В неглубоком окопчике, под кустом сидели два бойца. Один пожилой, с усами, второй - белобрысый, юный. Его каска, полная густого пшенника, лежала на бруствере.
- Э-э, да вас много! - удивился он. - Вон сколько...
Из окружения, что ль?
- Ходили туда, - пояснил Андрей.
- Ишь чего... Мы-то думали, опять его разведка.
А потом, как стрелять зачали, успокоились.
Курсанты прыгали, толкая друг друга, чтобы согреться, выкручивали мокрые гимнастерки и брюки, надевали их на себя. Только Лютиков, совершенно голый, поджав одну ногу, с автоматом на груди, растерянно поглядывал вокруг.
- Вот гад, - бормотал он. - Из-за него все утопил...
- Возьми хоть мою гимнастерку, - предложил Андрей.
- Что толку? Она ж мне лишь до пупа.
- Не шумите, ребятки, - просил усатый боец. - Дома, что ли? Так горланите. Вот зачнет сюда пулять минами.
На другой стороне Днепра еще потрескивали автоматы, но уже где-то в отдалении.
"Лес прочесывают, - догадался по удалявшимся звукам выстрелов Андрей. Крошка, значит, ушел".
Усатый боец вытащил из окопа и бросил Лютикову плащ-палатку.
- Обернись, малый... Хозяина убило вчера, значит, лишняя стала. А нагишом-то как идти?
Солодяжников, уже одетый, подошел, застегивая пряжки ремней:
- Вас что же, тут лишь двое?
- Зачем? - привстал усатый. - Редко сидим
- Скучно.
- Разве тут заскучаешь? - сказал молодой боец. - Котелки и то осколками побило. Днем-то из минометов шпарят. А ночью либо наши, либо он переправу устроят.
- В гости, значит, ходят?
- Еще как! - подтвердил боец, стараясь, видимо, убедить незнакомого командира, что им вовсе тут не скучно. - Дня три назад было, подале от нас. Разведка его приползла. И наши-то не углядели Двое тоже было... Одного забрали. А другого прикладом стукнули.
Тащить, видно, не схотели Портки скинули... сигару вставили и ушли. А тот очухался, хвать - сигара торчит... из неположенного места.
- И что? - поинтересовался Солодяжников.
- А ничего, - засмеялся боец. - Скурили. Чего добру пропадать! Табачок ядреный.
Усатый боец, воспринимавший эту историю, судя по всему, иначе, без юмора, даже не улыбнулся и озабоченно поглядывал на другой берег Днепра.
- Могут и вас утащить, - сказал Андрей.
- Не... Мы теперь приспособились. Капитан у нас головастый. Додумался в песок натыкать гранат, а веревочки - сюда. Потянешь - и от разведки мокрота будет.
- Вот начнет мины кидать, - сказал усатый боец. - Шли бы к селу. На селе и капитана застанете. Он, как есть, все обскажет.
- Пошли, - приказал Андрею Солодяжников.
XII
Сразу за кустами, росшими по крутому берегу Днепра, начиналось поле, изрытое мелкими, но широкими воронками. Хлеба здесь убрали. Лютиков, кутаясь в плащ-палатку, осторожно ступал босыми ногами по колкому жнивью. Курсанты добродушно подшучивали над ним:
- Школу танцев пройдешь... И воздушные ванны медицина одобряет... Лютиков, мы скажем, что ты балерина...
- Не балерина, темнота, - отозвался Лютиков. - Грация!.. Такие красотки нагишом бегали... Мне только ботинки жалко. Сорок пятый размер, где найдешь?
Но чем ближе подходили к селу, тем больше лицо его выражало беспокойство.
Курсанты смеялись:
- Лютиков, мотню застегни, чтоб в обморок бабы не попадали .. Каску навесь...
- Гы, гы! - огрызался Лютиков. - А когда ракета повисла, не гоготали.
Начинало светать. В крайней мазанке окна были выбиты, глиняные стены исковыряны осколками.
- Незачем всей ротой идти, - обернулся к Андрею Солодяжников. - Вид у нас аховый. Добегите, лейтенант. Спросите хоть, где штаб этой дивизии?
За третьей мазанкой Андрей увидел кухню. Повар в белом грязном фартуке, сидя на опрокинутом ведре, чистил картошку.
Около этого дома ходил часовой.
- Почему не окликаете? - спросил Андрей.
И тот вдруг, щелкнув затвором, крикнул:
- Стой!
- Ну вот, - засмеялся Андрей. - Где комбат?
- Спят! - ответил боец. - Приказали не тревожить.
- А другие командиры?
- Спят... Целую ночь по окопам лазили. У нас так...