?
Радуясь перемене темы, я поведал ей слухи о колдуне и о растущем количестве зомби, о Хранителе Горане и его общих делах с Самуэлем. Ее явная заинтересованность была так восхитительна, что рассказал и о наших приключениях в церкви Св.Квинтуса. Разговорившись, я боялся наскучить Дане своей болтовней, но она не перебивала и слушала очень внимательно. Когда повествование наконец завершилось, она сказала:
– Определенно за всем этим должен кто-то стоять.
Достав лист бумаги из стопки и прочитав его, она вытащила другой, я делал то же самое. В основном там описывались разные магические приемы, например получение торфа из глины или же превращение дикой розы в тыкву, как заставить траву мерцать синим светом или размягчить камни, но ни слова о тиране темных времен. Наконец все записи были прочтены, а найти так ничего и не удалось.
– А может, тут кто-то побывал, и теперь некоторых рукописей не хватает? – спросил я.