- Проверка документов, - сказал шофер.
- Вот здесь я и сойду, - отозвался майор.
У самой дороги была выкопана землянка, торчал пулемет. Несколько бойцов и милиционер с автоматом грелись, толкая друг друга. Рядом стоял "виллис", и около него ходил круглоголовый полковник.
- И начальство уже здесь, - сказал майор.
- Командир ваш?
- Полковник Желудев. Мы к его дивизии приданы.
Я с ним и в госпитале был.
Старший лейтенант проверил документы. Майор боком выбрался из "эмки", долго тряс руку Невзорову, словно прощаясь с хорошим, старым товарищем.
Когда машина тронулась, Невзоров подумал:
"А фамилию его я не узнал. Да и зачем? Случайная встреча... Где-то здесь базируется дивизия ополчения.
Вот бы повидать Марго".
Он припомнил ужин в ресторане и то, что говорил за их столиком художник. Не будь этого, Марго, конечно, не додумалась бы идти в ополчение. А не встреться ему тогда майор, они бы пошли не в ресторан, а в театр.
Случайные встречи, случайно услышанные фразы как иногда меняют все. И образ хорошенькой, капризной Маши Галицыной никак не увязывался в его сознании с шинелью и солдатской каской. Это порождало невольную грустную улыбку.
- Где-то здесь формируются ополченцы, - проговорил Невзоров.
- Три дня назад был, - откликнулся шофер. - Ездил к ним.
"На обратном пути можно заехать, - решил Невзоров. - Конечно, заеду..."
Километрах в десяти от первого рва тянулся второй.
Здесь, подобно муравьям, копошились тысячи людей.
Женщины в телогрейках, платках, шляпках долбили лопатами глину с каким-то неистовым упрямством.
И поднимавшийся туман будто разгоняло их слитное дыхание.
II
Еще одна линия противотанковых рвов строилась возле Можайска. Широкий ров тянулся через картофельное поле, огибая лес. Грязные, черные тучи, казалось, цепляются за верхушки деревьев. А ветер гнал их, с трудом очищая небо. Этот холодный ветер упрямо раскидывал полы невзоровской шинели. Он шагал вдоль рва, где женщины копали сырую глину, и почему-то думал о теплом золотистом песке на юге, у моря. Трудно было представить, что сейчас там рвутся снаряды, а танки ломают, давят виноградники.
В это время он ездил к Черному морю с Эльвирой.
И всегда удивлялся тому, как хорошела она, как радостно блестели ее глаза, словно то, чего не хватало в жизни, давал морской простор. Теперь, когда их ничто не связывало, у него почему-то возникало беспокойное ощущение утраты. Если к Маше Галицыной у него было радостное, нежное чувство, то это, казалось бы отгоревшее, затянутое пеплом, надсадно щемило сердце.
У рва дымил костерчик. Возле него грелись две женщины. Невзоров подошел к ним.
- Умаялись, бабоньки? - весело спросил он.
Одна из них, в заляпанных глиной сапогах и теплом
платке, узлом стянутом на спине, кивнула:
- Да... с непривычки руки устают.
Вначале Невзоров решил, что это старуха, но теперь увидел ее молодое узкое лицо, большие карие глаза и очень румяные щеки. Другая женщина глядела на него с игривой полувопросительной улыбкой. Она была рослой, лет двадцати пяти, круглощекой. Телогрейка едва сходилась на груди, и, казалось, вот-вот отлетят пуговицы. А взгляд ее черных, в узком разрезе глаз, должно быть унаследованных от прабабушки, жившей здесь, быть может, еще при нашествии хана Батыя, словно искал ответного взгляда Невзорова.
- Вы из Москвы?
- Из Москвы.
- Как там, бомбят? - спросила женщина в платке.
- Не заметил, - улыбнулся он.
- Вот... Чего ж маяться, - сказала черноглазая. - У нее дите с бабкой в Москве. А муж на фронте. Ну и мается... Он у тебя полковник?
- Зачем это, Стеша? - вздохнула та. - Кому интересно?
- И-хэ! Может, знают да сообщат.
- Призрачная надежда, Стеша. - Как бы извиняясь за нее, женщина слабо улыбнулась Невзорову: - Вы кого-нибудь ищете?
- Да... Начальство какое-нибудь.
Стеша фыркнула в кулак:
- Нету никого. Прогнали.
- Кто прогнал? - удивился Невзоров.
- Да мы, бабы, - засмеялась она. - Этот ваш лейтенант дюже пронзительный глаз имеет. Стоишь будто нагишом, и кружение в голове получается. А мы ж народ слабый.
- Ох, Стеша, Стеша, - качнула головой другая. - Вы, товарищ подполковник, не думайте. Лейтенант Быструхин... как это объяснить?.. Иные люди становятся очень робкими в присутствии женщин. И Стеша так иронизирует. А сегодня он ушел в Можайск. Лопат не хватает, по очереди работаем... Вас что интересует?
Я бригадир здесь.
- Вы строитель? - обрадовался Невзоров.
- Писала диссертацию о строении молекулы кристаллов, - улыбнулась она, и румянец на щеках вспыхнул ярче, оттеняя темные впадины под глазами.
- Да?.. - удивился Невзоров. - Меня интересует, когда окончите работы?
- Думаем, завтра к утру, - сказала она и, заметив, что Невзоров глядит на бомбовую воронку, метрах в десяти обвалившую край рва, прибавила: Если бомбить не станут. Вчера три раза бомбили...