На платформе стояли полуобгорелые грузовики, танки, зиявшие пробоинами. Возле них суетились такие же, как шофер, мальчишки в замасленных комбинезонах.
Несколько раз, пока разгружался эшелон, объявляли воздушную тревогу, но завод продолжал работать.
Лишь над крышами цехов поднимались стволы зенитных орудий, и рабочие надевали солдатские каски.
В одну из таких минут работница, помогавшая студентам оттаскивать грузовик, уселась на землю.
- Притомилась что-то, - извиняющимся тоном сказала она. - Третий день ведь не уходим. А дома ребятишки. Догадаются ли картошку сварить? На минутку бы хоть сбегать, глянуть, как они там?..
Марго поняла, что и во время ночных бомбежек люди оставались в цехах. Как на фронте, здесь были раненые, убитые.
"А я? - думала она. - На что я способна? Что умею?
Наташка права: умею только злить других. И еще бренчать на рояле".
Эшелон разгрузили засветло, и на эти же платформы стали въезжать отремонтированные танки. Студентов отпустили домой. Марго уговорила Наташу и Леночку зайти пообедать к ней.
...Они спустились к набережной. В скверике навстречу им шла худая высокая девушка лет семнадцати, и, точно выводок цыплят за клушкой, семенили дети, грязные, одетые в какие-то лохмотья. На девушке была черная юбка и запачканная мазутом телогрейка. Лямки солдатского вещмешка оттягивали ее узкие плечи. Поравнявшись, она спросила:
- Не знаете, где тут детский дом?
- Да откуда вы? - заговорила Наташа.
- Из Ельни, - ответила девушка. - Эвакуированные. Теперь детский дом ищу. А они засыпают на ходу.
- Так идемте ко мне, - сказала Марго. - Я рядом живу.
Большие глаза девушки просветлели.
- Что вы? - неуверенно сказала она. - Все мы такие грязные.
- Вот и хорошо. Умоетесь, отдохнете. - И, приподняв самую маленькую девочку, на которой вместо платьица была пропотевшая солдатская гимнастерка, разорванная у плеча, Марго спросила: - Хочешь идти ко мне?
- Хочу, - залепетала девочка, крепко обхватывая тоненькими ручками ее шею.
- Вот и договорились. Как тебя зовут?
- Машенька.
- Тезка, значит. А где твоя мама?
- Самолет убил.
Казалось, девочка и не осознает еще смысла того, что говорит, а лишь повторяет услышанное от взрослых.
- Я тебе куклу подарю, - заторопилась отвлечь ее Марго.
- Большую?
- Большую-пребольшую.
- А как ее зовут?
- Ее зовут Машка-замарашка, потому что никогда не умывается.
- И я с ней буду иглать?
- Конечно.
От удовольствия девочка запрыгала на ее руках.
Странное чувство испытывала Марго - точно это легкое горячее тельце уже стало частью ее тела, и радость девочки передалась ей какой-то теплой болью.
Девушку, которая была с детьми, звали Лизой. Пока шли к дому, она рассказывала, как бомбили эшелон и как она собрала этих семерых уцелевших детей, а потом с ними добиралась в Москву - где пешком, где на попутных машинах.
Открыв ключом дверь, Марго сказала:
- Заходите! Что вы еще раздумываете?
В прихожей Лиза сняла вещмешок, телогрейку, тяжелые ботинки. Под телогрейкой у нее оказалась лишь нижняя рубашка, и она смущенно пояснила, что кофту разорвала, когда перевязывала раненых. Встречные бойцы дали ей телогрейку и гимнастерку. Но гимнастерку пришлось надеть на девочку, так как платьице было залито кровью матери. Без телогрейки, без ботинок, с выступающими ключицами, длинными ногами, она сама теперь казалась девочкой-подростком. Малыши обступили чучело тигра, и более смелые уже пытались забраться верхом на него.
Марго ушла на кухню, а затем позвала Наташу и Леночку.
- Еды мало, - шепотом сказала она.
- Да, - кивнула Леночка. - Этим и троих не накормишь.
- Они же голодные!
- А ты не господь бог, чтоб пятью лепешками столько человек накормить, - рассудительно заметила Наташа.
- Я кое-что придумала ..
Она потащила их в спальню и, открыв шкаф, стала выбрасывать на пол свои платья и туфли.
- Зачем? - спросила Наташа.
- Они же голодные, - повторила Марго. - На базаре выменяем еду.
- И тебе не жалко? - оторопело заморгала Наташа.
- Заворачивай, заворачивай! - ответила Марго.
Леночка взглянула на Марго так, будто сейчас увидела ее совсем иной, затем, ничего не говоря, сняла с руки часы и бросила в кучу платьев...
Спустя два часа вернулась нянька и застыла на пороге. Из кухни валил густой чад. Два мальчугана, до ушей перепачканные вареньем, около чучела тигра деловито тузили друг друга кулаками, стараясь завладеть плюшевым медвежонком. А из ванной слышался отчаянный детский визг.